При виде Пенелопы он нахмурился, явно не понимая, откуда тут взялась знатная леди.
Последними вниз спустились Стоукс и Барнаби.
Полицейские поставили Гримсби посреди комнаты, лицом к Стоуксу. По приказу Миллера принесли еще несколько фонарей, так что помещение наполнилось светом.
Пенелопа воспользовалась моментом и, выступив вперед, поймала взгляд Барнаби и коснулась рукава Стоукса, чтобы привлечь их внимание. Когда они обернулись к ней, она тихо сказала:
– Дика и Джемми, двух последних мальчиков, тут нет.
Мужчины немедленно обернулись к мальчикам.
– Да, их пятеро. Но двое – не те, кого мы искали. Они говорят, что Джемми и Дик были здесь, но их вчера увел Смайт и так и не вернул.
Стоукс взглянул на помрачневшего Барнаби.
– Если Смайт хотя бы вполовину так хорош, как о нем говорят, он сюда и близко не подойдет.
– А если ему нужны мальчишки, – добавил Барнаби, – он будет держаться за тех, кто остался, и ни за что их не отпустит.
– Проклятие! – выругался Стоукс, давая выход раздражению, но, немного остыв, уже спокойнее сказал: – Давайте посмотрим, что мы можем узнать у Гримсби.
– Сначала допросите Уолли, – посоветовала Пенелопа. – Он… попроще Гримсби и не блещет умом.
Сама она была уверена, что Уолли знает далеко не все.
Стоукс повернулся лицом к пленникам. Пенелопа украдкой сжала руку Барнаби, выпустила и потихоньку пробралась назад, к мальчикам, не желая, чтобы они снова почувствовали себя брошенными.
Барнаби, поколебавшись, последовал за ней.
Несколько мгновений Стоукс бесстрастно разглядывал Гримсби, прежде чем перевести взгляд на Уолли.
– Ты Уолли, верно? – спросил он наконец. Тот недоуменно кивнул. – Кто велел тебе убить миссис Картер? – неожиданно осведомился Стоукс.
Удивленный Уолли широко раскрыл рот.
– Я никого не убивал. Кто такая миссис Картер?
По всему было видно, что он не лжет.
– Ты украл мальчика Джемми у его матери, миссис Картер.
Лицо Уолли прояснилось.
– Да, я увел Джемми. Мы со Смайтом пошли за ним. Его ма болела, но была жива, когда мы уходили.
– Когда вы уходили. То есть вы с Джемми… – проговорил Стоукс.
Уолли кивнул:
– Смайт велел мне увести Джемми, чтобы поговорить с глазу на глаз с его ма. А потом он вышел, сказал, что она велела Джемми идти с нами, потому что плохо себя чувствует и хочет отдохнуть.
– Понимаю. А вчера вы ходили со Смайтом в Блэк-Лайон-Ярд.
Уолли снова кивнул:
– Да. Нам было велено привести другого мальчика: его бабушка умирает. Но все пошло не так. Мы только хотели взять мальчика и определить в школу мистера Гримсби, чтобы он получил ремесло, когда вырастет, но люди нас не поняли.
Стоукс глянул на Барнаби, стоявшего рядом с Пенелопой. Барнаби кивнул в сторону мальчиков и одними губами произнес: «Смайт».
– Ты знаешь, где живет Смайт? У него еще два мальчика, верно?
– Да. Прошлой ночью он взял Дика и Джемми потренироваться на улицах. Сказал, они самые способные.
Брови Уоляи совсем сошлись на переносице.
– Только он не привел их назад… да уже и не приведет, больно много тут ищеек. Но я не знаю, где он обитает. А вот он, должно быть, знает. – Уолли показал на Гримсби.
Тот брезгливо поморщился:
– Ничего я не знаю. Смайт не таков, чтобы выкладывать карты на стол.
Барнаби ничего другого и не ожидал. Он ободряюще сжал руку Пенелопы, снова скользнувшую в его ладонь. Стоукс обратился к Гримсби:
– Ты давно в деле, Гримсби, и знаешь правила. Содержал здесь воровскую школу и похищал мальчиков. Ни один судья тебя не помилует. Проведешь остаток жизни за решеткой и больше никогда не увидишь дневного света.
– Знаю, – с отвращением пробормотал Гримсби, оценивающе оглядывая Стоукса. – Но если я соглашусь рассказать все, что знаю, мне выйдет послабление?
Стоукс ответил циничной ухмылкой:
– Если… подчеркиваю… если ты сможешь убедить меня, что обнажил свою душу и готов помочь нам в расследовании, я потолкую с судьей. Более мягкий приговор – все, на что ты сможешь рассчитывать. Ссылка вместо камеры.
Гримсби скорчил гримасу:
– Я слишком стар для морских путешествий.
– Все лучше, чем провести последние дни в темноте. По крайней мере я так слышал.
Стоукс пожал плечами:
– Так или иначе, в твоем случае лучшего предложить не могу.
Гримсби скривился и глубоко вздохнул:
– Так и быть. Но, черт возьми, я предупреждал их, и Смайта и Алерта. Как только увидел это чертово объявление. Сказал, что игра становится чересчур опасной, но кто меня послушал? Никто. Никакого уважения к годам и опыту. А теперь мне одному придется сидеть за решеткой, и только за то, что обучал сорванцов кое-каким штукам. Это не я сбивал их с пути истинного. Не я их похищал.
– Не смей делать вид, что это не ты, негодяй, пытался использовать невинных маленьких детей в своих подлых целях! – Голос Пенелопы был исполнен такой ярости, что потрясенные слушатели замолчали.
Гримсби уставился на нее. Встретился с ней взглядом. Побелел как полотно и попятился к двум дюжим бобби. Стоукс откашлялся.
– Совершенная правда. Я сам не мог бы сказать лучше.
Гримсби потрясенно уставился на нее.
– Кто это? – хрипло прошептал он.
– Она и тот джентльмен, что рядом с ней, крайне заинтересованы в этом деле и, вполне возможно, приходятся родственниками кому-то из судей, с которыми ты скоро встретишься.
Гримсби втянул голову в плечи и испуганно огляделся.
– Думаю, в твоих интересах отбросить все сомнения и рассказать нам все, что мы хотим знать.
Гримсби попытался воздеть к небу скованные руки.
– Говорю же, я готов рассказать вам все, что мне известно.
Стоукс не улыбнулся.
– Кто такой Алерт?
– Щеголь, у которого есть план ограбить дома богачей.
– В Мейфэре?
– Да. Ему понадобился взломщик, так что я свел его со Смайтом. Но ничего не знаю об их делах.
– И о том, какие дома собрались грабить? – скептически хмыкнул Стоукс.
– Клянусь! Алерт слова лишнего не скажет. Да и Смайт тоже со мной не откровенничал. Сказал только, что ему нужны восемь мальчишек. Восемь! В жизни не слышал, чтобы взломщику разом понадобилось столько помощников. Но так захотел Смайт.