– Нет, – скривился Никита, – у нас же приличная школа. Ну, дебилами могут назвать… Но это заслужить надо.
– Половина из вас… – Елена покачала головой. – Я училась в провинциальной школе, в абсолютно рабочем районе, где хулиган сидел на хулигане и погонял хулиганом, а завуч была отставным капитаном милиции. Но я даже представить не могу, что бы у нас сделали с педагогом, осмелившимся сказать такое…
– Распяли бы на воротах в назидание остальным? – предположил Данилов.
Никита, не вставая со стула, изобразил эту картину. Вышло очень смешно, даже Елена не выдержала и рассмеялась, хотя, конечно же, понимала, что это непедагогично. Никита, воспользовавшись моментом, улизнул к себе.
– Какие у тебя планы? – крикнула ему вслед Елена.
Данилов посмотрел в окно: не перестал ли идти снег? Нет, напротив, повалил сильнее.
– На каток! – отозвался из своей комнаты Никита.
– А у тебя? – Елена посмотрела на Данилова.
– Блаженное ничегонеделанье – вот мой единственный план, – ответил Данилов. – А что ты спрашиваешь? Ожидаются гости? Или…
– Или… – ответила Елена. – Надо поговорить.
– Давай. – Данилов встал, достал из шкафа банку с молотым кофе (никаких меняющих вкус железных коробок – только стекло!) и обернулся к Елене: – Будешь?
– Спасибо, я – чай, – ответила Елена и понизила голос до шепота: – Поговорим потом, наедине.
Вид у нее при этом был серьезный. «Будем перемывать косточки Никитосу, – решил Данилов. – Небось еще что-то отмочил. Переходный возраст».
На подстанции «Скорой помощи», где когда-то работал Данилов, переходным называли не подростковый возраст, а пожилой – от восьмидесяти лет и старше, намекая на то, что это возраст между нашим и иным миром. Никакого цинизма, простая констатация факта.
Никита затянул с уходом: долго созванивался с приятелями, которые никак не могли определиться со временем встречи. Данилов, претворяя в жизнь заявленный план ничегонеделанья, расположился на диване и, щелкая пультом, пытался найти в зомбоящике что-нибудь интересное. Елена села в кресло, поставила на колени ноутбук и начала время от времени стучать по клавишам, переписываясь с кем-то по скайпу. «Куда удобнее, чем по телефону, – подумал Данилов. – Можно одновременно хоть с десятерыми разговаривать. Прогресс…»
Проводив Никиту, Елена села на диван рядом с Даниловым, который выключил телевизор и посмотрел на жену. Их взгляды встретились. «Нет, это не про Никитоса», – подумал Данилов. По тому, как смотрела на него Елена, было ясно, что предмет разговора гораздо значительнее, нежели выходки изможденного пубертатом подростка.
Елена немного помолчала, а потом начала:
– Хотела подождать еще немного, чтобы преподнести новость в качестве новогоднего подарка, но не могу удержаться. Да и незачем, ведь приурочивать дары к датам не очень-то умно.
– Согласен, их надо дарить, когда хочется, – кивнул Данилов. – Итак, какой у нас подарок?
– Угадай с трех раз, – улыбнулась Елена.
– Трех раз мне не надо, я угадаю с первого! Тебя назначают главным врачом «Скорой», так ведь?
– Больше ничего в голову не приходит? – прищурилась Елена и вроде даже немного обиделась.
– Просто это пришло первым.
– Зря. Тем более что я говорила о подарке. Каким боком мое назначение может считаться подарком для тебя? Давай второе!
– Да, действительно, – согласился Данилов, – для меня это совсем не подарок, я же тогда тебя неделями видеть не буду. Дай-ка подумать. – Он напрягся и не очень уверенно предположил: – Ты хочешь купить дачу?
– Данилов! – Елена всплеснула руками. – Где твой хваленый ум?! Что за чушь ты несешь? Разве когда-нибудь я мечтала обзавестись ею? Делать мне больше нечего!
– Тогда не знаю, – сдался Данилов.
– Больше нет вариантов? – уточнила Елена. – Ни одного?
– Нет!
– А я-то думала, что ты сразу угадаешь… Даже была уверена. Данилов! Неужели больше ничего не приходит тебе в голову?
Обращение Данилов показывало, что Елена немного сердится или как минимум раздосадована. Слово «доктор» наводило на определенные размышления. Данилов внимательно посмотрел на жену, но никаких изменений во внешности не нашел. Впрочем, они появляются не сразу.
– Ты беременна?
– Наконец-то! – усмехнулась Елена.
– Почему наконец-то?
– Потому что наконец-то догадался. До тебя иногда доходит, как пешком до Камчатки.
– Так все неожиданно… – смутился Данилов. – И давно?
– Шесть недель.
– Ух ты! – Данилов осторожно обнял Елену и привлек к себе. – Так неожиданно…
– Что ты заладил неожиданно да неожиданно? – Елена высвободилась из объятий и напустила на себя деловитый вид. – Это если Никите кто-то из его подружек скажет такое, то это будет неожиданно…
– А что, уже есть предпосылки? У Никиты?
– Не знаю. – Елена пожала плечами. – Но молодежь нынче очень шустрая. Ты бы, кстати, поговорил с ним как-нибудь, как мужчина с мужчиной…
– На какую тему?
– На ту самую! О женщинах и отношениях! – вспылила Елена. – Ты, Данилов, сегодня какой-то странный, тупишь через шаг! Тебя, случайно, не контузило на этой неделе?
Беременная женщина, в силу своего исключительного положения, имеет право на плохое настроение без повода. Это еще студентам объясняют, говорят, что врач вообще должен быть чуток и терпелив с пациентами, а уж с беременными – вдвойне, если не втройне. Поэтому Данилов не стал язвить, а миролюбиво согласился:
– Да, что-то я действительно… того… Мог бы и раньше догадаться. А это точно? Не задержка какая-нибудь?
– Точно! – кивнула Елена. – Я в четверг была у врача, договор заключила.
– Какой? – не понял Данилов. – В смысле, обменную карту завела?
– И карту завела, и договор подписала с клиникой. Уж не думаешь ли ты, что я стану наблюдаться в женской консультации по месту жительства?
– Скажу честно, до работы в поликлинике я бы мог допустить подобную возможность, – признался Данилов. – Но после – вряд ли. Женские консультации районных поликлиник – это суровое испытание…
– Вот и я о том же. Я буду наблюдаться в Институте клинической перинатологии. Недешево, конечно, но того стоит. Согласен со мной?
– Хоть я и не в теме, но согласен полностью.
– Ты рад? – строго спросила Елена.
– Да, конечно.
– А по тебе не скажешь. Сидишь какой-то… Примороженный.
– Так это от неожиданности, – начал оправдываться Данилов. – Раз – и вдруг…
– Как обухом по голове?