— Доктора Суна, — кивнул Ли. — На плоту он сидеть рядом со мной. Как он?
— Призрак его ранил, но с ним все в порядке. Сейчас с ним разговаривает Амелия — та женщина, которую вы видели.
— Я назвал ее Хонксе. Эй, очень красивая девушка. Сексуальная, я говорить.
Селитто и Райм весело переглянулись. Криминалист представил себе, как бы отнеслась к заявлению Ли сама Сакс, если бы он высказался ей в лицо.
Ли обвел рукой гостиную.
— Я получить адрес из ее машина и приехать сюда, думая, может быть, я узнать что-нибудь, что вывести меня на Призрак. Я иметь в виду информация. Улики.
— Вы собирались их украсть? — спросил Коу.
— Да, конечно, — невозмутимо признался Ли.
— И зачем тебе это нужно, маленький скел? — угрожающе спросил Деллрей, снова употребив излюбленное у полицейских сокращение слова «скелет», означающее никчемного мелкого проходимца.
— Должен получить ее сам. Потому что вы не разрешить мне вам помогать, да? Вы просто отправить меня назад. А я должен его арестовать. Схватить, да? Вы говорить «схватить».
— Да, вы правы, — сказал Коу. — Вы не будете нам помогать. Возможно, у себя на родине вы полицейский, но здесь вы лишь обычный нелегал, человек без документов, мать вашу. Вы отправитесь назад.
Гневно сверкнув глазами, Сонни Ли шагнул к Коу, возвышавшимся над ним на добрую голову.
Вздохнув, Селитто остановил маленького китайца, схватив его сзади за рубашку.
— Так, без глупостей.
Развеселенный храброй выходкой своего противника, Коу потянулся за наручниками.
— Ли, вы арестованы за незаконное проникновение на территорию Соединенных Штатов…
Но тут вмешался Линкольн Райм.
— Подождите, он мне нужен.
— Что? — переспросил потрясенный сотрудник СИН.
— Он будет консультантом. Как и я.
— Это невозможно.
— Человек, пошедший на такое ради того, чтобы поймать преступника, — он должен быть на нашей стороне.
— Верьте, Лоабан, я вам помогать. Много делать.
— Как вы меня назвали?
— Лоабан, — объяснил Ли. — Это значит «начальник». Вы должны меня оставить. Я могу помогать. Я знаю, как думать Призрак. Мы из один мир, я и он. Как и он, я молодой быть в банде. Потом работать тайный агент в доки Фучжоу.
— Это невозможно, — решительно заявил Коу. — Не забывайте, это же нелегал. Как только мы отвернемся, он непременно сбежит, напьется и отправится в игорный дом.
У Райма мелькнула мысль, не состоится ли сейчас у него на глазах поединок бойцов кунгфу. Однако на этот раз Ли не обратил внимания на выходку агента СИН.
— У меня на родина все люди делиться на четыре класс. Не на бедный и богатый, как у вас. В Китай то, что ты делать, важнее того, сколько денег ты иметь. И вы знать, что самый большой честь? Работать для родина, для народ. Вот что я делать, и я есть очень хороший полицейский, мать вашу.
— У вас вся полиция продажная, — проворчал Коу.
— Я не есть продажный, понятно? — Ли ухмыльнулся. — Дело слишком важный.
— Откуда нам знать, что он не куплен Призраком? — раздраженно спросил агент СИН.
Ли рассмеялся.
— Эй, откуда нам знать, вы не работать на него?
— Как ты смеешь, твою мать! — взорвался Коу.
Райм мысленно отметил, что молодой сотрудник СИН слишком эмоционален для работы в правоохранительных органах. Когда он говорил о «лицах без документов», в его голосе сквозило нескрываемое презрение. Казалось, Коу чувствовал себя лично оскорбленным этими людьми, нелегально проникшими в страну. Он несколько раз прозрачно намекал, что иммигрантами движет исключительно алчность, а не стремление к свободе и демократии.
Но даже если не считать высокомерное отношение к иностранцам, у Коу были свои личные счеты с Призраком. Несколько лет назад Коу находился в Тайбее, столице Тайваня, откуда руководил тайными агентами, действовавшими на территории материкового Китая. Один из его осведомителей, женщина, собиравшая информацию о Призраке, исчезла, предположительно убитая им. Позднее выяснилось, что у этой женщины осталось двое маленьких детей. СИН ни за что бы не прибегла к ее услугам, если бы знала об этом, но женщина отчаянно нуждалась в деньгах и вызвалась шпионить за Призраком. Коу получил взыскание — он был на шесть месяцев отстранен от работы. После того случая молодой агент стал просто одержим желанием схватить Призрака.
Однако, для того чтобы быть хорошим полицейским, надо спрятать свои личные чувства подальше. Необходима абсолютная непредубежденность — это была вариация основного правила Райма насчет того, что о мертвых нужно временно забыть.
— Послушайте, малыши, — вмешался Деллрей. — У меня нет настроения выпускать вас на ринг, чтобы уладить этот спор. Раз Линкольн хочет, чтобы Ли остался, — Ли останется. Тебе придется с этим смириться, Коу. Свяжись с госдепом и раздобудь для него временную визу. Ты со мной согласен?
— Нет, не согласен, — пробормотал Коу. — Нельзя включать одного из них в нашу команду.
— «Из них»? — повторил Деллрей, резко оборачиваясь. — И кто эти «они»?
— Нелегалы.
Агент ФБР прищелкнул языком.
— Знаешь, Коу, это слово начинает меня раздражать. В нем нет уважения. Мне кажется, оно плохое. Особенно если его произносят таким тоном.
— Ну, как Бюро дало понять с самого начала, СИН имеет к этому дело лишь косвенное отношение. Если хотите, оставляйте его. Но я не собираюсь получать за это шишки на свою голову.
— Вы принять правильное решение, — сказал Сонни Ли, обращаясь к Райму. — Я много помогать, Лоабан.
Подойдя к столу, он взял свой пистолет.
— Нет-нет-нет, — остановил его Деллрей. — Убери руки от этой игрушки.
— Эй, я есть полицейский, как вы.
— Нет, не ровняй себя со мной или кем-либо из присутствующих здесь. Никакого оружия.
— Ну ладно, ладно. Можешь пока что оставить себе мой пистолет, хейсе.
— Хейсе? — встрепенулся Деллрей. — Что такое «хейсе»?
— Это значит «черный». Эй, эй, не обижайся. Тут ничего плохой, ничего плохой.
— Ладно, черт с тобой.
— Да-да. Конечно.
— Добро пожаловать на борт нашего корабля, Сонни, — сказал Райм.
Он взглянул на часы. Почти полдень. Прошло уже почти шесть часов с тех пор, как Призрак начал беспощадную охоту на спасшихся иммигрантов. Быть может, как раз сейчас он расправляется с очередной жертвой.
— Итак, принимаемся за улики, — решительно произнес криминалист.
— Ну да, ну да, — рассеянно ответил Ли. — Но сначала мне нужен сигарета. Ну, Лоабан, ты мне разрешить?