Наезженная санями дорога уходила вкруг посада и терялась где-то в полях, на севере от Тротвы.
Сигурд, еще на подходе к граду, свернул дружину с реки и повел ее лесом. Теперь союзная рать замерла под прикрытием деревьев, в ожидании решения херсира.
– Вон там у них княжеский терем, – сощурив глаза, приметил херсир, указав на большую крышу, видневшуюся над стеной, – похоже, он огорожен…
Ульф молча кивнул.
– Ползать вокруг града не будем, – негромко произнес Сигурд.
– А чего там смотреть, – поддакнул десятник, – надо брать.
– Ишь ты, прыткий какой… такой град точно не меньше сотни воинов стережет.
– У ворот должна быть крепкая сторожа, – в тон ответил Ульф.
– Так-так… все, хватит пялиться – пошли.
* * *
Становилось прохладно. Солнце неудержимо забегало на кромку горизонта, и воротная сторожа, пропустив в град последнего огнищанина с гусем под мышкой, принялась неспешно закрывать створку ворот.
– Эй! – раздался призывный возглас, и сторожа, прервав свои труды, уставилась на появившийся обоз.
Трое саней спешили по полю прямиком к воротам. Вот один из возничих встал и, работая вожжами, закричал по-чудински:
– Подожди! Не закрывай!
– Кто такие?! – проорал один из охранников, когда до саней оставалось не больше пятидесяти метров. – А ну стой!
Сани пробежали еще с десяток метров и встали.
– Свои! – прогорланил возничий. – Мы из Уйболлы! Полон ведем!
Только теперь сторожа разглядела в сгущающихся сумерках, что за тремя санями, далеко приотстав, тянется цепочка связанных людей.
– То варяги! Нимоякке снарядил нас с полоном!
Мерянские воины поначалу насторожились, но потом, приободрившись, почти все вывалили из ворот, поглядеть на диво дивное – пленных варягов.
– Давай, – махнул рукой старший.
Когда сани замерли рядом с воинами, старший подошел к передним саням.
– А чего привезли-то?
– Так, брони, оружие, у варягов захваченное…
– О-о-о! – и почти все охранники тут же обступили обозников, требуя показать трофеи.
Возничие спрыгнули на снег и, охотно откинув рогожи, демонстрировали землякам захваченную добычу.
– Ты смотри, Ватка, мечи…
– У-у-у, какие длинные… о, смотри, брони!
– Шеломы!
– Ага…
– Чего они там тащатся? – строго поинтересовался старший. Он пристально всматривался вперед. Три десятка пленников, связанных меж собой веревкой, оборванные и грязные, шагали с понурыми головами в окружении дюжины мерянских воинов.
– А чего мало-то? – спросил кто-то из сторожей.
– Ну, земляк, ты даешь? Это ж не капуста – сколько посеял, столько и собрал! – хлопнув парня по плечу, ответил возничий и засмеялся в голос.
Шутку тут же оценили и другие воины, заржав во все глотки.
– Тебя вот, Прикке, не взял с собой князь… ха-ха… а поди взял бы, так ты бы один сотню варягов наловил, га-га-ху…
За общим весельем цепочка пленников незаметно оказалась рядом с санями.
– Ну и рожи!
– Смотри, Ватка, а это какой рыжий!
– Га… и конопатый, га-га…
– Что, надрал вам наш Нимоякке жопу?!
– Умылись!
– Ха-ха-ха…
– Смотри, какой бородатый! Прям лемби [47] лесной!
– Будет теперь у нас, кому отхожие ямы копать!
– Ага…
– Ха-ха…
Один из сторожей, явно намереваясь отличиться в глазах своих товарищей, подошел к одному из пленников и, громко хохоча, ногой пнул того под зад.
– Получил, варяжская стер…
Договорить ему не дали. Пленник ловко выпутал руки из веревки, стремительно извлек откуда-то нож и всадил его прямо в открытый рот издевателю.
– Захлопни свое хлебало! – рявкнул пленник по-варяжски, сильнее надавливая на рукоять ножа.
Секунда, всего секунда тревожного замешательства – и все пленники оказались свободными от пут и с ножами в руках. Их охрана вскинула сулицы, враз пригвоздив троих воротных сторожей. Возничие, ловко схватив мечи с саней и изрубив старшего охранника, мгновенно кинулись к воротам. Двое оставшихся мерянских воина попытались было закрыть створку, но две умело пущенные стрелы пресекли их попытку.
– Вперед! – прикрикнул Сигурд. – Кятла, ты молодец! Давай сигнал нашим! Ну, живо, живо… пошли! Все к воротам!
Кятла нацепил на копье рогожу и принялся ею размахивать. В довершение условленного сигнала он издал громкий и протяжный свист. Свист был настолько оглушительный, что все кобели и суки Тротвы переполошились и поддержали его заливистым лаем.
Пять десятков воинов союзной рати, покинув свое лесное укрытие, устремились на штурм.
Сигурд одним из первых проскочил ворота и тут же остановил Ульфа и Свейна.
– Ульф! Давай направо! Свейн, налево! Держим ворота и эту часть стены. Наши подойдут, пойдем катком! – скороговоркой распоряжался херсир.
– Чем?
– Дружно, говорю, ударим. Пошли! Ждите сигнала!
Ожидание длилось лишь с десяток минут. Именно этого времени оказалось достаточно, чтобы пешие добежали до ворот. Сигурд нервно сжимал рукоять меча. Пока все шло по плану. Контратаки на ворота не последовало, а Ульф и Свейн уже успели очистить стены от одиноких караульных.
Вепсы и викинги, тяжело дыша от бега, втянулись за ворота. Херсир дал им еще две минуты перевести дыхание, а затем громко скомандовал:
– Все! Пошли! Вперед! – и союзная рать мощным кулаком устремилась вперед.
Узенькие улочки, или что-то наподобие оных, все же несколько нарушили общий строй дружины, но Сигурд не особенно этим озаботился. Главное – они продвигались вперед, не встречая сопротивления.
Некоторые жители выбегали из домов, но, завидев темные силуэты, тут же спешили убраться обратно. Конечно, были и горячие головы, которые выбегали со двора с деревянными вилами, с ножами, с рогатинами, со всем, что подворачивалось под руку… Но это были редкие храбрецы… или глупцы, которых без труда успокаивали мечи и стрелы.
Впереди показалось большое строение в два этажа. Терем был обнесен частоколом высотой в человеческий рост. Оттуда доносились встревоженные голоса, ругань, а вскоре пропели стрелы, и отряд Сигурда понес первые потери.
Херсир покрутил головой, но ворот не обнаружил. Да это было и не нужно. Викинги уже подступили к частоколу. Ловко образовав лестницу из собственных тел и щитов, воины пошли на штурм.