Артиллерийские дуэли в эти времена — в достаточной мере дело случайности. Для того чтобы гарантированно попасть в цель, необходимо подойти на расстояние, не превышающее дистанцию ружейного выстрела. А при таком волнении, когда не только наши, но и вражеские корабли, переваливаясь с борта на борт, то и дело вздымаются на гребнях волн, попасть и нам, и нашим врагам будет крайне затруднительно.
Нам перестрелка и не нужна, цель у нас одна — оторваться.
Я стоял у борта и раздумывал над словами дир Брунессо. Ведь их можно понимать только так, что имя мое он уже слышал. Причем явно до того, как судьба свела нас в Мойнстофе. С одной стороны, приятно, конечно, что оно известно даже в стране, о существовании которой совсем недавно я даже не подозревал. А с другой стороны…
Представляю, что при этом говорилось. Хотя чему удивляться, событие нечастое, скорее из ряда вон выходящее. Безвестный барон, да еще и пожалованный дворянин, а императрица так молода…
И куда смотрели ее родные? Сама-то она слишком молода, но ведь они люди опытные и отлично понимающие, что чувства и долг — понятия несовместимые. А долг у нее один: процветание Империи.
Тем более трон ее сейчас стоит не слишком надежно, а это значит, что ей нужен человек, который сможет помочь удержаться у власти, если не лично, то хотя бы могуществом своей семьи.
Затем мысли мои метнулись далеко-далеко. Представляю, что сейчас творится в Дрондере. И сколько тех, кто очень обрадовался моему исчезновению. Да и Янианна действительно так молода. А я сейчас удаляюсь от Империи все дальше и дальше, и сколько это будет продолжаться, неизвестно. Усилием воли я заставил думать себя о том, что нам предстоит. Ведь если все закончится здесь, в ближайшие часы, то какой смысл переживать о том, что происходит в Империи.
«Есть у нас шансы, и шансы неплохие», — думал я, осматривая горизонт. Нам ведь нужно только ускользнуть от кораблей Изнерда. Никакого геройства в данной ситуации не требуется.
Вот они, все семь вражеских кораблей, выстроившихся в кильватер. Вернее, шесть вытянулись в линию и идут наперерез нашему курсу. Седьмой, критнер, укрылся за ними мористее.
Наш строй тоже был линейным. Впереди шел «Божий любимчик», следом флагманский корабль «Гнев Мениоха», а замыкал строй «Морской воитель».
Вероятно, Изнерд был готов к такому исходу событий, иначе как бы он смог встретить нас уже в развернутом боевом строю. Нет, наверное, не все складывается для нас так благополучно, как мне мыслилось.
Наши корабли держали курс на чистый ост навстречу показавшемуся из-за каменной гряды солнцу. Определенно адмирал дир Колиньессо знал о проливе, по которому нам так и не удалось пройти на «Мелиссе». Без сомнения, знали о нем и изнердийцы, по-прежнему следуя пересекающимся курсом. Через час противник оказался достаточно близко, чтобы можно было разглядеть многие мелкие детали на его кораблях.
Дистанция для точной пушечной стрельбы все еще великовата, и при таком волнении, когда волны иной раз захлестывают в открытые орудийные порты, никто не будет палить первым, выжидая более подходящий момент, чтобы попасть наверняка.
Когда головной корабль Изнерда оказался почти по курсу «Божьего любимчика», на гафеле флагмана затрепетало два разноцветных флага. «Смотри-ка, у них и флажный семафор в ходу», — думал я, наблюдая за тем, как корабли Скардара, совершая «поворот все вдруг», ложились на другой курс.
Несомненно, командование скардарских кораблей заранее продумало все возможные варианты развития событий, поскольку чуть ли не одновременно с показавшимися на гафеле «Гнева Мениоха» сигналами дир Брунессо скомандовал:
— Право на борт. Курс…
Каким должен был стать курс, с моего места мне расслышать не удалось.
После поворота корабли Скардара сами пошли наперерез строю противника. Теперь все внимание было приковано к парусам изнердийцев, ведь парусники — не моторные суда, и каждый маневр связан с парусами, что со стороны хорошо заметно. И по тому, что с ними происходит, можно предугадать действия врага.
Изначально корабли Изнерда явно нас опережали в скорости движения. Сомнительно, чтобы на них знали о наших планах, видимо, просто так совпало, и совпало не в нашу пользу.
Изнердийцы, вероятно, решили продолжить обстрел стоявших на якорях у входа в гавань двух тримур Скардара, поняв, что погода меняется и шторм затихает. И для этого они вытянулись в линию.
По моим расчетам, «Морской воитель» должен проследовать за кормой замыкающего строй изнердийца, а две другие тримуры Скардара, проходя сквозь строй, окажутся под огнем с обеих сторон. Наверное, решение адмирала очень рискованное, но, надеюсь, дир Колиньессо знает, что делает.
На мостике продолжали наблюдать за парусами изнердийцев, кто при помощи труб, кто и невооруженным глазом, благо расстояние позволяло делать это беспрепятственно.
Вполголоса переговаривались между собой Фред с Клемьером, дир Брунессо стоял, прижав платок ко рту и неотрывно смотря на приближающегося врага. Мелиню забавлялся тем, что на четверть извлекал клинок шпаги из ножен, затем вкладывал его обратно, вероятно успокаивая нервы. Если маневр удастся…
Покинуть строй без приказа — военное преступление, и некоторое время изнердийцы продолжали следовать линией, ожидая распоряжений с флагмана. Наконец на мачте одного из кораблей, несшей помимо флага Изнерда еще и большой вымпел, взметнулся сигнал.
Офицеры на мостике «Воителя» оживились, перебрасываясь фразами о том, что сейчас будет. Когда на кораблях противника начали исчезать паруса и они стали менять курс на встречный, дир Брунессо подал новую команду, после чего долго не мог справиться с не унимающимся кашлем.
«Здесь это не лечится», — подумал я, увидев, как он в очередной раз достал свежий платок, отправив прежний, покрытый алыми пятнами крови, за борт.
После команды вражеского флагмана строй Изнерда начал рассыпаться. «Морской воитель» довернул немного влево и теперь почти под прямым углом шел в борт вражеского корабля, замыкавшего эскадру.
Маневр понятен, при таком курсе корпус «Воителя» как мишень имеет минимальные размеры. Крайне сомнительно, что у изнердийца орудия заряжены книппелями, ведь против корабельных корпуса и мачт они малоэффективны, а он шел обстреливать стоящий на якоре корабль. И времени на то, чтобы поменять снаряды, у него попросту не было.
«Сейчас будет залп», — пронеслось в голове, когда расстояние между изнердийцем и «Морским воителем» уменьшилось до критического.
Мелькнувшая в голове мысль совпала со вспышками. Все восемнадцать пушечных портов, расположенных в шахматном порядке на артиллерийской и верхней палубах, озарились огнем. Громыхнуло сразу же, дистанция невелика, и разрыва между светом и звуком почти не было.
Я успел заметить взгляды, устремленные на меня офицерами «Воителя».
Господа, мне хватает и того, что на меня смотрят мои люди, и я знаю, как много зависит от поведения старшего. Я и сам бы смотрел на своего командира, и, если бы он излучал спокойствие, мне было бы проще сохранять свое. Это у вас просто интерес: как же он себя поведет, тот самый де Койн.