Они пошли к Люку, который стоял недалеко от группы, центром которой являлись его сестры и Амелия. Девушек окружали серьезные молодые люди и даже несколько мужчин постарше – их внимание было сосредоточено на Амелии.

– Я уже могу вычеркнуть несколько имен, – заявил Люк, когда они поздоровались, но заиграли вступление к котильону, и он направился к группе. Только убедившись, что сестры выбрали достойных партнеров для танца, а Амелия приняла приглашение лорда Полворта, он спросил у Мартина: – Здесь есть место, где нас не смогут подслушать?

– Есть, – ответила Аманда.

Они покинули зал через боковую дверь и пошли к кабинету Дьявола. Звуки музыки постепенно удалялись.

В кабинете слабо горела лампа. Аманда выкрутила фитиль.

– Что ты узнал?

Люк стал рыться в карманах.

– Черт! Я забыл список.

Он посмотрел на Мартина, который занимался тем же самым и с тем же успехом.

Аманда вздохнула, открыла ридикюль и достала сложенный в несколько раз листок – свою копию. Делая вид, будто не замечает протянутой руки Люка, она развернула его и поднесла к свету.

– Итак, что ты узнал?

Люк и Мартин подошли к ней и встали по обе стороны.

– Мортон. – Люк постучал пальцем по листку. – Я стоял рядом с ним, когда объявили о твоем приходе, и он был искренне рад видеть тебя. Он никогда не умел лицемерить, а уж тогда тем более. Он радовался как ребенок.

– Вычеркивай Мортона, – сказал Мартин Аманде.

– Еще Джорджа, Брюса и Мелвилла. На этот сезон в город они не приехали, а по вашим словам получается, что за время между твоим отъездом на север и ранением Реджи ни один человек, живущий за городом, подготовиться не смог бы.

– Как я сам не сообразил! – сокрушенно покачал головой Мартин. – Ты прав. Убийца должен был узнать о моем отъезде, а на это у него был всего час.

– Между прочим, – проговорил Люк, глядя наАманду, – он, вероятно, узнал не о твоем отъезде, а об отъезде Аманды.

– О моем?

– Ваши отношения ни для кого не были секретом. Если убийца узнал, что ты, – Люк указал на Аманду, – собираешься в Шотландию, он вполне мог допустить, что Мартин будет сопровождать тебя и что вы остановитесь в Хадерсейдже.

– А это очень вероятно. Между моим решением и отъездом прошло мало времени. – Мартин посмотрел в список. – У нас осталось пять имен.

– Я сомневаюсь, что с ними мы разберемся так же быстро. Я проверил четверых из этих пяти, и ни у одного из них нет твердого алиби на вечер пять дней назад.

– Как так может быть, – удивилась Аманда, – что четверо мужчин находились где-то и их никто не видел?

– Очень просто, – ответил Люк. – С Редли я еще не говорил, но готов спорить, что с ним будет та же история.

– Понятно, – протянул Мартин.

– Что понятно? – возмутилась Аманда, переводя взгляд с одного на другого.

Люк покосился на Мартина и сказал:

– Редли и остальные – кузены, они примерно такого же возраста, что и мы.

Аманда все еще не понимала.

– Ты хочешь сказать… – Внезапно до нее дошло. – Все?

Люк с беспомощным видом развел руками.

– Гм! – Аманда опять уткнулась в список. На глаза попалось одно имя. – А как насчет Эдварда? Не будешь же ты утверждать, что он не исполнял свой долг, сопровождая маму и сестер на какой-нибудь бал?

Циничная усмешка Люка была достаточно красноречивой.

– По словам Коттслоу, нашего дворецкого, Эдвард вернулся домой рано, велел Коттслоу передать маме, что у него мигрень и чтобы его не беспокоили, а сам уехал. Вернулся он ночью, когда все спали. – Очевидно, мысли Аманды отразились на ее лице, поэтому Люк поспешно добавил: – Я не стал бы придавать этому большое значение – такое с ним случалось и раньше. К сожалению, общество, которое он предпочитает, обычно употребляет джин. Вряд ли там можно кому-то доверять. То же касается и остальных – я имею в виду не джин, а то, что они не смогут найти надежных свидетелей. Получается, что из списка их вычеркивать нельзя, но в то же время отсутствие алиби не превращает их в убийц.

Аманда, наморщив носик, изучала список, пока Мартин и Люк договаривались о завтрашней встрече. Ее взгляд все время возвращался к одному и тому же имени. Она знала всех пятерых, оставшихся в списке, но хорошо знакома была только с Эдвардом. Как сказал Люк, эти четверо были похожи на него и Мартина, поэтому она допускала, что в тот вечер они навещали какую-нибудь даму и не захотели называть ее имя. С этим все понятно. А вот как быть с заведениями, где «употребляют джин»?

Аманда слишком хорошо знала Люка и понимала: он не преувеличивает. Случись что, он обязательно постарался бы – и делал это не раз – скрыть нелицеприятные склонности своего брата. Так что сомнения насчет Эдварда у нее оставались. Что представляет собой человек, который на людях изображает из себя многострадального, добродетельного пуританина, а потом тайно посещает притоны?

– Пойдем. – Мартин взял ее за руку. – Пора возвращаться в бальный зал, а то у тех, кто обладает буйным воображением, перегреются мозги.

Аманда спрятала список в ридикюль и пошла вслед за ним к двери.

Глава 22

По настоянию своих будущих невесты и тещи Мартин на следующее утро заехал на Аппер-Брук-стрит, усадил Аманду в коляску и покатил к парку.

Видя, как горят ее глаза, как сияет ее лицо, он подумал, что, возможно, жертва была не напрасной. Аманда заверила его, что ему придется выдержать эту пытку всего один раз, и вчера он сделал вывод, что этот странный ритуал понятен лишь женской половине высшего света.

Чем дальше они углублялись в парк, тем больше доказательств правильности своего вывода он находил. Проезжая мимо них в своих колясках, великосветские матроны и хозяйки салонов лучезарно улыбались им и грациозно кланялись, в ответ Аманда тоже улыбалась и кланялась. Сам же он ограничивался бесстрастным кивком в адрес самых влиятельных дам и тех, кто считался друзьями его родителей, и все свое внимание уделял породистым лошадям: при огромном количестве экипажей в аллеях требовалось немалое мастерство, чтобы миновать возникающие на пути препятствия.

Они остановились поболтать с вдовствующей герцогиней Сент-Ивз, потом обменялись веселыми замечаниями с Эмили Купер. Когда экипажей стало поменьше, Мартин пустил лошадей быстрым шагом и уже начал поздравлять себя с окончанием мучительной процедуры, но Аманда дернула его за рукав и, указав на очередь из разворачивающихся экипажей, сказала:

– А теперь возвращаемся.

Мартин не поверил своим ушам и посмотрел на нее – она не шутила. Что-то буркнув себе под нос, он подчи-нился. Ведь он согласился играть этот спектакль до тех пор, пока она и ее родственницы – напористые и своевольные дамы – не объявят, что процесс его реабилитации в свете закончен. Тогда Мартин решил, что благоразумнее не упоминать о своем намерении большую часть года проводить в Хадерсейдже. И сейчас, по мере того как они пробирались по заполненной экипажами аллее, жизнь в родовом поместье казалась ему все более привлекательной.