– Все, – стирая с лица сажу и переворачиваясь на спину, выдохнула Люся.

Лунев приподнял голову и обернулся. Болотные Духи замерли у границы выжженной земли, будто наткнувшись на невидимую стену.

– Эй, поджаритесь! – крикнул с другой стороны полосы Купер. – Не чувствуете?

Андрей положил ладонь на землю. Зола была горячей, но терпимо.

– Да, да, – Люся с трудом встала. – Нельзя долго… сидеть.

– Это… что? – спросил Андрей.

– Внутренний круг, шестой рубеж, лучевая стена. Радиация много-много, но только на этой полосе. Рядом нет, – Люся указала на заросли метрах в ста от полосы. – Там спрятаться.

– В лесу? – Лунев на миг зажмурился и помотал головой. – А лешие?

– Там нет Духов. Внутренний круг за шестым рубежом только для живых. Духам нельзя.

– Ты точно знаешь?

– Точно. Я была здесь раньше. Четыре года назад.

Андрей еще раз обернулся, скользнул взглядом по строю полупрозрачных и повыше. Пусть насчет нереальности Духов Люся загнула, чуть ноги не выдернули «бесплотные» твари, но доступа во внутренний круг им действительно не было. Ни один мертвяк не сунулся на выжженную землю, и хищные зверь-птицы тоже кружили вдалеке от «лучевой стены».

Лунев вновь обернулся и присмотрелся к зарослям. Издалека зелень внутреннего круга действительно выглядела нормальной, неходячей и некусачей. Никакой мистической угрозой от нового леса не веяло, сколько Андрей ни прислушивался к сигналам подсознания.

А еще Лунев почувствовал, как Зло отдаляется. Оно тоже не смогло войти во внутренний круг? Что ж, в таком случае Андрей был готов поверить Люсе. Не во всем, но хотя бы в том, что всякая чертовщина группе больше не угрожает.

Лунев поднялся на ноги, немного покачнулся от усталости, и Люся тотчас нырнула ему под руку, напрашиваясь на роль костыля.

– Ты честно думаешь, я красавица? – неожиданно спросила Люся, снизу вверх заглядывая Андрею в глаза.

Андрей замялся, не зная, что ответить. Во-первых, он не понимал, откуда Люся взяла, что он так подумал, во-вторых, просто не знал, что ответить. Проводница была симпатичной, без сомнений, но лично Луневу всегда нравились голубоглазые блондинки, засматриваться на девушек азиатского типа ему не приходило в голову, поэтому сравнивать Люсю было просто не с кем. Да, возможно, в сравнении с другими девушками своего типажа она была красавицей. Но почему она спросила?

– Я… – протянул Андрей растерянно. – А откуда ты…

– Забудь, – Люся нахмурилась и отстранилась. – Быстро в лес! Снайпер!

– Где? – Лунев невольно пригнулся.

– Не знаю. – Девушка ухватила его за руку и потянула за собой. – Убил Духа-охотника. Опасно!

– Не в нас же стрелял. – Андрей собрался с силами и побрел за Люсей. – Даже помог.

– Мы его не знать! – назидательным тоном заявила проводница. – Он не показаться нам. Значит, опасно!

– Может, это был майор?

– Нет. Евгений далеко впереди. Возле объекта.

– Даешь, Студент! – встретил парочку Прохоров. – А ты, Люсьен, чего застряла? Ты не ранена? Цела?

– Да, да, я целка, – Люся махнула рукой, указывая на лес. – Туда ходить!

Морпехи на миг замерли, а затем невольно грохнули вполне здоровым и даже ничуть не усталым молодецким гоготом.

– Почему вы ржать, как четыре кобыла? – Люся поморщилась. – Что не так я сказала?

Новое изречение Люси только еще больше развеселило бойцов. У измочаленного Гаврилова едва не подкосились дрожащие ноги, а Купер даже утер навернувшиеся от смеха слезы. Впрочем, успокоились парни достаточно быстро. Но не только успокоились, а еще и взбодрились, выудив неизвестно из каких загашников организма скрытые резервы. Наверное, это смех помог стряхнуть внутреннее напряжение и даже на время приглушить страшную усталость.

«Мир выжил, потому что смеялся». Андрей не помнил, откуда взял это изречение, но к текущей ситуации оно подходило как нельзя лучше. С поправкой на то, что усталая разведгруппа не тянула на целый мир.

Хотя, если задуматься, что такое мир для каждого конкретного человека? Он сам и его ближайшее окружение? То, что он чувствует, видит, осознает и может потрогать? Все остальное… голая теория, а не мир. Есть он или нет его на самом деле, конкретному человеку неизвестно, а верить на слово другому конкретному человеку этот человек не обязан. Разве не так?

«Но тогда получается, весь мир внутри тебя. А раз так, живи в нем и наслаждайся, пока кто-нибудь не проделал в тебе дырочку, через которую твой мир вытечет, как вода. Живи и наслаждайся. Ведь другого наслаждения, кроме наслаждения жизнью в своем мире, человеку просто не дано».

Андрей встряхнулся и выкинул из головы странные, будто бы чужие размышления. Они не соответствовали ни коммунистической идеологии, ни обыденной жизненной философии комсомольца Лунева.

– Ты правильно думать, – вдруг негромко проронила Люся. – Любить, что имеешь, это правильно. А главное, что у нас есть, – это жизнь.

– Бывают случаи, когда правильно эту жизнь отдать, – возразил Лунев. – За Родину, за идею, за близких.

– Только если, не сделав этого, ты не сможешь дальше любить свою жизнь, – Люся покачала головой. – Если сможешь, значит, тебя обманывают и предлагают отдать жизнь за пустяки. Или ты сам себя обманываешь.

– Слышь, философы, – вмешался Прохоров. – Я готов сейчас рискнуть жизнью, чтобы водички раздобыть. И пожрать чего-нибудь.

– Все в лес, – Люся замкнулась и указала вперед. – Седьмой рубеж. Там все найти.

Москва, 29 февраля 2012 года

Как Хранитель и предполагал, «Скорая» приехала вовсе не на подстанцию и не в какую-нибудь неприметную больничку, а на берег реки. Туда же прибыл экипаж ДПС. Вернее – приехала машина, из которой вышли вовсе не полицейские, а какие-то типы в куртках Савельева и его напарника. Не осталось сомнений, что дело очень плохо, когда липовые полицейские начали выгружать из «Скорой» тела медиков и настоящих инспекторов.

Хранитель невольно нащупал оружие, быстро прикинул маршрут подхода, мысленно обозначил огневые позиции, оценил пространство для маневра… но почти сразу отбросил идею вмешаться в процесс. Во-первых, как утверждала программа технического мониторинга, реально Хранитель мог спасти одного, от силы – двух. Сканеры определили наличие хаосвзрывчатки, все жертвы были заминированы, и момент дестабилизации зарядов должен был наступить в течение ближайших минут. Нейтрализовать всех «ряженых», а затем обезвредить пять зарядов Хранитель не успевал при любом раскладе. А если так, не следовало и дергаться, выдавать себя раньше времени.

Почему? Все просто. Хранитель уже не сомневался, что «ряженые» – это чистильщики. Не было вблизи пушкинской развязки никакой высадки спецназа. Контрразведчики и представители минобороны на черных машинах были реальные, а спецназ – липовый, так же как в случае с лабораторией. И кто-то из чинов на черных машинах был в курсе этого факта, но скрыл его от остальных, поскольку работает на Отступника. Вот так все и состыковалось. Чистильщики увели свидетелей происшествия прямо из-под носа у настоящих военных. Верх наглости и в то же время мастерства.