— Пропустил, — потянула меня за рукав Лив.
— Что?
— Дверь! Прошел мимо нее и даже не заметил.
Действительно, мы прошли мимо нужной арки, и я не узнал ее. Нельзя забывать, как тонко устроен чародейский мир, незаметный взгляду простого смертного. Внешнюю дверь можно найти, только если ты ее ищешь, иначе арка скроет ее от тебя своей тенью, а может, и еще какими-нибудь чарами.
Линк принялся за дело, быстро просунув ножницы в щель между дверью и косяком, приналег, и дверь со скрипом открылась. В туманных глубинах тоннеля было еще темнее, чем на улице.
— Все-таки удивительно, что это срабатывает, — покачал головой я.
— Я много об этом думала, — отозвалась Лив, — и пришла к выводу, что в этом нет ничего удивительного.
— Что? Что чародейскую дверь можно взять и взломать старыми садовыми ножницами?
— В этом и состоит красота порядка вещей. — Лив посмотрела на небо. — Я же говорила — существует магическая Вселенная и материальная Вселенная.
— Две Вселенные — два неба, — повторил я, глядя наверх.
— Именно. И они обе вполне реальны. Они сосуществуют.
— И поэтому ржавыми ножницами можно открыть магический портал? — удивился я, сам не зная чему.
— Необязательно. Но там, где эти две Вселенные встречаются, образуется что-то вроде шва, стыка. Думаю, то, что в одной Вселенной является силой, в другой может быть слабостью.
— Хочешь сказать, что Линку так легко удается открывать двери, потому что чародеям это не под силу?
У Линка и правда получалось открывать двери-колодцы с какой-то поразительной легкостью. С другой стороны, Лив же не знает, что Линк научился вскрывать замки еще в шестом классе, когда мама подарила ему его первую отвертку.
— Возможно. А может быть, это как-то связано с арклайтом.
— Эй, а как вам такой вариант? Чародейские двери распахиваются передо мной, потому что я — офигительный чувак, — вмешался Линк.
— Или потому, что чародеи, строившие эти тоннели сотни лет назад, как-то не подумали, что кому-то может прийти в голову попытаться открыть дверь садовыми ножницами, — возразил я.
— Они просто не учли моей офигенности, которая неизменна в обеих Вселенных. — Линк засунул ножницы за ремень и повернулся к Лив: — Только после вас!
— И почему меня это не удивляет? — проворчала Лив.
Мы спустились по лестнице в темноту. Плотный воздух звенел от тишины, даже от наших шагов не раздавалось эхо. На дне двери-колодца мы обнаружили ту самую дорогу, которая привела нас в Саванну. Дорогу, которая разделялась на две: мрачную темную улицу и залитую солнцем зеленую тропинку. Впереди то погасала, то вновь загоралась неоновая вывеска мотеля, в остальном ничего не изменилось.
Почти ничего: под вывеской, свернувшись клубочком, лежала Люсиль. Ее шерстка поблескивала в ярком неоновом свете. Завидев нас, она зевнула и медленно потянулась всеми четырьмя лапками.
— Люсиль, ты становишься навязчивой. — Линк присел и почесал ее за ушком.
Люсиль издала звук, который при желании можно было счесть как мурлыканьем, так и рычанием.
— Ну ничего-ничего, я тебя прощаю!
Линк старался воспринимать происходящее как лишнее подтверждение собственной крутизны.
— Что дальше? — спросил я.
— Дорога в ад или желтая кирпичная дорога? Ну-ка тряхни свой волшебный шар, вдруг он заработал? — предложил Линк.
Я достал из кармана арклайт. Он то и дело ярко вспыхивал, но не тем изумрудным цветом, который привел нас в Саванну. Свечение стало темно-голубым, как на фотографиях Земли из космоса. Лив дотронулась до шара, и цвет стал еще интенсивнее.
— Синий гораздо более яркий, чем зеленый. Наверное, сила арклайта растет.
— А может, это твои сверхспособности растут. — Линк ткнул меня в бок, и я чуть не уронил арклайт.
— А ты еще спрашиваешь, почему эта штука перестала работать!
Я сердито отошел от него подальше.
— Слушай, а попробуй прочитать мои мысли! — поддел меня Линк. — Нет, погоди! А может, ты уже умеешь летать?
— Прекратите! — прикрикнула на нас Лив. — Линк, ты же слышал, что сказала мама Итана: у нас мало времени. Работает арклайт или нет, нам нужно понять, куда идти!
Линк расправил плечи и подобрался. Увиденное ночью на кладбище произвело на всех сильное впечатление. На нас возложили большую ответственность.
— Ш-ш-ш, послушайте! — Я подошел поближе к тоннелю, поросшему высокой травой.
Теперь там действительно щебетали птицы. Затаив дыхание, я поднял арклайт над головой, готовясь к тому, что сейчас он потемнеет и нам придется идти по пути, скрытому во мраке, пробираясь мимо ржавых пожарных лестниц, темных заброшенных зданий и дверей без вывесок. Но я оказался не готов к тому, что с арклайтом ничего не произойдет.
Совсем ничего.
— Попробуй вторую дорогу, — медленно произнесла Лив, не сводя глаз с арклайта.
Бесполезно.
Нет арклайта — нет проводника. В глубине души я знал, что без него мы далеко не уйдем, особенно в тоннелях.
— Видимо, это и есть ответ. Мы попали, — заключил я, убирая шар в карман.
— Отлично, — отозвался Линк и бодро зашагал по залитой солнцем тропинке, даже не обернувшись.
— Ты куда?
— Чувак, только без обид: если проводник не видит тайного знака, который подсказывает, куда нам идти, то по доброй воле я туда не пойду, — ответил он, взглянув на мрачную улицу. — Если я правильно понимаю, мы заблудимся по-любому?
— Похоже на то.
— Но давай посмотрим на вещи по-другому: наши шансы найти дорогу равняются пятидесяти процентам в половине случаев. Поэтому я считаю, что стоит пойти в волшебную страну и надеяться на лучшее, потому что терять нам нечего! Или у вас есть другие предложения?
— Поразительно, но у меня — нет, — покачала головой Лив.
Я даже не пытался указать Линку на ошибку, закравшуюся в его теорию вероятности, потому что, когда мой друг пытается рассуждать логически, спорить с ним абсолютно бесполезно.
И мы направились в страну Оз.
Тоннель выглядел точь-в-точь как иллюстрация из маминой старой зачитанной книжки Фрэнка Баума. Тропинку с обеих сторон окружали тенистые ивы, над головой простиралось бесконечное голубое небо. От пейзажа веяло таким спокойствием, что мне стало не по себе. За последнее время я успел привыкнуть к мраку, и дорога казалась мне чересчур идиллической. Того и гляди, из-за пологих холмов вылетит векс или еще какая-нибудь дрянь похлеще.
Или небо рухнет на голову в самый неожиданный момент.
Моя жизнь изменилась абсолютно непредсказуемым образом.