Но с другой стороны, он понимал, что этого делать нельзя. Те качества его характера, которые проявились за эти годы благодаря школе Кинстеров, теперь твердили: цена, которую он платил за то, что предупредил Жаклин, отпустил и позволил принимать собственные решения, окупится сторицей, и в результате он окажется в выигрыше. Он получит бесценную награду. Жаклин. И она придет к нему сама. Не сдастся под натиском страстных ласк.

Джерард отчетливо сознавал, что испытывает к ней. Те чувства, которые уже не думал познать. Теперь он понимал то, что ускользало от него раньше: ту страсть, то стремление завладеть любимой женщиной, которыми всегда отличались мужчины рода Кинстеров, особенно Девил и Вейн, свидетелем супружеской жизни которых он был в течение нескольких лет. Девил, будучи Девилом, то есть дьяволом, всегда был надменно-дерзким, тогда как Вейн казался более спокойным, упрямым и несгибаемым. И все же силы, управляющие их поведением, были одними и теми же. Он не ожидал от себя такого безумия, но теперь, когда это случилось, его действия будут более осмотрительными.

Отныне он, победив свои инстинкты, знает, по какой дороге следует идти. И когда придет время, она посчитает, что стала принадлежать ему по своему выбору, и, как он надеялся, без жалоб смирится со своей участью.

Его план вполне надежен и хорошо подготовлен. Он обязательно сработает.

Подавив желание зарычать, он развернулся и подошел к двери. Его кровь все еще чересчур сильно бурлила в жилах, желание все еще терзало, и страсть не давала покоя. Но он сумеет взять себя в руки. Ненадолго ...

Он так же высокомерен, как Девил и Вейн; настолько, чтобы чувствовать уверенность в ее решении. В ее выборе. Она предпочтет принадлежать ему, и тогда он овладеет ею.

Сама того не подозревая, жертва уже была схвачена.

Глава 12

Наутро Миллисент с помощью Джерарда перебрала гардероб Жаклин. Жаклин не удивилась, когда он объявил платье из бронзового шелка наиболее подходящим для Летнего Охотничьего бала. Платье подарила ей матушка незадолго до смерти: самый изысканный и открытый туалет из всех, что имелись у нее, но Жаклин еще ни разу его не надевала; очевидно, теперь время пришло.

Стояла середина лета. В этой глуши, так далеко от столицы, у местных семей вошло в привычку каждые несколько дней устраивать развлечения. Сегодня миссис Хэнкок пригласила всех на пикник, или, как она торжественно именовала событие, «завтрак на лоне природы».

Они выехали из дома в полдень; к тому времени, когда добрались до поместья Хэнкоков, неподалеку до Сент-Джаста, большинство гостей уже прибыли.

И снова Жаклин сжалась от напряжения, когда они поднялись на террасу и взгляды присутствующих устремились на нее. Некоторые из гостей были вчера у Фритемов, но нашлись и те, которым только предстояло узнать новые факты. Жаклин во всем следовала указаниям Миллисент, Джерарда и Барнаби: высоко держала голову, на губах играла беспечная улыбка. Девушка была бесконечно благодарна за поддержку, особенно Джерарду: как и вчера, у Фритемов, он неизменно держался рядом с ней.

К необычайному удивлению Жаклин, миссис Элкотт, жена викария, суровая, неулыбчивая особа, оттаяла настолько, чтобы похвалить ее светло-зеленое муслиновое платье.

– Счастлива видеть, что вы не запираетесь в четырех стенах. Не сомневаюсь, что вас крайне расстроило известие о смерти бедного мистера Энтуистла, но не стоит замыкаться в себе и предаваться скорби. Следует идти вперед и смело смотреть в будущее – вот что приличествует молодой леди вашего положения и воспитания.

Миссис Элкотт поджала губы, словно удерживаясь от дальнейших замечаний, но все же поддалась искушению:

– Вы уже говорили с Энтуистлами?

Жаклин удалось сохранить хладнокровие.

– Пока еще нет.

Джерард поспешно сделал какое-то незначительное замечание, чем отвлек миссис Элкотт. Еще несколько пустых реплик – и он увел Жаклин.

– Она хотела знать, успеет ли первой сообщить Энтуистлам подробности, – шепнула Жаклин, позволив увлечь себя к раскладному столу, где уже были приготовлены освежающие напитки и легкая закуска.

Джерард потянулся к кувшину с лимонадом.

– Верно, но, похоже, она достаточно проницательна, чтобы не верить сплетням убийцы, а если раньше и верила, то сейчас предпочитает слышать правду.

Жаклин взяла у него стакан с лимонадом.

– Отдадим дьяволу дьяволово или в данном случае должное – жене викария. Она никогда не злословит; просто любит первой узнавать, что происходит.

Совсем как она, Жаклин. Ей тоже ужасно хотелось понять, что происходит между ними. Прошлой ночью, вернувшись к себе, она упала на постель и мгновенно заснула. Сегодня же надеялась найти время, чтобы обдумать его предложение, вернее, завуалированный ультиматум. Жаклин была уверена, что следует хорошенько поразмыслить, прежде чем она позволит своему чересчур импульсивному желанию взять над собой верх и броситься в его объятия. Особенно еще и потому, что, по его словам, этот шаг будет означать полную капитуляцию, по крайней мере, с ее стороны.

К несчастью, в его присутствии она теряла остатки здравого смысла, а это означало, что сейчас все попытки оценить ситуацию абсолютно бесполезны. Оставалось наслаждаться минутами, проведенными в его обществе.

Он был идеальным кавалером: неизменно держался рядом и при этом ухитрялся не навязываться. Заботливый, внимательный, но не властный и не снисходительный, он прекрасно помогал ей производить необходимое впечатление на окружающих.

К тому времени как они расселись на расстеленных на траве ковриках отведать деликатесов, приготовленных кухаркой миссис Хэнкок, Жаклин расслабил ась настолько, чтобы весело смеяться, не опасаясь осуждающих взглядов. Пока Барнаби, веселя компанию, продолжал очередную историю, она то и дело подносила к губам бокал с шампанским, принесенный Джерардом. Он поймал ее взгляд, кивнул, чокнулся с ней и тоже сделал глоток.

Шампанское мгновенно ударило в голову Жаклин. Она поспешно отвела глаза. Грудь тяжело вздымалась в вырезе летнего платья. Под жарким взглядом Джерарда она едва заметно порозовела и выпила еще шампанского, чтобы успокоить быстро бьющееся сердце. Жаль, что она не захватила веера!

– Вы такой удивительный рассказчик, – заметила Элинор, награждая Барнаби нескрываемо зазывной улыбкой. – Да ваши приключения кажутся почти легендарными!

Барнаби заметно напрягся.

– О нет! – весело ответил он. – Просто повидал кое-что на своем веку. Неизбежное явление в столице.

– Ах да, столица, – вздохнула Элинор, ни в малейшей степени не обескураженная таким холодным ответом. – Вы проводите там большую часть времени?

Барнаби что-то неразборчиво пробормотал и немедленно задал ничего не значащий вопрос, чем, однако, вовлек в разговор остальных: Клару, Седрика, Хьюго и Томазину Грабб. Джерард, сидевший рядом с Жаклин, насторожился и ловко ответил на очередную реплику Элинор, явно призванную снова привлечь внимание Барнаби.