— И — что? — с тревогой спросил кто-то.

Однако Билли неотрывно смотрел вверх, не обращая внимания на вопрос. Его взгляд был устремлен на крышу — он готов был поклясться: там что-то двигалось. Что-то черное скользнуло во тьме, словно в небе взмахнуло крыло гигантской птицы. Билли напрягся, силясь снова разглядеть это крыло, но так ничего и не увидел, кроме прижавшегося к стене скелетообразного очертания пожарной лестницы.

— И что случилось потом? — потребовал ответа один из мальчишек.

Билли осмотрел лица всех тринадцати туристов, которые выжидательно глядели на своего экскурсовода, и попытался вспомнить, на чем он закончил. Однако он был слишком взволнован тем, что увидел в небе. Ему вдруг страшно захотелось бежать из этого темного переулка, оказаться как можно дальше от жуткого здания. До того захотелось, что лишь невероятным усилием воли Билли заставил себя устоять на месте и не помчаться прочь — к Береговой улице. К ее огням. Сделав глубокий вдох, он выпалил:

— Повар застрелил их. Застрелил всех. А потом убил себя.

С этими словами Билли отвернулся и махнул рукой, быстро увлекая туристов подальше от этого загубленного здания и живущих в нем отголосков ужаса. До авеню Гаррисона оставалось всего несколько домов, его огни и шум машин неодолимо манили к себе. Там обитают живые, а не мертвые. Билли шагал так быстро, что группа отставала от него, однако ему не удавалось отделаться от ощущения опасности, которая, казалось, подбиралась к ним все ближе и ближе. Его преследовало чувство, что за группой кто-то наблюдает. Что кто-то наблюдает за ним самим.

Пронзительный женский крик заставил его резко обернуться. В груди у Билли шумно заколотилось сердце. И тут группа разразилась громким хохотом, а один из мужчин сказал:

— Эй, отличный реквизит! Вы его на всех экскурсиях используете?

— Что? — не понял Билли.

— Да мы испугались до ужаса! Черт, она совсем как настоящая.

— Я не понимаю, о чем вы, — ответил Билли.

Мужчина указал на предмет, который, по его мнению, был неотъемлемой частью представления.

— Эй, малыш, покажи, что ты нашел.

— Я нашел ее там, возле мусорного контейнера, — заявил один из шкодников, демонстрируя всем свою находку. — Фу-у-у! Она даже на ощупь как настоящая. Гадость!

Приблизившись на несколько шагов к мальчику, Билли вдруг понял, что не в силах пошевелиться, не может произнести ни слова. Он замер, уставившись на предмет, который ребенок держал в руках. Билли видел, как черные капельки, падая вниз, оставляют пятна на куртке мальчика, но тот, похоже, не замечал этого.

Первой закричала мать ребенка. Затем к ней присоединились остальные — завопили, шарахаясь в разные стороны. Озадаченный мальчишка просто стоял на месте и держал свою добычу, а кровь все капала и капала ему на рукав.

4

— Я только в субботу там ужинал, — сообщил детектив Барри Фрост, когда они ехали в сторону китайского квартала. — Водил Лиз на балет в Театр Ван. Она любит балет, а я в него вообще не врубаюсь. Взял и заснул на середине. Потом мы прогулялись до ресторана «Восточный город у океана» и поужинали там.

Было два часа ночи — поздновато для такой дурацкой болтовни, однако детектив Джейн Риццоли была сосредоточена на дороге, и потому ее напарник продолжал чесать языком. Уличные фонари казались ей слишком яркими, а свет, исходивший от фар встречных машин, бил по сетчатке усталых глаз. Всего час назад она лежала в постели рядом с мужем, закутавшись в теплое одеяло, теперь же, пытаясь стряхнуть сон, вела машину по улицам с необъяснимо медленным движением, а ведь в такое время всем нормальным гражданам полагается разойтись по домам и лечь спать.

— Ты бывала там? — поинтересовался Фрост.

— Где?

— В «Восточном городе у океана». Лиз заказала эти отличные моллюски с чесноком и соусом из черных бобов. Стоит подумать о них — сразу есть охота. Мне не терпится снова поужинать там.

— А кто такая Лиз? — спросила Джейн.

— Я рассказывал тебе о ней на прошлой неделе. Мы познакомились в фитнес-клубе.

— Я думала, ты встречаешься с какой-то Маффи.

— Мэгги. — Барри пожал плечами. — С ней ничего не вышло.

— Как и с той, что была до нее. Не помню ее имени.

— Слушай, я никак не могу понять, что именно ищу в женщине, понимаешь? Да я уже вообще не помню, как это — быть холостым. Черт, мне и в голову не приходило, что вокруг столько свободных девчонок.

— Женщин.

Барри вздохнул.

— Да, верно. Элис всегда вбивала это мне в голову. В наши времена следует говорить «женщин».

Затормозив на красный свет, Джейн повернулась к напарнику.

— И часто вы теперь разговариваете с Элис?

— А о чем нам разговаривать?

— Может, о десяти годах брака?

Он посмотрел в окно, но, похоже, ничего там не увидел.

— Больше говорить не о чем. У нее другая жизнь.

А у Фроста — прежняя, решила Джейн. Его жена Элис уехала из дома восемь месяцев назад. И с тех пор Джейн вынуждена слушать истории об исступленных, но безрадостных похождениях Фроста и его женщин. Среди них была пышногрудая блондинка, сообщившая Барри, что не носит нижнего белья. До ужаса спортивная библиотекарша с замусоленной «Камасутрой». Моложавая квакерша, напоившая его до полусмерти. В рассказах Фроста сквозили изумление и недоумение, но чаще всего в глазах напарника Джейн замечала грусть. Барри никак нельзя было назвать плохой кандидатурой. Он был строен, спортивен и по-хорошему привлекателен, так что должен был знакомиться куда легче, чем это у него получалось.

«Однако он все еще скучает по Элис», — поняла Джейн.

Они свернули на Береговую улицу, направляясь в самый центр китайского квартала, и чуть было не ослепли от проблесковых маячков, мигавших на крыше патрульной машины Бостонского ПУ. Джейн затормозила позади автомобиля, и напарники вышли на улицу, в промозглую весеннюю ночь. Несмотря на поздний час, на тротуаре собралось несколько зевак. Джейн уловила бормотание на английском и китайском языках. Без сомнения, люди задавали извечный вопрос: «Кто-нибудь знает, что происходит?»

Пройдя по улице Наппа, Джейн и Фрост нырнули под ленту полицейского оцепления и оказались рядом с охранявшим территорию патрульным.

— Детективы Риццоли и Фрост, отдел убийств, — объявила Джейн.

Полицейский был немногословен.

— Вам туда, — произнес он, указывая чуть дальше, на мусорный контейнер, возле которого стоял еще один охранник.

Когда Риццоли и Фрост подошли поближе, Джейн поняла: полицейский охраняет не контейнер, а то, что лежит на мостовой. Она остановилась, неотрывно глядя на отрубленную кисть правой руки.