Майкл встал. Остальные последовали его примеру.
– Немедленно еду к ней.
Девил хлопнул его по плечу.
– Если узнаешь что-то особенно неприятное, немедленно сообщи.
Майкл кивнул.
Люцифер открыл дверь, и на пороге возникла Онория. Помедлила. Оглядела каждого из присутствующих.
– Добрый день, джентльмены, – надменно произнесла она. – И что тут происходит?
Майкл шагнул вперед. Онория остановилась, давая ему пройти. Девил, умело маневрируя, подтолкнул Габриэля и Люцифера в коридор – к свободе.
– Я как раз собирался сообщить тебе наши новости.
Майкл осторожно оглянулся, стараясь не отстать от спешивших к выходу Габриэля и Люцифера. Онория недоверчиво усмехалась:
– Да неужели?
Майкл счел за лучшее ретироваться. До ушей донеслось бархатистое мурлыканье.
– Иди сюда… и я все расскажу, дорогая.
Дальнейшее, слава Богу, осталось тайной, поскольку дверь кабинета громко захлопнулась.
Остановившись на крыльце, мужчины переглянулись.
– Интересно, сколько он ей расскажет? – начал Люцифер.
Габриэль покачал головой:
– Мне даже и гадать не хочется.
Майкл согласно кивнул и, усмехнувшись, помахал на прощание рукой.
По дороге домой он вспомнил о своей миссии, и улыбка сползла с лица.
– Брекенридж, – коротко бросил Майкл.
Он стоял перед Кэро, сидевшей в кресле с очередной тетрадью из дневников Камдена на коленях. В доме царила тишина. Солнечный свет, лившийся из окон, яркими пятнами лежал на полу.
Она недоуменно моргнула. В ее глазах он прочитал неприкрытое изумление. И в самом деле: он вошел, кивнул в знак приветствия, закрыл дверь и без обиняков назвал имя Брекенриджа.
Напряженные плечи Майкла чуть ослабли. Оглядевшись, он придвинул кресло и сел напротив.
В последний раз Кэро видела его, утомленного от удовлетворенной страстью, перед восходом солнца. Спокойно захлопнув дневник, она осведомилась:
– Так что насчет Тимоти?
То, что она продолжает называть его по имени, немного задело Майкла, но, не подавая виду, он мрачно уточнил:
– Ты сказала, что Брекенридж – старый и верный друг Камдена, однако их знакомство откосится к тому времени, когда Брекенридж был ребенком. Какова основа этих отношений?
Кэро подняла брови, но ничего не ответила. Выжидала. Майкл неохотно опустил щит. Она почти ощущала его решимость и последующую сознательную капитуляцию.
– Мы проверяли наследников Камдена.
Он изложил сведения, добытые Габриэлем и Люцифером, отчет Девила о передвижениях Фердинанда. И рассказал о собственной неудачной попытке узнать, за чем охотятся португальцы.
Она молча слушала, но когда он объяснил ход их рассуждений относительно того, что покушения могут каким-то образом быть связаны с коллекцией Камдена, покачала головой и тут же замерла.
Он увидел это. Помедлил. Вопросительно поднял бровь.
Кэро встретила его взгляд. Наклонила голову.
– Хотя я и не могу совершенно отказаться от мысли, что кто-то старается завладеть коллекцией Камдена, зато готова уверить тебя, что Брекенридж тут абсолютно ни при чем. Не претендует на коллекцию Камдена и ни в коем случае не желает мне зла.
– Ты… ты так ему доверяешь? – уныло пробормотал Майкл. Присмотревшись к нему, Кэро улыбнулась, взяла его руку и крепко сжала.
– Конечно, тебе нелегко понять и смириться с очевидным, но я действительно безраздельно ему доверяю.
Потянулись минуты. Майкл долго молча размышлял, прежде чем выдавить:
– И все-таки какова природа связи между Камденом и Бре-кенриджем?
– Связь была, есть и будет вечно. Боюсь, как бы мне ни хотелось успокоить тебя…
В глазах Кэро он прочитал, что она молчит не потому, что не верит ему или пытается что-то утаить. Просто вынуждена ответить так, а не иначе.
– Я не могу сказать тебе. Как ты уже понял, это тайна. Ни один человек, кроме меня и Тимоти, ее не знает. Но видишь ли, это тайна не моя. Не мне ее и открывать.
Кажется, Майкл смирился. Счел себя обязанным уважать чужие секреты. Клятву, которую она не могла нарушить. Даже ради него. И если он ее любит… поверит.
– Ладно, – кивнул он наконец. – Это не Брекенридж.
Сердце Кэро наполнилось счастьем. Она и не знала, что столь простые вещи могут доставить ей столько радости. Она улыбнулась.
Майкл откинулся на спинку кресла. Улыбнулся в ответ.
– Итак, с какого места начинать чтение?
Она не могла просто передумать и сказать, что станет его женой. Особенно после прошлой ночи.
Они сидели в салоне, перелистывали дневники, и хотя Кэро прилежно следовала описаниям светских собраний, все же ухитрялась одновременно думать совсем о другом.
С самого утра, проснувшись, истомленная и усталая на безобразно смятой постели, она размышляла, переоценивала, пересматривала… и неудивительно, учитывая тектонический сдвиг в их отношениях, который принесла эта ночь. Который создал Майкл. И весьма намеренно.
Она твердила себе, что он не собирался так пылко объясняться. Что не может питать к ней такие чувства.
Один взгляд на синяки, которыми были покрыты ее бедра, это неопровержимое свидетельство владевшего им, но захватившего и ее желания, и Кэро стало ясно, что все это время она обманывала себя. Пора понять, что Майкл не притворяется. Зта ночь показала, что между ними нет ничего ложного. Ничего фальшивого. Она вдруг свято поверила, что между ними существует эта могучая сила. И, вспоминая его клятвы, верила и им.
Он больше не счел нужным вспоминать их разговор. И кажется, не собирался убеждать ее. Вчера он сказал все, что думал. Все, что должен был. Все, что ей необходимо знать.
Она исподтишка наблюдала, как он переворачивает страницы. И восхищалась его силой, надежностью и верностью: настолько органичными чертами его характера, что окружающие почти их не замечали.
Но чего-то не хватало. Оба они оказались на неизвестной территории, где никогда раньше не бывали. Она еще не поняла – чего именно ждет, и все же инстинкт подсказывал – существует что-то еще. Отсутствовало нечто такое, что им необходимо найти и закрепить, если отношения, которых они желали и хотели, должны продолжаться и развиваться.
И все теперь зависит от нее. Позволив принимать собственные решения, Майкл дал ей возможность выбрать нужную дорогу. Более того, дал понять, как для него важно, чтобы их отношения были крепкими и имели надежную основу.
Поэтому она не позволит вскружить себе голову. Но схвататся за предоставленную им возможность.