Тяжёлый воздух, жара, накатывающая дурнота мешали ей мыслить связно. Как она оказалась здесь? Похоже, ей изменила удача или, скорее, изменил здравый смысл. Услышав новости о пропавших Эльсвике и Мэри, она потеряла голову. Кинулась к Рику, но тот был навеселе. Злая, расстроенная, она бросилась к трапу. Он был спущен, и шлюпка покачивалась на воде.
Куда ее понесло? Скорее всего, просто подальше от пиратов, на твердую землю, чтобы в одиночестве привести нервы в порядок и вернуться к утру. Несколько часов покоя, и чтобы никто ее не трогал, ни с благими намерениями, ни с какими другими. Неужели это такая уж роскошь? Конечно, благоразумнее было просто запереться в каюте. Но человек так устроен, что не всегда поступает благоразумно, даже если знает, как это делается.
После ловушки, в которую она угодила в Кайоне, можно было научиться осторожности, но обида на Рика сыграла с ней злую шутку, и она поступила, как мог бы поступить Эльсвик, Мэри или наивная Кэти Бэрт. То есть сваляла дурака…
И забеспокоилась только тогда, когда матрос с чужой шхуны тяжело спрыгнул в шлюпку.
Это был здоровенный детина, раза в два больше Дэнни и омерзительно пьяный. Рядом с ним Рик выглядел пристойнее, чем священник во время воскресной проповеди. Двое других оказались не лучше, а, пожалуй, что и хуже. Девушка отпрянула назад, но тут её заметили.
Смех пиратов испугал её больше, чем грохот пушек. Порядочной девушке из хорошей семьи не следовало бы даже понимать их намёки… Но Ирис поняла и прокляла себя за глупость и самонадеянность.
Просмолённый борт «Стейка» приближался невыносимо медленно. Внезапно Ирис решилась. Оттолкнув широкую лапу громилы, она выметнула ноги через борт и, качнув шлюпку, нырнула в тёмную, нагретую за день воду. Но уйти ей не удалось. Пираты были не настолько пьяны. Возможно, в подобных случаях мужчины вообще не бывают «настолько» пьяны! Громадная ладонь сцапала её за волосы и под громкий смех втащила обратно в шлюпку. Ирис забилась, как птица, попавшая в силок, и в отчаянии вцепилась зубами то ли в чей-то палец, то ли в чей-то нос. Пират чертыхнулся и несильно ударил её по голове. Просто, чтобы затихла. Но девушка резко отпрянула, и весло, торчавшее в уключине, погасило для неё свет…
Похоже, в беспамятстве она пробыла довольно долго. Судя по этим волнам, не укрощенным рифом, шхуна находилась в открытом море. У острова Санта-Катарина корабли должны были расстаться, и, значит, «Фортуна» спешила сейчас совсем в другую сторону.
Ирис попыталась представить, что с ней будет дальше. Возможно, пираты согласятся отпустить её за выкуп… скажем, в две-три тысячи песо. И здесь, в Вест-Индии, пожалуй, найдутся люди, готовые ссудить этими деньгами дочь Альфреда Нортона. Только… Вот именно! Станут пираты ходить вокруг неё несколько недель, пока прибудут обещанные деньги. Скорее, перережут горло и выкинут за борт. После того, как…
Ну, договаривай, зло подстегнула она себя. После того, как с ней натешится вся команда.
Ирис взвыла от животного страха и рванула связанные руки. События больше не подчинялись ей. Она не могла ничего… ничего…
Изнеможение от нравственной пытки, которую она сама себе устроила, вылилось слезами, и она долго плакала в темноте, не сдерживая себя и не пытаясь успокоиться. Потом затихла. Слезы кончились. Наверно, она выплакала их все. Пришло усталое безразличие ко всему. В глубине трюма опять послышался шорох. Ободренные долгой тишиной крысы осмелели. Ирис Нортон повернула голову на звук и негромко произнесла:
– Только подползи, отродье, и я тебя убью! Уж с тобой я как-нибудь справлюсь. Это я ещё смогу.
Собственный голос показался ей безжизненным. Мёртвое спокойствие погасило страх. А потом пришёл сон. Ей снился остров. Белая жемчужина среди лазоревых вод. В перекрестье тысячи радуг сияли кружевные башни дворцов. Золотой песок искрился в мягком солнечном свете. И трава сверкала, как рассыпанные изумруды. Она знала название острова – Авалон. Остров счастья. Он ждал её. Так, безмятежно спящей, её и нашёл Керби Клейн, капитан «Стейка».
Подружка Люцифера… Того самого Люцифера, которого на этих широтах боялись едва ли не больше, чем самого Князя Тьмы. Керби поднёс чадящую лампу почти к самому её лицу, и увидел на нём следы недавних слёз. Она не показалась ему неземной красавицей. Светлые спутанные волосы, слишком высокий лоб. Бледные губы и свежая царапина на щеке. Грязное платье, руки, заломленные назад и стянутые у запястий, – какой-нибудь художник назвал бы эту фигуру безупречной. Керби она показалась слишком тощей. Внезапно пленница открыла глаза. Свет ударил ей в лицо, и она часто заморгала. Керби опустил лампу. Он уже разглядел всё, что хотел.
– Кто вы? – резко спросил он.
Пленница повернула голову. Взгляды их встретились, и Керби невольно поёжился. В больших серых глазах не было страха. Не было в них и ненависти. Они ни о чём не молили. Ничего не хотели знать. В этом взгляде была ледяная обречённость. Губы дрогнули.
– Может быть, вы развяжете меня?
Так Керби Клейн впервые услышал её голос. Негромкий. Спокойный. Двумя короткими взмахами ножа он освободил её от верёвок. Девушка поднялась и выпрямилась.
– Меня зовут Ирис. Я – англичанка.
И ни полслова сверху.
Керби ждал рыданий, жалоб, испуганных расспросов. Пленница молчала. Похоже, ей было всё равно.
Лампа тускло светилась на полу, лицо девушки было в тени, но Керби показалось, что щёки её слегка порозовели. Она подняла руки и наскоро прибрала волосы. Движения её были полны достоинства. В глазах появился отблеск жизни. Платье шевельнулось на груди, и Керби сообразил, что всё это время пленница почти не дышала.
– Раньше за Риком не водилось привычки таскать в море своих пассий, – в раздумье произнёс он, разглядывая свою добычу с новым интересом. Определенно, подружка Джеймса Рика заслуживала внимания. С того мгновения, как перестала быть статуей. Она ничего не ответила на его случайную реплику, продолжая стоять напротив так же спокойно и неподвижно, но теперь это было другое спокойствие. Девушка вдохнула тяжёлый воздух трюма, кисти рук шевельнулись, восстанавливая ток крови. Потом шевельнулись плечи.
– Ваши люди похитили меня? – предположила она. – Если, конечно, я вижу перед собой капитана. Вы рассчитываете получить за меня выкуп?
– А что, напрасно? – невольно улыбнулся Керби.
– Нет.
– И сколько вы готовы заплатить? – спросил Керби Клейн.
– Сколько вы хотите получить, – ответила она. – Я умею торговаться, но, похоже, сейчас не тот случай.
Керби смерил ее испытующим взглядом.
– Две тысячи песо, – произнес он.
Для любой из «красоток» Кайоны это было целое состояние. Таких денег они не видели и в самых сладких рождественских снах. Но на подружку Рика эта несусветная сумма не произвела никакого впечатления. Вернее, она вздохнула с явным облегчением.
– Я согласна.