Верный своим привычкам, суперинтендант Баттл не выказал ни малейшего удивления.
– Смотря куда вы хотите ехать, сэр, – ответил он просто.
– Выложу вам все карты, Баттл. Я хочу отправиться в Динар, в замок графини де Бретей. Можно?
– Когда вы хотите ехать, мистер Кейд?
– Скажем, завтра, после дознания. Вернусь в воскресенье к вечеру.
– Понятно, – многозначительно произнес суперинтендант.
– Ну, так как?
– Не возражаю, при условии, что вы поедете туда, куда вы говорите, и обязательно вернетесь.
– Вы редкий человек, Баттл. Или вы привязались ко мне, или вы совершенно непостижимы. Что же?
Суперинтендант Баттл слегка улыбнулся, но не ответил.
– Хорошо, хорошо, – сказал Энтони, – надеюсь, вы примете меры предосторожности. За каждым моим шагом будут следить доблестные блюстители порядка. Что ж, будь по-вашему. Но я постараюсь распутать эту головоломку сам.
– Я вам не советую, мистер Кейд.
– Мемуары… из-за них и поднялся весь сыр-бор? Дело только в мемуарах? Или тут кроется какая-то тайна?
Баттл пожал плечами:
– Думайте как хотите. Я делаю вам одолжение, потому что вы произвели на меня благоприятное впечатление, мистер Кейд. Я бы хотел, чтобы вы работали над этим делом вместе со мной. Любитель и профессионал составят хорошую пару. Один, так сказать, хорошо знаком с ситуацией, за плечами у другого опыт.
– Хорошо, – медленно произнес Энтони. – Я с удовольствием признаюсь в том, что искренне сомневаюсь в своих способностях в одиночку раскрыть подоплеку этого убийства.
– У вас есть какие-нибудь идеи относительно этого дела, мистер Кейд?
– Полно, – ответил Энтони. – Но еще больше вопросов.
– Например?
– Кто займет место убитого Михаила? Мне кажется, это очень важно.
На лице суперинтенданта Баттла появилась довольно кривая улыбка.
– Мне было интересно, думали ли вы об этом, сэр. Следующим наследником является принц Николай Оболович – кузен этого джентльмена.
– А где он сейчас? – спросил Энтони, отвернувшись, чтобы зажечь сигарету. – Только не говорите мне, что не знаете, Баттл, потому что я вам не поверю.
– У нас есть основания полагать, что он в Соединенных Штатах. Во всяком случае, еще совсем недавно был там. Вообще-то его интересуют только деньги.
Энтони удивленно присвистнул.
– Понятно, – сказал он. – Михаила поддерживала Англия, а Николая – Америка. В обеих странах группы финансистов стремятся получить нефтяные концессии. Лоялистская партия утвердила Михаила своим кандидатом на престол. Теперь им придется искать кого-то другого. Это неудача для Айзекстайна и компании и Джорджа Ломакса и очень хорошо для Уолл-стрит. Я прав?
– Вы недалеки от истины, – согласился суперинтендант Баттл.
– Я почти готов поклясться, что знаю, зачем вы были в этой рощице, – сказал Энтони.
Детектив невозмутимо улыбался.
– Международная политика, конечно, очень увлекательна, – продолжал Энтони, – но боюсь, что должен вас покинуть. У меня назначена встреча в классной комнате.
Он весело зашагал к дому. Достопочтенный Тредуэлл показал ему дорогу в классную комнату. Он постучал в дверь и вошел. Его приветствовали радостными криками.
Гаггл и Уинкл немедленно бросились к нему навстречу и торжественно представили его мадемуазель.
Энтони неожиданно почувствовал угрызения совести. Мадемуазель Брюн была маленькой женщиной средних лет, с желтоватым лицом, тронутыми сединой волосами и крошечными усиками.
Она совсем не походила на искательницу приключений.
«Наверное, – подумал Энтони, – я попал в дурацкое положение. Ничего, я должен и через это пройти».
Он был в высшей степени приветлив с мадемуазель, а она, в свою очередь, несказанно обрадовалась вторжению в классную комнату приятного молодого человека. Чаепитие прошло великолепно.
Но вечером, оставшись один в отведенной ему очаровательной спальне, Энтони несколько раз удрученно покачал головой.
«Я ошибся, – сказал он себе. – Второй раз ошибся. И никак не могу понять, что происходит».
Он долго расхаживал по комнате.
– Какого черта! – воскликнул он.
Дверь тихо приоткрылась. Еще через минуту в комнату вошел человек и почтительно остановился у порога.
Это был высокий, светловолосый, крупный мужчина с высокими, славянскими скулами и фанатичным взглядом.
– Кто вы, черт возьми? – спросил Энтони, уставившись на него.
Тот ответил на безупречном английском:
– Меня зовут Борис Анчуков.
– Слуга принца Михаила?
– Да. Я служил моему хозяину. Он умер. Теперь я ваш слуга.
– Это очень любезно с вашей стороны, – сказал Энтони. – Но мне не нужна прислуга.
– Вы теперь мой хозяин. Я буду вам верно служить.
– Да… но… послушайте… мне не нужна прислуга. Я не могу себе это позволить.
Борис Анчуков посмотрел на него с некоторым пренебрежением:
– Я не прошу денег. Я служил моему хозяину. Поэтому буду служить вам… до смерти!
Быстро пройдя вперед, он опустился на одно колено, взял руку Энтони и приложил ее к своему лбу. Затем встал и вышел из комнаты так же быстро, как и вошел.
Энтони удивленно смотрел ему вслед.
«Ну и чудак, – сказал он себе. – Верный пес. Любопытные инстинкты у этих славян».
Он встал и опять зашагал по комнате.
– Все равно, – пробормотал он, – неловко… чертовски неловко… именно сейчас!
Дознание состоялось на следующее утро. Оно в корне отличалось от дознаний, описанных в детективной литературе, и удовлетворило даже Джорджа, несмотря на тщательное сокрытие всех интересных деталей. Суперинтендант Баттл и следователь, работавшие вместе при поддержке старшего констебля, немного развеяли охватившую всех скуку.
Сразу же после дознания Энтони потихоньку уехал.