Эстер отстранилась от него и сорвала с куста ароматный бутон зимостойкого жасмина, одного из первых, когда-либо выращенных в Англии. Еще не раскрывшиеся лепестки нежно белели в желтом лунном свете. Слезы жгли ей щеки, но голос оставался твердым.
— О нет, вас будут помнить, — сказала она. — Я уверена, что все садовники Англии будут вспоминать вас с благодарностью и через сто, и через двести, и даже через триста лет… и в каждом английском парке будет расти хотя бы одно из наших каштановых деревьев… и в каждом саду — хотя бы один из наших цветков.