— Вы не поняли?! Меня подставили. Не слушайте парня, он бредит. Я подыгрывал ему. Если бы он попытался причинить вред Лили или Дону, я бы его застрелил. Поверьте.
Кое-как сдерживая эмоции, Дэнс наклонилась чуть ближе.
— Зачем понадобилось калечить двух девушек, Тэмми и Келли, Джеймс? Они вам ничего не сделали.
— Я невиновен, — буркнул блогер.
— Почему они? — продолжала Дэнс, словно бы не слыша его. — Вам не нравятся подростки? То, как они засоряют ваш драгоценный блог бранью и неграмотной речью?
По взгляду блогера Дэнс поняла, что не ошиблась.
— А Линдон Стрикленд? Марк Уотсон? Они отметились под настоящими именами, и вам не составило труда выследить этих людей? Так?
Чилтон отвернулся, спрятав глаза, по которым Дэнс прочтет правду.
— И картинки в блог загрузили вы, от имени Тревиса. Сами нарисовали? В вашей биографии на сайте значится, что вы работали графическим дизайнером и арт-директором в колледже.
Блогер хранил молчание.
Гнев разгорался в агенте все ярче.
— Много удовольствия получили от рисунка, на котором я пронзена мечом?
Блогер по-прежнему молчал, и Дэнс выпрямилась.
— Еще увидимся, на допросе. Можете даже пригласить адвоката.
Блогер посмотрел на нее умоляющим взглядом.
— Хочу попросить об одолжении, агент Дэнс. Пожалуйста.
Дэнс выгнула бровь.
— Это очень важно.
— Слушаю, Джеймс.
— Компьютер.
— Что?
— Мне понадобится доступ к компьютеру. Скоро. Сегодня.
— Из тюрьмы можно позвонить. Про компьютер забудьте.
— Мой блог… Его надо вести!
Не жена, не дети… только драгоценный блог. Дэнс рассмеялась.
— Нет, Джеймс. Не дождетесь.
— Я не могу без блога! Не могу!
В его глазах полыхал безумный огонь. Все ясно. Не читатели важны Чилтону: двоих он убил и запросто убил бы еще.
На правду Чилтону тоже плевать. Обманывать он будет снова и снова.
Ответ прост: как и пользователи «Дайменшнквест», как и многие другие потерянные в синтетическом мире люди, Джеймс Чилтон впал в зависимость. В зависимость от мессианской задачи: доносить слово — свое слово — до умов и сердец всего мира. И чем больше народу прислушивается к его размышлениям, нападкам и похвалам, тем лучше.
Дэнс наклонилась чуть ли не вплотную к блогеру.
— Джеймс, я прослежу, чтобы ни в одной тюрьме вы не получили доступа к Интернету. Никогда.
— Не посмеете! — завопил побледневший блогер. — Нельзя отнимать у меня блог! Я нужен читателям, нужен стране! Не посмеете!
Захлопнув дверь машины, Дэнс кивнула водителю.
Когда едешь по личному делу, включать сирену и мигалку — против правил, но Дэнс было плевать. Она летела по шоссе № 68, в два раза превысив разрешенную скорость. Торопилась обратно в Салинас, где через двадцать минут ее мать предстанет перед судом.
Интересно, кто будет свидетельствовать против матери? И что он скажет?
Дэнс вновь мрачно подумала: что, если ее вызовут свидетелем обвинения?
И что, если Иди признают виновной?
Какие тюрьмы в Калифорнии, Дэнс знала прекрасно. Среди местных много неграмотных, они агрессивные, мозги у них разъедены наркотиками, алкоголем или повреждены с рождения. Мать зачахнет в таком окружении. Приговор станет для Иди смертельным — казнят ее душу.
Дэнс злилась на себя — за письмо, написанное Биллу. За комментарий о том, как мать усыпила больного кота. Такое давнишнее, невинное замечание… а какой разрушительный эффект оно возымело на судьбу Иди.
А взять блог Чилтона. Сколько в нем грязи вылито на Тревиса Бригэма. Сколько ложных обвинений, сколько вранья, которое останется в сети, на серверах и в сердцевинах персональных компьютеров. Кто-нибудь прочтет блог через пять, десять, двадцать… через сто лет, но правды так и не узнает.
Из мрачных раздумий Дэнс выдернул сигнал телефона.
Сообщение от отца: «Я в больнице с матерью. Приезжай быстрее».
Дэнс ахнула. Суд через пятнадцать минут. Что случилось? В больницу Иди могла попасть только по одной причине: если больна или ранена.
Дэнс мигом набрала номер Стюарта, но ее сразу перебросило на автоответчик. Ну конечно, Стюарт в больнице, телефон выключен.
Может, на Иди напали?
Или она пыталась покончить с собой?
Дэнс утопила педаль газа в пол. Мысли скакали в голове, одна хуже другой. Мать могла попытаться свести счеты с жизнью, зная, что у Харпера железные доказательства вины и бороться бесполезно. Тогда она и правда убила Хуана Миллара?
Дэнс припомнила предательский ответ на вопрос: был ли кто-то еще, кроме Иди, в палате интенсивной терапии: «Какие-то медсестры дежурили…»
Мимо пролетели Салинас, Лагуна-Сека, аэропорт… Через двадцать минут Дэнс въехала на круговой подъезд к больнице, остановилась на парковке для инвалидов и выпрыгнула из салона. Побежала ко входу в приемный покой. Не успели автоматические двери полностью открыться, а Дэнс уже проскользнула внутрь.
— Кэтрин… — произнесла перепуганная медсестра в регистратуре.
— Где мама? — задыхаясь, спросила Дэнс.
— Внизу. Она…
Не дослушав, Дэнс бросилась к дверям на лестницу. «Внизу» значит в отделении интенсивной терапии, где по иронии судьбы и умер Хуан Миллар. Ну, по крайней мере если Иди там, значит еще жива.
Достигнув нижнего этажа, Дэнс буквально влетела в дверь. По пути в отделение интенсивной терапии она чисто случайно заглянула в кафетерий. Тяжело дыша и морщась от боли в боку, приблизилась к открытым дверям: за столом, попивая кофе, сидели директор больницы, начальник охраны Генри Бэскомб, отец Дэнс и… ее мать. Увлеченные разговором, они просматривали какие-то документы.
Увидев дочь, Стюарт жестом попросил подождать пару минут. Мать глянула на Дэнс с нейтральным выражением на лице и вновь обернулась к директору.
— Привет, — сказал за спиной мужской голос.
Обернувшись, Дэнс увидела Майкла О’Нила. Вот те раз!
— Майкл, что происходит? — отдуваясь, спросила Дэнс.
— Сообщение не получала? — нахмурился помощник шерифа.
— Только от отца. Он просил приехать в больницу.
— Я не хотел отвлекать тебя от операции и связался с Оверби. Он должен был перезвонить тебе, когда операция завершится.
Ага… Свалить вину на босса не выйдет. Дэнс так торопилась на суд, что забыла доложить начальнику об аресте Чилтона.