Меррис Кромвель вышла из темноты и увела несчастную прочь. Мэй, прищурившись, смотрела вслед их тускло-серым силуэтам. Женщина протянула к Меррис обе руки, а вслед за тем хозяйка Ярмарки что-то спрятала в карман.
«Она еще и заплатила, — догадалась Мэй. — За то, чтобы ей сказали о дочери, закопанной под яблонями».
Мэй испустила один прерывистый, горький вздох и отвернулась. Такая уж у них работа.
Син уже смотрела на Лианнан.
— Что, довольна? — спросила танцовщица. В ее словах скрывалось жало.
Лианнан качнулась к ней.
— Еще как. И это был твой второй вопрос, Синтия Дэвис, дочь Стеллы. Надеюсь, последний.
Син сжала губы в линию — тонкую решительную черту под последней фразой, чтобы больше не вырвались опрометчивые слова.
— Последний.
Лианнан посмотрела на нее — прозрачные глаза причудливо замерцали в свете звезд и бледных огней, отразившихся на поверхности моря.
— Четыре тысячи лет назад девушки из Мохенджо-Даро танцевали для меня среди факелов. Они тоже были юны и прекрасны, — прошептала она. — Еще помню гречанок в пляске иеракио, посвященной местной богине. Они двигались точно так же, как вы сейчас. Все они спотыкались в свое время. Споткнешься и ты.
Син подняла бровь.
— Не сегодня.
— Ничего, — ответила Лианнан. — Я подожду.
Она молниеносно развернулась к Мэй — волосы прочертили дугу в воздухе, словно хвост огненной кометы, и плавно легли на плечи.
— А ты что же? — спросила женщина-демон.
Мэй сложила руки.
— В каком смысле?
— Тебе ведь что-то нужно. Я чувствую.
— Информация мне бы не помешала, — задумчиво согласилась Мэй.
— Нет, ты жаждешь большего.
— Может быть, только цены кусаются, — сказала Мэй. — У тебя как в ломбарде: туда ходят только те, кто совсем отчаялся. А я пока не из их числа. Я могу себе помочь, если будет чем. От тебя мне нужны только сведения.
Лианнан запрокинула голову и расхохоталась во все ряды зубов, маленьких и белых, как заостренные жемчужины.
— Да, тебе на Ярмарке самое место! Танец дает право на два вопроса, и твоя подруга их уже задала. Так скажи, маленькая правдолюбка, что еще ты можешь мне предложить?
— А чего ты хочешь? — отозвалась Мэй. — Помимо очевидного?
Лианнан задумчиво склонила голову набок.
— Поцелуй.
Мэй захлопала глазами.
— Поцелуй?
Лианнан молчала — видимо, повтор вопроса в ее представлении не заслуживал ответа. Она еще слегка улыбалась, и на нижней губе у нее проступали вмятинки от бритвенно-острых зубов. Мэй поймала себя на том, что не может отвести взгляд от ее губ, полных и алых, как спелый плод. На ум снова пришли ядовитые тропические лианы.
— Поцелуй? — эхом отозвалась Син. Ее голос звучал непринужденно-заманчиво. — У меня есть некоторый опыт в этом деле.
— Нет, — вмешалась Мэй. Она оценила благородный жест танцовщицы, но не хотела помощи там, где могла сама справиться. — Лучше я. Ты получишь свой поцелуй, Лианнан.
Она протянула дрожащую руку, словно завернутую в сеть бликов Ярмарки и теней.
Лианнан рассмеялась. От этого смеха Мэй словно ножом провели вдоль спины.
— Буду иметь вас в виду. Хотя, по-моему, я не сказала, чей поцелуй мне нужен.
— А, ну да, — отозвалась Мэй. Несмотря на ужасную неловкость, у нее будто камень с души свалился. — Точно.
Лианнан уже отвернулась от них.
— Всегда мечтала это сделать — вызвать кого-нибудь из вас, — пояснила она. — Чтобы поняли, каково нам. Итак, я призываю того, кого Ярмарка называет предателем. Призываю лгуна, любителя демонов, убийцу. Я призываю Алана Райвза!
Алан вышел из тени развалин в пятно лунного света, а оттуда проковылял по серой траве к кругам, сияющим магическим огнем. По всей Ярмарке вдруг поднялся шип и шорох, словно Алан разворошил огромное гадючье гнездо.
Лианнан улыбнулась и поманила его к себе.
— Надеюсь, я не слишком перегнула палку, — пропела она.
— Нет, — ответил Алан. — Все это правда.
— Так всегда бывает, — продолжила женщина-демон. — Она непременно колет кому-то глаза.
Лианнан стояла на самом краю того места, где объединялись круги, а у ее ног слабо мерцало пламя. Алан остановился в дюйме от нее, на серой сумрачной траве.
— Иди ко мне, — манила Лианнан. — Эта девочка пообещала мне поцелуй, а ты знаешь, что будет, если она не сдержит слово.
Угроза была ясна: одержимость. Мэй охнула, как от удара под дых, но не испугалась. Алан никогда этого не допустит. Ни за что.
Она открыла рот, думая, как иначе сказать «прости, знаю, любезничанье с демоницами в твои планы на вечер не входило», но тут Алан посмотрел на нее и улыбнулся, расточая обаяние нелепо-огромными дозами.
— Все в порядке, Мэй. Все в порядке, Лианнан, — произнес он одинаково теплым тоном. — Я не против.
— А если Ярмарка побьет тебя камнями? — спросила Лианнан. — Тогда будешь против?
— Пожалуй, да, — ответил он невозмутимо — ей под стать.
Лианнан сверхъестественно плавно пожала плечами.
— Что ж, мужчины шли ради меня на смерть и за меньшее, чем поцелуй. А чего бы хотел ты, Алан Райвз?
Они неотрывно, откровенно-восторженно смотрели друг на друга. Наблюдая за ними, Мэй поразилась собственному беспокойству.
— Гарантию безопасности.
— Никто ее тебе не даст, — сказала Лианнан. — Но меня сегодня можешь не бояться, обещаю. Теперь сними его.
Алан расстегнул две верхние пуговицы на рубашке, вытащил оберег — кристаллы мимолетно сверкнули в магическом свете, — протянул руку в круг и передал Мэй, бережно свернув кожаные завязки с узелками. Его единственной защиты больше не было. Алан сомкнул пальцы Мэй поверх амулета, и тревожное мерцание камня растворилось в тени.
Затем он шагнул туда, где пересекались круги и соударялись миры, где ждала его Лианнан.
Алан, в отличие от Мэй, смотрел на нее без дрожи. «Конечно, ему ведь приходится каждый день завтракать с демоном за одним столом», — вспомнила Мэй. Это странным образом объясняло, почему он не боится.
Лианнан провела острыми пальцами по его щеке — чуть касаясь, но все равно раня: к ложбинке на шее, где раньше висел амулет, скатилась алая бусинка-капля.
— У меня есть одно воспоминание о тебе, — проговорила Лианнан.
— Правда? — спросил Алан. — Так пусть их будет два.
Он протянул руку и тронул демоницу за подбородок, чуть наклонил его и легко, будто пробуя лед перед шагом, поцеловал. А потом — еще раз, уже смелее.