— Ну никогда ведь не знаешь, вдруг сработает.
И тут за моей спиной раздался голос:
— Тебе придется разобраться с вексами, если хочешь добраться до алтаря. Сам собираешься заняться этим, малыш? Что-то я не помню, чтобы учила тебя этому.
Ну конечно же, Эмма! Я с улыбкой обернулся к ней и обнаружил, что на этот раз она привела с собой компанию живых: рядом с ней стояли Арелия и Твайла. Три старушки напоминали трех парок, плетущих нити судьбы. Я испытал колоссальное облегчение и лишь теперь понял, что уже почти смирился с тем, что мы с Эммой больше никогда не увидимся. Мы крепко обнялись, Эмма шагнула назад, поправляя шляпу, и я увидел за ее спиной бабушку Лены в старомодных ботинках на шнуровке.
То есть наших парок — четыре.
— Мэм, — кивнул я бабушке.
Та улыбнулась в ответ, и мне показалось, что мы сидим на веранде в поместье Равенвудов, и сейчас она предложит мне чашечку чая. А потом у меня началась паника: мы ведь не в Равенвуде, Эмма, Арелия и Твайла никакие не парки, а три хрупкие южные дамы преклонных лет. Они носят поддерживающие чулки, на троих им, наверно, около двухсот пятидесяти лет, да и бабушка ненамного младше. Этим четырем паркам нечего делать на поле битвы. Хотя, с другой стороны, а что здесь делать Итану Уоту? Я высвободился из объятий Эммы и спросил:
— Что вы здесь делаете? Как вы нашли нас?
— Что я здесь делаю? — фыркнула Эмма. — Моя семья переехала на Морские острова с Барбадоса, когда тебя еще не было даже в планах Господних! Я знаю эти острова так же хорошо, как собственную кухню.
— Это чародейский остров, Эмма, а не просто один из Морских островов.
— Конечно! А где еще спрятать остров, невидимый взгляду смертного?
— Она права, — поддержала Эмму Арелия, кладя руку ей на плечо. — Великий барьер спрятан среди Морских островов. Эмария, может, и не чародейка, но она обладает даром ясновидения, как и мы с сестрой.
— Думал, я позволю тебе в одиночку пробираться по зыбучим пескам?!
Эмма так сильно замотала головой, что я испугался, что она отлетит, и снова обнял ее.
— Но как вы нашли нас, мэм? Мы сами-то едва сюда добрались!
Линк, как всегда, либо на шаг опережал события, либо на шаг отставал. Женщины посмотрели на него, как на полного идиота.
— Нелегко вам пришлось, детишки, еле смогли вскрыть шарик? Еще бы, заклинание-то будет постарше мамы моей мамы! Ну ладно хоть в великую и ужасную службу спасения Гэтлина звонить не стали!
Эмма, не выпуская моей руки, подошла к Линку, и тот попятился, пытаясь покинуть зону поражения. Я понял, что она хочет этим сказать: «Я люблю тебя и безумно тобой горжусь. А когда доберемся до дома, посидишь месяц в своей комнате!»
— Линк, приди в себя! — шепнула ему Ридли. — Некромант, прорицательница и ясновидящая! Как ты думаешь, как они нас нашли?
Эмма, Арелия, бабушка и Твайла обернулись. Ридли покраснела и, опустив глаза, пробормотала:
— Не могу поверить, что ты здесь, тетушка Твайла. И ты, бабуля.
Слезы душили ее.
Бабушка взяла Ридли за подбородок и посмотрела в ее ярко-голубые глаза.
— Значит, это правда, — произнесла она, улыбнулась и поцеловала Ридли в щеку. — Добро пожаловать домой, деточка.
— Я же тебе говорила, — вмешалась Эмма. — Карты так и сказали.
— И звезды, — кивнула Арелия.
— Карты показывают только внешнюю сторону происходящего, — усмехнувшись, прошептала Твайла. — А здесь — глубина, до самых костей, до изнанки мира.
— Что?! — переспросил я.
— Вам понадобится помощь из La Bas, — как ни в чем не бывало улыбнулась Твайла и помахала рукой над головой, призывая всех заняться делом.
— Из Иномирья, — объяснила Арелия.
Эмма встала на колени и развернула сверток, в котором оказалось множество костей и амулетов. Она напоминала хирурга, готовящего инструменты перед операцией.
— Это как раз то, чем я занимаюсь, — приговаривала она.
Арелия приготовила погремушку, Твайла села на землю и устроилась поудобнее — ведь никто не знал, сколько времени и сил потребует призывание. Эмма разложила кости и достала керамический горшок с крышкой.
— Земля с кладбища Южной Каролины, лучше не придумаешь. Захватила с собой из дома на всякий случай.
Я взял горшок у нее из рук, чтобы помочь открыть, и вспомнил о той ночи, когда выследил ее на болотах.
— С вексами мы справимся. Это не остановит Сэрафину и никчемного брата Мелхиседека, но сил у них поубавится.
— Боже правый, ты и правда не преувеличила, Эмария! Их тут целая туча, — воскликнула бабушка, взглянув на темный вихрь вексов, которые, кружась, раздували огонь.
Она перевела взгляд с неподвижного тела Сэрафины на Лену и нахмурилась. Морщины у нее на лбу стали глубже.
— Чувак, клянусь, — облегченно вздохнул Линк, — в следующее воскресенье обязательно пойду в церковь.
Я ничего не ответил, но думал примерно о том же.
Эмма оторвалась от разглядывания земли, которую высыпала из горшка, и обратилась к остальным:
— Давайте отправим их туда, откуда они явились!
— А потом я разберусь со своей дочерью, — отозвалась бабушка.
Эмма и Арелия сели на влажный каменный пол рядом с Твайлой, скрестили ноги и взялись за руки.
— Все по порядку. Сначала избавимся от вексов.
— Замечательная идея, Эмария, — согласилась бабушка, отступая в сторону.
Женщины закрыли глаза, и Эмма заговорила громким, чистым голосом, звучание которого перекрывало свист вексов и вибрацию темной магии:
— Дядюшка Эбнер, тетушка Далила, тетушка Айви, бабушка Сулла, нам снова нужна ваша помощь. Призываю вас явиться сюда! Найдите путь в этот мир и прогоните тех, кому здесь не место!
Глаза Твайлы закатились, и она начала напевать:
Les lois, духи предков моих, ведущие меня,
Разрушьте Мост, по которому
Эти тени переходят из вашего мира в этот.
Encore!
Она воздела руки.
— Еще раз, — сказала Арелия по-английски.
Les lois, духи предков моих, ведущие меня,
Разрушьте Мост, по которому
Эти тени переходят из вашего мира в этот.
Твайла пела на креольском, Эмма и Арелия подпевали по-английски, их голоса сплетались в стройный хор. Через трещину в потолке я увидел, как небо вокруг луча лунного света потемнело, будто женщины призвали грозовую тучу. Но на самом деле они создали ураган идеальной спиралевидной формы, который поднимался прямо из центра их маленького круга. Мне показалось, что огромная спираль ускорит нашу неминуемую гибель, потому что ее появление привлекло к себе внимание всех вексов и инкубов в пещере.