Когда матросов подняли на борт «Фортуны», не досчитались многих. И в их числе – капитана «Морского коня» Ричмонда Кларка…
Разбитый остов шхуны, крепко сжатый зубами рифа, время от времени колотили волны, и он, как живой, гулко и страшно стонал. Море хорошо поработало над кораблем, но Рик узнал его. Как узнал бы лицо друга или врага, обезображенное шрамами. Это был «Стейк», Керби Клейна.
Острые разломы скал и крошево камней надежно скрывали его от любопытных глаз. Впрочем, могло случиться и так, что кто-нибудь такой же ловкий и хитрый выследил его по пути сюда и теперь, посмеиваясь, наблюдал за попытками капитана «Фортуны» произвести разведку. Может, и этот удобный утес, оплетенный устойчивой порослью, давно известен и обжит.
По крайней мере, он на месте корсаров с затонувших кораблей начал бы именно с него. А еще, пожалуй, выставил бы часовых.
Из «гнезда», где устроился Рик, пиратский лагерь был виден как на ладони. Около двух десятков хижин, обнесенных высоким бруствером, черные пятна кострищ… Устроились они умно, так, чтобы в случае необходимости, держать круговую оборону. Пушек Рик не заметил. Очевидно, их не успели снять с разбитой шхуны.
Люди сбились в кучу у перевернутых лодок. Они бешено молотили руками, о чем-то споря, но расстояние было слишком велико, и до Рика долетали лишь неясные отголоски. А послушать такой разговор было бы интересно… Рик колебался недолго. Потом осторожно спустился вниз, погрузился в теплую, всю в солнечных бликах, прозрачную зеленоватую воду и бесшумно поплыл.
* * *
– А что ты хотел? – сплюнул Керби, угрюмо разглядывая «пополнение» и того, кто его привел.
Керби хорошо знал любимчика и собутыльника Ричмонда, его первого помощника в делах не только морских. Знал и не любил. Джонс был трусоват и лишен даже той, весьма усеченной порядочности, которая была принята у «береговых братьев». Сейчас он глядел на него с мрачной усмешкой и прикидывал, когда в эту лысую, шишковатую башку придет мысль, что два командира на один лагерь – это излишняя роскошь. Надо думать, не слишком скоро. К вечеру.
– Он выкинул нас на скалы и показал корму, не потрудившись выдумать даже подобие какого-нибудь объяснения!
– А что ты хотел? – повторил Керби, переводя взгляд с предводителя на обозленную шайку; зрелище мрачных, недовольных собратьев по ремеслу ему не понравилось. – Думаешь, ему стоило оставить вас на борту?
– Законы «берегового братства» обязывают…
– Уймись, – поморщился Керби, – ни один закон не обязывает искать лишние неприятности на свою шею. Оставь он вашу банду на борту, так, пожалуй, сам, в одно прекрасное утро очнулся бы за бортом с хорошим свинцовым шариком в голове или в брюхе. Скажешь, не так?
– По крайней мере, он мог бы не забирать наше оружие, – рявкнул Джонс, который без своего арсенала чувствовал себя голым и одураченным.
– На его месте я бы забрал… – задумчиво проговорил Керби. – Когда на кону такие ставки, только последний идиот будет играть по правилам. А Рик не идиот. Нет.
– Что ты хочешь сказать? – переспросил Джонс. Ярость его мгновенно стихла, уступив место другому, куда более сильному чувству.
– Тц, тц… – прищелкнул языком Керби Клейн, обводя лагуну повеселевшим взглядом. – На этом острове чертовски трудно умереть от голода, но чертовски легко умереть от любопытства. Особенно парню без оружия.
У Рика не было глаз на затылке, но что-то вроде шестого чувства, безошибочного инстинкта, присущего травленому зверю, заставило его перевернуться в воде и несколько секунд вглядываться в густые заросли на берегу, прижимаясь к скользкому, отполированному прибоем осколку рифа. Ничего он там не увидел, но чувство опасности не оставляло. Рик несколько раз глубоко вздохнул и ушел под воду.
Ричмонда в лагере не было. Видимо, действительно утонул, не успев или не пожелав (с него бы сталось) покинуть тонущего «Морского коня». Не обнаружил Рик и Ирис Нортон. А больше искать было негде. Расколотый остов корабля лучше всяких слов говорил о том, как ужасен был шторм, застигший «Стейка» у Золотого острова и забравший в пучину две трети команды. Смешно было надеяться, что женщине повезет там, где гибли сильные и отчаянные «береговые братья». Однако он надеялся, и по тому, как на мгновение сдавило сердце, он понял, как сильно надеялся встретить ее здесь. Рик попытался вспомнить Ирис такой, какой он видел ее в последний раз, на борту «Фортуны» у берегов Санта-Катарины. И не смог. Черты лица расплывались, лишь серые упрямые глаза помнились отчетливо. Образ этой, почти чужой девушки сливался в воображении с другим, любимым и тоже навсегда потерянным. Белое платье. Белый саван. Светлые, летящие по ветру волосы. И неизбывная печаль, которую не смогла стереть с лица даже смерть. А Ричмонд утонул, избежав его мести за нее, за Эдит. И лишил его возможности исполнить давнее обещание… Третье по счету, которое он ей дал. Такое количество неотданных долгов было несколько слишком для человека чести, которым его тут считали.
* * *
Рик почувствовал, что его душит ненависть, мешая плыть, перехватывая дыхание и застилая глаза. Он выбрался на камни, глубоко дыша и отплевываясь, и краем глаза уловил темный силуэт на дрожащей в душном мареве линии горизонта. Рик вытянулся на камне, пытаясь разглядеть корабль.
Он подходил быстро, забирая устойчивый норд-вест всеми парусами. С каждой минутой вырастая, обрисовываясь приземистым и бочковатым силуэтом, характерным для небольшой торговой бригантины. Рик прикинул курс, которым шло неведомое судно, и не поверил. Капитан держал прямо в ту самую бухту «Челюсти», куда из-за коварного подводного рифа попасть было совершенно невозможно (об этом знали все, кто плавал на этих широтах). И где сейчас покачивалась на волне его красавица – «Фортуна». Рик торопливо выбрался на берег, соображая, как скоро он сможет попасть в бухту и успеет ли опередить неизвестную бригантину. На полпути он сообразил, что торопится совершенно напрасно. Если капитан молодой необстрелянный щенок, которого толкает на подвиги юный задор и самоуверенность, он посадит свое судно на риф раньше, чем увидит «Фортуну». А если это опытный капитан, он обогнет челюсти Золотого острова и тем более не заметит «бронзовый» бриг, надежно скрытый нависающими скалами. Однако, осознав этот факт, Рик, вместо того, чтобы остановиться и передохнуть, рванулся вперед изо всех сил.
Солнце медленно и величаво садилось на западе, поджигая облака, когда бригантина «Воскресение Христово» с командой из тридцати человек и двумя пассажирами оказалась у входа в бухту «Челюсти» и, обрасопив паруса, замедлила ход. Риф, действительно, напоминал гигантскую челюсть неведомого чудовища. Острые, хищные разломы могли смутить кого угодно. Но бригантина уверенно вошла в пролив, и даже быстро сгустившиеся сумерки не смогли скрыть от острых глаз Рика, что…
Рулевой знал фарватер лучше, чем линии собственной ладони. Неуклюжая, пузатая бригантина скользнула меж оскаленных зубов рифа грациозным лебедем и со скромным достоинством вошла в бухту. Через минуту оба якоря, носовой и кормовой, без плеска ушли в воду.