И… третий мужчина.
Не намеревается ли Пелл и сейчас отправиться куда-то на север? По меньшей мере не помешает поставить в известность иммиграционные службы. Придется им в ближайшее время более внимательно отнестись к пересекающим северную границу США.
Дэнс сделала еще попытку пройти с Терезой события той страшной ночи. Однако все было бесполезно. Больше ничего припомнить она не смогла.
Четыреста долларов… Канада… Что такое Квебек?.. Подержанные автомобили… Есть ли во всем этом какой-то ключ к замыслам Дэниэла Пелла?
И тут в голову Дэнс пришла мысль, которая имела самое непосредственное отношение к ее семье, к ней самой, Уэсу и Мэгги. Она еще раз перед мысленным взором пропустила все известные ей факты, связанные с убийством Кройтонов. Странно… Постепенно вывод выкристаллизовался у нее в голове, хотя Кэтрин он совсем не понравился.
Она нехотя произнесла:
— Тера, вы говорили, что все это произошло около семи часов вечера?
— Да, наверное.
— Где ваша семья обычно ужинала?
— Чаще всего в маленькой столовой. Большой столовой мы не пользовались. В ней проводили только особо торжественные мероприятия.
— Во время ужина вы смотрели телевизор?
— Да. Часто. По крайней мере я, брат и сестра.
— И маленькая столовая располагалась неподалеку от вашей спальни?
— Прямо у лестницы. А откуда вы узнали?
— А вы когда-нибудь смотрели «Равный шанс»?
Девушка нахмурилась:
— Да.
— Тера, у меня возникла мысль, что, возможно, голоса, которые вы слышали, звучали с экрана телевизора. Может быть, кто-то выиграл в категории «география» четыреста долларов, дав правильный ответ «Франкоязычная провинция Канады» на вопрос «Что такое Квебек?».
Девушка молчала. Ее взгляд был неподвижен. Она тоже пыталась понять.
— Нет, — наконец решительно произнесла она, покачав головой. — Нет. Уверена, что нет.
— А голос, говоривший о торговле машинами… Не могла ли это быть просто реклама? Кто-то говорит быстро низким голосом. Так часто бывает именно в рекламе.
Девушка покраснела. Она была смущена. И затем резким раздраженным тоном произнесла:
— Нет!
— И тем не менее вполне возможно, — мягко заметила Дэнс.
Тереза закрыла глаза.
— Нет, — шепотом. А потом громче: — Я не знаю.
Вот почему Рейнольдс не воспользовался показаниями девочки. Он тоже понял, что она ведет речь о телевизионной программе.
Плечи Терезы опустились, и вся она поникла. От Дэнс не ускользнуло это движение, свидетельствовавшее о глубоком разочаровании. Девушка полагала, будто она запомнила что-то очень важное, что поможет поймать человека, виновного в гибели ее родных. И вот теперь поняла, что путешествие сюда, потребовавшее с ее стороны столько силы, настойчивости и настоящего мужества… ее споры с теткой — все усилия были бессмысленны. Она была буквально раздавлена осознанием тщетности своего поступка.
— Извините… — Ее глаза наполнились слезами.
Кэтрин Дэнс улыбнулась:
— Тера, не расстраивайтесь. Ничего страшного.
Она протянула девушке бумажный носовой платок.
— Ничего страшного? Ужасно! Мне так хотелось вам помочь…
Еще одна улыбка.
— О, Тера, поверьте, мы еще только начинаем. И вы еще сможете оказать нам очень большую помощь.
На своих семинарах Кэтрин часто приводила анекдот о городском щеголе, который приехал в деревню и беседует с местным фермером. Он смотрит на собаку, сидящую у ног фермера, и спрашивает: «Ваша собака кусается?» Фермер отвечает: «Нет, не кусается». Приезжий протягивает руку к собаке, и та его кусает. Он отскакивает с возмущенным восклицанием: «Вы ведь говорили, что она не кусается!» Фермер спокойно произносит: «Моя собака не кусается. А эта собака не моя».
Искусство ведения беседы со свидетелем состоит не только в способности правильно анализировать его ответы, язык тела и поведение, но и в умении правильно задавать вопросы.
Все факты, касающиеся убийства семейства Кройтонов, и практически каждое мгновение того, что за ним последовало, было превосходно задокументировано полицией и журналистами. Поэтому Кэтрин Дэнс решила спросить девушку о том, о чем ее явно никто прежде не спрашивал: о времени, предшествовавшем преступлению.
— Тера, мне бы хотелось знать, что происходило до того.
— До того?
— Да. Давай отойдем немного дальше в историю того страшного дня.
Тереза нахмурилась:
— О, я почти ничего не помню. Просто то, что произошло тем вечером, стерло у меня из памяти все остальное.
— Тем не менее попытайся. Подумай. Был май. Ты была в школе, так?
— Да.
— Какой был день?
— Гм… Пятница.
— Видишь, как быстро ты вспомнила.
— Просто потому, что часто по пятницам папа водил нас на разные развлечения. В тот день мы должны были поехать на карнавальные катания в Санта-Крус. Только всему помешала моя болезнь. — Тереза задумалась и начала тереть глаза. — Кроме меня, туда должны были поехать Бренда со Стивом, мои сестра и брат. Мама оставалась дома, так как у нее были какие-то дела в субботу и ей нужно было подготовиться.
— Но вам пришлось изменить планы?
— Да. Мы уже отправились в путь, но… — Тереза опустила голову, — мне сделалось плохо в машине. Поэтому мы вернулись.
— И что с тобой случилось? Простуда?
— Кишечный грипп. — Тереза поморщилась и похлопала себя по животу.
— О, действительно неприятная вещь.
— Да уж…
— Когда вы приехали домой?
— В половине шестого, наверное.
— И ты сразу легла в постель?
— Да, сразу легла.
Тереза выглянула в окно на старую изогнутую сосну.
— И проснулась, только когда услышала звуки телешоу, доносившиеся из маленькой столовой?
Девушка обмотала рыжеватую прядь волос вокруг пальца и, скорчив насмешливую гримасу, произнесла:
— Квебек.
И тут Кэтрин Дэнс сделала паузу. Она поняла, что необходимо принять решение, и притом очень важное.
Так как у нее не было ни малейшего сомнения в том, что Тереза лжет ей.
Когда они только начинали свою беседу и потом, когда Тереза рассказывала об услышанном из комнаты с телевизором, в поведении девушки не было ни особой напряженности, ни закрытости, хотя она, несомненно, испытывала довольно сильный общий стресс. Любой, кто вынужден отвечать на вопросы сотрудников полиции в ходе следствия, испытывает его, даже сама невинная жертва.