– Я между делом упомянул, что молодой рыбак, считавшийся другом Гренвилла, недавно был найден мертвым.
– И как отреагировал Николас?
– Позеленел.
– Он был потрясен? Чарлз немного поколебался.
– И да, и нет. Именно это меня и беспокоит. Я готов поклясться, что он понятия не имел о гибели Джимби. Мало того, вряд ли вообще знал о его существовании. Но он не удивился, услышав, что у Гренвилла был сообщник – простой рыбак. Так что его существование не явилось сюрпризом для Николаса, но смерть оказалась тяжелым ударом. И по моему мнению, основной эмоцией, завладевшей Николасом при этом известии, был страх.
– Страх? И к чему же это нас приводит? – протянула девушка.
– Именно это я и пытался сообразить. Николас прибыл сюда в поисках сообщника Гренвилла, значит, знал достаточно, чтобы предположить его существование. И хотел найти его по двум причинам: либо обеспечить молчание Джимби, теперь, когда война кончилась, либо использовать его снова для связи с французами, потому что возникли новые обстоятельства.
– А если Николас все же обнаружил или услышал о Джимби и послал убийцу, чтобы… нет… в этом нет смысла.
– Совершенно верно. Николасу действительно нет смысла расправляться с Джимби, разве что последний попробовал его шантажировать. Но вряд ли это имело место. И кроме того, поведение Николаса опровергает всякое намерение прикончить беднягу. Уж слишком он был расстроен, услышав об этом.
– Но… что, если он притворялся?
– Ни в коем случае. Как дипломат, Николас предпочел бы изобразить равнодушие. Но видно, что он просто раздавлен известиями. Ты сама видела, как он расстроен.
– И испуган… или что-то еще? Чарлз угрюмо кивнул:
– Что-то или кто-то, и этот кто-то явно не находится под контролем Николаса. Представь себе: Николас узнал о Джимби и послал кого-то уговорить его молчать. Предположим, что-то пошло не так и закончилось гибелью Джимби. В этом случае Николас, может, и был бы удивлен и немного потрясен, услышав обо всем от меня якобы впервые, но не вижу причин для страха. Наоборот, он чувствовал бы себя свободным от угроз и шантажа Джимби. Но он пришел в неподдельный ужас и изо всех сил старался взять себя в руки и не показать, как много значат для него эти известия.
Пенни недоверчиво фыркнула.
Чарлз, подавшись вперед, поставил локти на колени.
– Нет, есть кто-то еще. Кто-то, действующий независимо от Николаса. Еще один участник игры.
Он сразу заподозрил нечто подобное, когда стоял, глядя на изломанное тело Джимби. Он думал, что это работа Николаса, но ошибся.
– Как по-твоему, Николас знает этого другого? Очень важный вопрос.
– Понятия не имею. В настоящее время трудно что-то сказать определенно.
Пенни украдкой поглядела на него, отметив охотничью куртку, белоснежный галстук и свежевыбритые щеки. Значит, утром он успел побывать дома, принять ванну, переодеться, заняться делами и вернулся как раз вовремя, чтобы обрушить на Николаса неприятные новости.
– А из Лондона что-то слышно?
– Нет. Самое раннее – завтра. – Он выпрямился. – Филчетту велено сообщить Норрису, если кто-то прибудет неожиданно, ноя каждый день возвращаюсь домой, чтобы проверить. Кроме того, мои и твои конюхи предупреждены, чтобы в случае чего немедленно доставить любое послание, адресованное мне. Что ни говори, – ухмыльнулся он, – есть некоторые преимущества в звании таинственного военного героя.
– Хм, – протянула она. – Значит, кто-то таится в здешних местах, и, вероятнее всего, это убийца Джимби. Как мы будем это решать?
«Мы – не будем».
Но вслух он этого не сказал. Только плотнее сжал губы. Пенни нахмурилась.
– Может, вспугнем зайца? Создать ситуацию, при которой сумеем его выманить, а если он знает Николаса, то поспешит с ним связаться. Или… или пустим слух, что знаем некую тайну, которую готовы сообщить в определенном месте и в определенное время…
– Пока ты не слишком увлекся, напоминаю, что стоит подождать сведений из Лондона, прежде чем повести очередную партию.
Нарочито сухой тон заставил ее повернуться к нему.
– А я думала, из нас двоих это ты неукротимый и бесшабашный.
– Годы научили меня мудрости и сдержанности.
На этот раз она фыркнула уже с нескрываемым пренебрежением. Он спрятал улыбку.
– Как по-твоему, Николас сегодня покинет дом? – осведомилась она.
– Если он хотя бы вполовину так же расстроен, как выглядит, весьма сомневаюсь, разве что только точно знает, кто убийца.
– Это должен быть один из пятерых чужаков, верно? – подумав, пробормотала Пенни.
– Пожалуй. Не знаю, кто из местных жителей обучался применению тех пыток, которым подвергли Джимби.
«Если не считать меня».
– Так что это должен быть один из них.
– Который? Шевалье?
– Трудно сказать. Нельзя же судить по внешности.
– Но как ты его разоблачишь? И не трудись заверять, что должен предоставить это мне!
Чарлз слабо улыбнулся, взял ее за руку и стал лениво играть пальцами.
– Вряд ли убийца, кем бы он ни был, думал, что тело Джимби так скоро найдут. Если найдут вообще. К несчастью, скоро об этом перестанут говорить, и потом он…
– Но что ему надо? Какова его цель?
Чарлз немного помолчал, пока в голову не пришла неожиданная идея.
– Месть. Это объясняет страх Николаса.
Они согласились, что один из пяти подозреваемых каким-то образом проведал планы Николаса и теперь стремится заставить всех соучастников платить.
– Возможно, потому что потерял дорогого ему человека, – предположила Пенни. – Например, брата, убитого в бою из-за того, что какой-то секрет был продан врагу.
– Подобная версия требует доступа к сверхсекретной информации, – поморщился он, – но это… это не так уж невозможно.
Он уже мысленно составлял список вопросов, которые по-. шлет Далзилу.
– И это делает шевалье наиболее возможным кандидатом.
– Потому что он мог получить что-то из Франции?
– Я потребую, чтобы Далзил проверил его связи.
Они замолчали, занятые собственными невеселыми мыслями.
Он все еще держал ее руку, положив поверх ладонь. Похоже, это ничуть ее не волновало. Главное – найти убийцу.
Он же, сознавая присутствие злодея, опасался, что тот подобрался слишком близко к Пенни и теперь ей грозит опасность. Но его шансы отвлечь ее от расследования слишком ничтожны, чтобы их использовать.