— Тихо. В тумане все звуки слышны особенно отчетливо.
Пейшенс, придя в себя, тоже прошептала:
— Я видела Фантома — среди руин двигался огонек.
— Думаю, это фонарь. Но он либо ушел, либо прикрыл свет.
Вейн снова прикоснулся к ее губам и прижал девушку к себе. Пейшенс наслаждалась теплом его тела — островком тепла в промозглой ночи. Когда он поднял голову, она так же тихо спросила:
— Вы думаете, он вернется?
— Кто знает? Я хотел немного подождать.
От нежного прикосновения его губ у Пейшенс закружилась голова.
— Я бы тоже подождала, — сказала она.
— Гм…
Вейн снова поцеловал ее, а потом, переведя дух, спросил:
— Вам известно, что ваша кошка здесь?
— Где она? — Девушка огляделась по сторонам.
— На камне слева от вас. Она видит лучше нас, даже в тумане. Следите за ней. Если Фантом вернется, она, наверное, скроется.
«Следите за ней». Не очень-то это легко, если он целует ее.
Пейшенс сильнее прижалась к его теплой груди. Вейн сунул руки под плащ и обнял ее. Она оказалась зажатой — причем очень уютно — между ним и старой стеной. Его рука и плечо защищали ее от холода камней, а торс — от холода ночи. Пейшенс всем телом — и грудью, и бедрами, и животом — чувствовала его близость.
Вейн снова нашел ее губы. Его руки скользнули ей по спине, и он сильнее прижал ее к себе. Пейшенс будто опалило огнем. Она ощутила, как ее жар смешивается с его и образует теплую оболочку вокруг них. Да, им не грозит замерзнуть.
Мист зашипела.
Вейн, мгновенно насторожившись, поднял голову.
В отдалении мелькнул огонек. Густой туман мешал определить, в какой он стороне. Круги света плясали на поверхности камней. Наконец Вейну удалось определить самую яркую точку — источник света находился в крытой галерее.
— Ждите здесь.
И он, как привидение, растворился в тумане.
Пейшенс даже не успела возразить. Она огляделась по сторонам и увидела, что Мист бросилась вслед за Вейном, оставив ее в полном одиночестве.
Возмущенная, она смотрела им вслед. Где-то впереди мелькал огонек Фантома.
— Да вы шутите, — буркнула она себе под нос и поспешила за Вейном.
Она увидела его, как только пересекла внутренний двор. Огонек дрожал невдалеке от него — не рядом с церковью, а на другом конце галереи. Пейшенс торопилась, краем глаза заметив Мист, которая перепрыгивала с камня на камень, направляясь к галерее. Она судорожно вспоминала, что находится под стеной.
Оказалось, что там была яма — и она угодила прямо в нее. К счастью, она упала не на камень, а скатилась по поросшему травой склону.
Вейн был совсем недалеко от нее, когда услышал шорох. Он остановился и оглянулся. Рядом с ним на камне замерла Мист. Она навострила уши и тоже оглянулась, а затем спрыгнула с камня и побежала.
Вейн тихо чертыхнулся. И посмотрел вперед.
Огонек исчез.
Глубоко вздохнув, он пошел в обратную сторону.
И нашел Пейшенс. Она все еще была в яме и пыталась встать.
— Подождите.
Спустившись вниз, он подхватил ее под мышки и помог встать. Пейшенс всем телом привалилась к нему.
— Коленка. — Она закусила губу и слабым голосом добавила: — И щиколотка.
Вейн выругался.
— Левая или правая?
— Левая.
Он взял ее на руки, сказав:
— Обнимите меня за шею.
Пейшенс послушно исполнила просьбу. Сделав несколько шагов, Вейн усадил ее на край ямы, выбрался сам и, снова взяв Пейшенс на руки, направился в галерею к большому камню и опустил Пейшенс на него.
Он стал отряхивать с ее корсажа прелые листья и траву. Пейшенс делала то же самое, хотя никак не могла понять, что же именно она стряхивает: мусор или его руки, прикосновения которых привели к тому, что ее соски набухли, даже несмотря на острую боль в колене и тупую боль в щиколотке.
От восторга у нее перехватило дыхание.
В следующее мгновение Пейшенс ощутила, как его пальцы ощупывают ее ребра, двигаясь снизу вверх. Она еще не собралась с мыслями, а руки его уже добрались до ее груди.
— Что вы делаете? — Ее голос прозвучал хрипло.
— Проверяю, не сломаны ли ребра.
— Здесь ничего не болит. — Голос ее был сдавленным — она была не способна на большее, ведь его руки находились под ее грудью.
В ответ послышалось ворчание, однако он отпустил ее. Пейшенс судорожно втянула в себя воздух, а Вейн встал перед ней на колени и занялся ее ногой.
Он откинул подол платья.
— Что… — Пейшенс тщетно пыталась вернуть подол на место.
— Хватит суетиться!
Его тон, резкий и сердитый, заставил Пейшенс подчиниться. Она почувствовала, как он нежно и осторожно ощупывает ее щиколотку и поворачивает ступню.
— Боль острая?
Пейшенс покачала головой. Вейн начал массировать ногу. Пейшенс закрыла глаза — ей было приятно его прикосновение. Тепло его рук уменьшило боль.
Потом его руки поднялись выше, к колену.
Пейшенс сидела с закрытыми глазами и пыталась не думать о том, что на ней только тонюсенькие вечерние чулки. К счастью, подвязку она закрепила высоко, поэтому Вейн не касался обнаженной кожи.
А вполне мог бы!
Каждое его прикосновение отзывалось болью. Вейн чуть-чуть повернул ступню, и ногу пронзила острая боль. Пейшенс вскрикнула, но продолжала терпеть. Вейн был очень осторожен, но еще дважды она вскрикивала от боли. Наконец он оставил ее ногу в покое.
Пейшенс открыла глаза и поспешно одернула юбку. Ее щеки горели. Хорошо, что в ночном мраке это не было заметно.
Вейн встал.
— Вывихнутое колено, растянутая лодыжка.
— Вы специалист?
— В некотором роде. — Он поднял ее на руки, и она обняла его за плечи.
— Я вполне могу дойти сама, опираясь на вас.
— Серьезно? — Ответ разочаровал его. В темноте Пейшенс не могла разглядеть его лицо. — Я рад, что вам не придется проверять это. — По его резкому тону Пейшенс поняла, что он раздражен. — Почему, черт побери, вы не остались там, где я велел? Разве вы не обещали Минни, что не будете бегать за Фантомом в темноте?
Пейшенс проигнорировала первый вопрос, так как у нее не было вразумительного ответа. В ответе на второй вопрос логики было не намного больше:
— Я забыла о своем обещании. Я увидела Фантома и тут же бросилась в погоню. Но вот что вы делали здесь, если гоняться за Фантомом опасно?