— Вызвал нас из Нью-Йорка? — нахмурилась Амелия. — Что вы имеете в виду?
— Ну, чтобы помочь нам.
— Джим нас не приглашал.
— Что? — удивилась Люси.
— Нет-нет, мы приехали в медицинский центр в Авери. Линкольну предстоит операция. Джим узнал об этом и сегодня утром попросил нас взглянуть на собранные улики.
Последовала долгая пауза. Наконец Люси рассмеялась, давая выход переполнявшим ее чувствам.
— А я думала, он тратит государственные деньги, оплачивая ваш перелет. Я полагала, он вызвал вас после вчерашнего похищения.
Амелия покачала головой.
— Операция назначена на послезавтра. У нас есть свободное время. Вот и все.
— Ну и Джим! Он не сказал ни слова. Иногда он может держать язык за зубами.
— Вы обиделись, что он считает вас не способными раскрыть дело?
— В общем-то, да.
— Кузен Джима работал с нами в Нью-Йорке. Он и предупредил шерифа, что мы проведем здесь недели две.
— Подождите, вы говорите о Роланде? — оживилась Люси. — Ну конечно, я знаю его. Была знакома и с его женой, но она умерла. У него такие замечательные сыновья!
— Не так давно мы все вместе выезжали на пикник, — сказала Амелия.
Люси снова рассмеялась.
— Кажется, я начинаю страдать паранойей. Так вы приехали в Авери? В медицинский центр?
— Да.
— Лидия Йохансон работает там. Она медсестра.
Перед Люси Керр пронеслись десятки воспоминаний. Одни обдали ее приятным теплом, от других ей захотелось бежать, как от тучи ос, которых она едва не растревожила в подстроенной Гарретом ловушке. Люси не смогла бы ответить, хочется ли ей делиться этими воспоминаниями с Амелией Сакс. Она остановилась на ничего не значащей фразе.
— Вот почему мне так хочется спасти Лидию. Несколько лет назад у меня были небольшие проблемы со здоровьем, и она ухаживала за мной. Это замечательный человек.
— Мы обязательно ее спасем, — сказала Амелия.
Она произнесла это таким тоном, какой Люси иногда слышала и в своем голосе. Не оставлявшим никаких сомнений.
Теперь отряд двигался гораздо медленнее. Ловушка напугала всех. А жара стала совсем невыносимой.
— Операция, которая предстоит вашему другу… — неуверенно начала Люси. — Она имеет отношение к его… состоянию?
— Да.
— И что это будет? — спросила Люси, заметив, как по лицу Амелии скользнула тень.
— Может оказаться, от нее не будет никакого толку.
— Тогда почему мистер Райм идет на это?
— Существует вероятность, что ему станет лучше, — объяснила Амелия. — Пока все находится в стадии эксперимента. Еще никому с такой серьезной травмой это не помогало.
— И вы не хотите, чтобы он ложился на операцию?
— Нет, не хочу.
— Почему?
Амелия заколебалась.
— Потому что она может его убить. Или еще больше ухудшить его состояние.
— Вы говорили с ним об этом?
— Да.
— И все без толку? — предположила Люси.
— Как об стенку горох.
Люси кивнула.
— Я уже поняла, что этому человеку упрямства не занимать.
— Это вы еще слишком мягко выразились, — печально согласилась Амелия.
В кустах поблизости раздался треск, и к тому времени, как Люси нащупала рукоятку пистолета, Амелия уже успела прицелиться в грудь дикой индейке. Все четверо улыбнулись, но веселье продолжалось недолго. Адреналин схлынул, и сердца наполнились тревожным предчувствием.
Убрав оружие, четверка молча двинулась дальше, внимательно изучая землю перед собой.
* * *
В зависимости от отношения к его травме, Райм делил всех людей на три категории.
Одни непрерывно шутили. Натянутые остроты, несерьезное отношение. Другие, как, например, Генри Дэветт, начисто игнорировали его состояние.
Большинство же вело себя как Бен: пытались делать вид, будто Райма не существует, стараясь улизнуть куда-нибудь подальше при первом удобном случае.
Именно такое отношение криминалист ненавидел больше всего, — оно являлось самым откровенным напоминанием о том, как он не похож на остальных. Но сейчас у Райма не было времени на то, чтобы анализировать позицию, занятую его случайным помощником. Гаррет уводит Лидию все дальше и дальше в глухие места. А Мери-Бет Макконнел, быть может, вот-вот умрет от удушья, жажды или потери крови.
В комнату вошел шериф Белл.
— Кажется, хорошие новости из больницы. Эд Шеффер сказал что-то сиделке. Потом снова потерял сознание, но я считаю это добрым знаком.
— Что он сказал? — оживился Райм. — Он упомянул о карте, которую видел?
— По словам сиделки, он сказал что-то вроде: «важно», а затем «оливки». — Белл подошел к карте и указал на квадрат к юго-востоку от Таннерс-Корнера. — Здесь все улицы названы по растениям и цветам. Одна из них зовется Оливковой. Но это далеко к югу от Каменного ручья. Сказать Люси и Амелии, чтобы они проверили этот район?
Ну вот, извечное противоречие. Чему доверять: уликам или показаниям свидетелей? Если Райм сделает неправильный выбор, Лидия и Мери-Бет могут умереть.
— Пусть остаются там, где они есть, к северу от реки.
— Вы уверены? — с сомнением произнес Белл.
— Да.
— Хорошо, — согласился шериф.
Зазвонил телефон, и легким нажатием безымянного пальца левой руки Райм ответил на вызов.
В наушниках зазвучал голос Сакс.
— Райм, мы зашли в тупик. Отсюда в разные стороны расходятся пять или шесть тропинок, и мы никак не можем определить, куда именно направился Гаррет.
— Сакс, у меня пока для тебя информации нет. Мы пытаемся выжать из улик все.
— В книгах больше ничего?
— Ничего конкретного. Но это же просто потрясающе, для шестнадцатилетнего мальчишки они очень серьезные. Он гораздо умнее, чем можно было бы предположить. Сакс, где именно вы находитесь? — Райм повернулся к молодому ученому. — Бен! Пожалуйста, подойдите к карте.
Он развернул кресло.
Сакс посовещалась со своими спутниками.
— Примерно в четырех милях к северо-востоку от того места, где мы переправились через Каменный ручей.
Райм повторил это Бену, и великан ткнул пальцем в квадрат К-7.
Рядом с его массивной лапищей на карте было нанесено какое-то неровное пятно, напоминающее букву «L».
— Бен, вы случайно не знаете, что это?