— Это дело рук Призрака?
— А чьих еще?
— Этот Май знал, куда мы поехали? — спросил старик.
— Нет.
Не доверяя Маю, Сэм Чанг дал ему адрес одного из магазинов сети «Товары для дома», который узнал из рекламного листка, захваченного в торговом центре, где были украдены краски и кисти.
В действительности семейство Чанг обосновалось не в Куинсе, а в Бруклине, в районе Оул-Хед недалеко от порта. Именно сюда и направлялся Сэм Чанг, но он сохранил это в тайне ото всех кроме своего отца.
Старик кивнул и тут же поморщился от боли.
— Морфий?
Чжан Цзици покачал головой, пытаясь отдышаться.
— Это известие насчет Мая — оно подтверждает то, что Призрак нас ищет.
— Да. — Внезапно его осенила страшная догадка. — Семья Ву! Призрак их найдет. Они сняли квартиру через агента Мая. Надо их срочно предупредить.
Сэм Чанг направился к двери.
— Нет, — остановил его отец. — Нельзя спасать человека от его собственной глупости.
— Но Ву Цидзен ведь не один. С ним его жена, дети. Нельзя допустить, чтобы они погибли.
Чжан Цзици задумался.
— Ну хорошо, но только сам никуда не ходи, — наконец сказал старик. — Позвони по телефону той секретарше. Пусть свяжется с Ву и предупредит его.
Сняв трубку, Чанг набрал номер. Он попросил секретаршу Мая разыскать Ву.
— Передайте ему, он должен немедленно переехать на новое место. Вся его семья в смертельной опасности. Вы все поняли?
— Да-да, — рассеянно ответила женщина.
Чанг засомневался в том, что она выполнит его просьбу.
Его отец улегся на диванчик и закрыл глаза. Чанг накрыл его одеялом. Необходимо как можно скорее показать старика врачу.
Как много неотложных дел, и при этом надо соблюдать крайнюю осторожность. На мгновение Чангу захотелось опустить руки. Положение безнадежно. Он вспомнил амулет, который был у доктора Джона Суна. Царь Обезьян. Во время долгой дороги в темном сыром трюме Сун не раз давал маленькому Рональду поиграть с каменной фигуркой, при этом он рассказывал мальчику сказки. В одной из них говорилось про то, как боги наказали Царя Обезьян за дерзость, похоронив его под огромной горой. Именно так сейчас чувствовал себя Сэм Чанг — погребенным под миллионами тонн страха и тревоги.
Но затем взгляд бывшего диссидента упал на его семью, и ему стало немного легче.
Уильям, смотревший телевизор, над чем-то рассмеялся. Чанг поймал себя на том, что его старший сын впервые освободился от злости и раздражительности, которую излучал весь день. Уильям искренне веселился, наблюдая за фривольным шоу. Рональд присоединился к брату.
Чанг посмотрел на свою жену, занятую малышкой По-И. Как уютно она себя чувствует, общаясь с детьми. Самому Чангу отношения со своими собственными детьми давались нелегко. Он постоянно взвешивал каждое слово — следует ли здесь проявить строгость, можно ли тут быть снисходительным?
Мей-Мей, усадив девочку на колени, качала ее. По-И радостно хихикала.
В китайских семьях молятся о том, чтобы небо послало сына (отсутствие наследника мужского пола может быть основанием для развода). Естественно, Сэм Чанг был очень рад рождению Уильяма, а затем Рональда. Он гордился тем, что обеспечил продолжение рода Чжан. Но Мей-Мей очень переживала, что у нее нет дочери, и эти страдания не могли не передаться Чангу. Поэтому он, что совершенно несвойственно мужчинам-китайцам, достигшим определенного возраста, хотел, чтобы следующим ребенком была девочка. Диссиденту, к тому же уже нарушившему правило «одна семья — один ребенок», Сэму Чангу не были страшны никакие угрозы коммунистической партии, и он был готов подарить своей жене дочь.
Но Мей-Мей очень тяжело перенесла вторую беременность, и после родов Рональда ей пришлось несколько месяцев восстанавливать силы. Она не отличалась крепким здоровьем, и врачи настояли на том, чтобы у нее больше не было детей. Мей-Мей стоически перенесла это, так же, как приняла решение мужа перебраться в «Прекрасную страну» — что практически полностью исключало надежду взять приемную дочь, так как семья была обречена долгое время оставаться на нелегальном положении.
И все же небо вознаградило семью Чанг за тяготы и лишения изнурительного пути в Америку. Боги, судьба или духи предков подарили им По-И, дочь, которой у них не могло быть, восстановив этим гармонию между супругами.
Инь и ян, светлое и темное, мужское и женское, печаль и радость.
Утрата и дар…
Подсев к сыновьям, Чанг стал смотреть вместе с ними телевизор. Движения отца были очень медленными и тихими, как будто любой резкий жест мог нарушить хрупкое семейное спокойствие, подобно камню, упавшему в безмятежную гладь утреннего пруда.
В игре вей-чи… двое игроков садятся перед пустой доской и начинают захватывать точки, имеющие на их взгляд, важное значение. Постепенно свободные зоны исчезают. Затем происходит столкновение противоборствующих сил; начинаются наступательные и оборонительные бои, как это происходит в мире.
«Игра вей-чи»
От вторника, Час Петуха, 6:30 вечера,
до среды, Час Крысы, 1:00 ночи.
Его жене становилось все хуже.
Уже наступил вечер. Последний час Ву Цидзен просидел у матраца, на котором лежала Юн-Пин, вытирая ей лоб. Его дочь заварила настой из трав, которые он купил, и вдвоем они с трудом влили горячий напиток в рот мечущейся в лихорадке женщине. Однако улучшения состояния больной не наступило.
Ву Цидзен в который раз провел полотенцем по мокрому от пота лбу жены. Ну почему, черт побери, ей не становится лучше, бушевал он. Неужели травник его обманул? И вообще, почему Юн-Пин такая худая? Если бы перед тем, как отправиться в путь, она больше ела и спала, то не заболела бы на корабле. Бледной и хрупкой, ей следовало больше заботиться о себе. На ней лежит такая ответственность…
— Мне страшно, — чуть слышно произнесла Юн-Пин. — Я не могу отличить действительность от грез. Для меня все как во сне. У меня так болит голова…
Ее речь стала невнятной, и вскоре больная умолкла.
И вдруг Ву поймал себя на том, что ему тоже страшно. Впервые с тех пор, как они покинули Фучжоу — кажется, целую вечность назад, — Ву Цидзен подумал о том, что может потерять жену. О, в Юн-Пин было много такого, что он не понимал. Они поженились, поддавшись минутному порыву, не успев хорошенько узнать друг друга. Юн-Пин оказалась молчаливой, постоянно чем-то опечаленной, и к мужу она относилась без должного уважения. Например, отец Ву такого бы точно не потерпел. С другой стороны, она стала хорошей матерью детям, на нее можно было положиться по части стряпни, она почтительно относилась к родителям Ву и ублажала его в постели. И самое главное, Юн-Пин была всегда готова молча выслушать мужа, воспринимая всерьез каждое его слово, — качество, которым обладали многие.