– Что? – спросила Сакс.
– Он объявил войну.
– Войну? – переспросил Селлитто.
– Да. Нам. Он не намерен бежать, прятаться и предлагает нам поиметь самих себя. «5-22» перешел в наступление. И уверен, что мы не сможем нанести ответный удар. Я убил вашего командира – вот я какой! Он сжег за собой мосты. И знает каждого из нас.
– Может, Джо не сказал ему? – предположила Сакс.
– Нет, сказал. Он долго крепился, но «5-22» в конце концов дожал его.
Райм даже не пытался представить себе, какие муки вытерпел капитан, пока держал язык за зубами.
– Винить его не за что… Но теперь мы все под ударом.
– Меня вызывают на ковер, – объявил Селлитто. – Начальство хочет знать, почему мы прокололись. Им с самого начала не нравилась наша затея.
– Не сомневаюсь. Где он пытал Мэллоя?
– В Челси. На складе.
– На складе… типичный барахольщик. Почему именно на том складе? Он там работает? Помните его удобную обувь? Или нашел склад по компьютеру? Мне нужна вся информация об этом месте!
– Я подготовлю, – вызвался Купер.
Селлитто дал ему адрес.
– А мы обследуем место преступления. – Райм взглянул на Сакс, и та утвердительно кивнула.
Закончив разговор с Селлитто, Райм обратился к Сакс:
– А где Пуласки?
– Скоро будет. Он разбирался в ситуации с Роландом Беллом.
– Давай позвоним в «ССД» и выясним, где находились наши подозреваемые во время похищения Мэллоя. Большинство наверняка были на работе, но меня в первую очередь интересуют те, кто не был. И надо бы разузнать насчет этого «Бегунка». Как думаешь, Стерлинг согласится помочь?
– Обязательно поможет, – уверенно сказала Сакс, помня, с какой готовностью тот выполнял все ее просьбы. Она нажала клавишу громкой связи и набрала номер «ССД».
Ей ответил секретарь, и Сакс представилась.
– Здравствуйте, детектив Сакс. Это Джереми. Чем могу быть полезен?
– Мне надо переговорить с мистером Стерлингом.
– К сожалению, он отсутствует.
– Это очень важно. Совершено новое убийство. Погиб офицер полиции.
– Да, знаю – по новостям передавали. Мне очень жаль… Не кладите трубку, только что вошел Мартин.
Послышался приглушенный разговор, и вскоре из динамика раздался другой голос:
– Детектив Сакс, это Мартин. С сожалением узнал о новом убийстве. Но мистер Стерлинг сейчас находится за пределами здания.
– Мне действительно нужно срочно поговорить с ним.
Секретарь ответил невозмутимо:
– Я передам ему при первой возможности.
– А можно соединить меня с Марком Уиткомом или Томом О'Деем?
– Сейчас попробую.
Мартин снова заговорил после продолжительной паузы:
– Боюсь, Марк тоже отсутствует, а Том на собрании. Я оставил каждому сообщение о том, что вы их спрашивали. Детектив Сакс, у меня звонок на другой линии. Я вынужден закончить нашу беседу. Еще раз примите мои соболезнования по поводу гибели капитана.
– «Вы все, кто от берега к берегу будете год за годом переезжать на пароме, вы чаще в моих размышленьях пребудете, чем то вам могло бы казаться».
У Памелы Уиллоуби, сидящей на скамейке перед панорамой Ист-Ривер, дрогнуло сердце и повлажнели ладони.
Она обернулась назад, на голос Стюарта Эверетта. Мужчина стоял, освещенный косыми лучами солнца, заходящего над Нью-Джерси, – голубая рубашка, джинсы, спортивная куртка, кожаная сумка на плече. Мальчишеское лицо, мягкие каштановые волосы, тонкие губы, готовые раздвинуться в улыбке, которая, впрочем, не так уж часто появляется.
– Привет, – произнесла Пам с невольной радостью в голосе и рассердилась на себя, потому что хотела выглядеть суровой.
– Привет. – Стюарт смотрел на север, в сторону опоры Бруклинского моста.
– Я знаю, откуда эта строчка – из поэмы «На Бруклинской переправе».
Сама же поэма была из книги «Листья травы», шедевра поэтического творчества Уолта Уитмена. После того как Стюарт Эверетт в классе назвал этот сборник стихов своим любимым, Пам купила себе экземпляр дорогого издания. Ей казалось, что теперь между ними возникла какая-то связь.
– В школьной программе ее не было. Но ты все равно прочитала?
Пам хранила молчание.
– Можно, я сяду?
Она кивнула.
Некоторое время сидели, не говоря ни слова. Пам ощущала запах его лосьона после бритья. Наверное, жена купила в подарок.
– Твоя приятельница, по-видимому, все тебе рассказала.
– Именно.
– Она мне понравилась. Я поначалу решил, что мне не избежать ареста.
Хмурое лицо Памелы смягчила улыбка.
Стюарт продолжал:
– Ее можно понять. Ситуация действительно не из приятных. У тебя хорошая защитница.
– Лучше Амелии никого нет.
– Трудно поверить, что она служит в полиции.
«Поэтому полиция устраивает проверки моих друзей. Не так уж плохо было оставаться в неведении, – размышляла Пам. – А когда знаешь слишком много, это полный отстой».
Стюарт взял ее за руку. У Пам возникло желание отдернуть руку, но тут же исчезло.
– Послушай, давай поговорим начистоту.
Пам не хотела смотреть в его карие глаза под припухлыми веками – сейчас это было бы опрометчиво. Ее взгляд блуждал по реке и гавани вдали. Паромы все еще курсировали между берегами, но в основном по воде плыли сухогрузы и частные катера. Пам часто приходила сюда смотреть на реку. Прожив долгое время в глухих лесах Среднего Запада вместе с сумасшедшей мамашей и кучкой правоэкстремистских фанатиков, прячущихся от полиции, девочка привыкла мечтать о реках и морях, о просторе и приволье водной стихии, никогда не стоящей на месте, и эти грезы действовали на нее умиротворяюще.
– Знаю, я поступал нечестно. Но от наших супружеских отношений осталось одно название. Я уже давным-давно не сплю с ней.
«Неужели, – подумала Пам, – мужчинам больше не о чем говорить в подобных случаях? Дело ведь не в сексе, а в том, что он женат».
Стюарт продолжал:
– Я хотел, чтобы мы были просто друзьями, но полюбил тебя помимо воли. Ты не такая, как все. Ты зажгла огонь в моей душе. И дело даже не в том, что ты прекрасна. Ты… как Уитмен. Незаурядная. Лиричная. Ты словно сама поэзия.
– У тебя есть дети? – не удержалась Пам.
Стюарт помедлил.
– Да, есть. И тебе бы они понравились. Джону восемь. Чиара уже перешла в среднюю школу. Ей одиннадцать. У меня прекрасные дети. И только из-за них мы с Мэри все еще вместе.