Его палец ткнул через арену, целясь в манекен у мишени.
– Или пусть зрители думают, что вы струсили?
– Не нужно… – прошептала Настя, но ее голос затерялся в гуле трибун, как гайка тонет в пруду.
– Ты?! – гневно прошипела Марго. – На место куклы?!
– Да! – Димка шагал к мишени с решительностью обреченного. – Вы ведь поддержите несравненную Марго?! – крикнул он в пустоту купола, крутанувшись на месте и скользя взглядом по рядам зрителей. – Поддержите ее!
Зал зааплодировал, громко, со свистом и криками «Да! Браво!», но без единства – часть спасгородцев была шокирована идеей опасного номера, и к выходу из шатра потек тонкий ручеек покидавших представление.
Перепуганный Степан тоже исчез, а разъяренная Ленуська медленно огибала манеж, приближаясь к ненавистным безбилетникам. Раскрасневшийся от натуги Валерий Пантелеевич торопливо спускался со специального балкона, откуда управлял светом и музыкой.
– Только языком трепать и умеешь, недомерок! – продолжала Марго, наблюдая, как мальчик подходит к мишени. – Принимаю твою сделку, но ты должен помнить, что я никогда не пойду против него!
Ее рука машинально накрыла шкатулку, подвешенную к поясу. Она даже запахнула пальто, превратив ношу в некрасивый бесформенный нарост. В другой руке циркачка все еще сжимала кинжал – острие следовало за Димкой, будто Марго боялась его приближения.
– Немедленно прекратить! – гаркнул Валерий Пантелеевич, неловко перебираясь через борт арены. – Что ты себе позволяешь, хулиган! Убирайся! Марго, не волнуйся, бриллиантовая ты наша, умоляю, спокойней, это так неожиданно…
– Прочь! – вдруг выкрикнула та, мягко развернувшись и нацелив кинжал прямо в лицо имаджировщика. Ее алые губы изогнулись в презрительной усмешке. – Я сама разберусь с ним, ты, бесхребетный червяк! Пойди прочь!
И, бросив быстрый взгляд через худое плечо, увидела, что Дима уже отстегивает манекен от щита. Женщина удовлетворенно кивнула и грациозной походкой хищника двинулась к мальчику, убирая оружие в ножны.
Знаменитый Мистицион мгновенно и совсем не величественно ретировался через борт, едва не наступив на край своего плаща. Он смотрел на Маргариту со смесью жалости и отчаянья.
– Значит, ты смелый, да?
– Так говорят…
Теперь у Димки откровенно стучали зубы и заплетался язык, но он продолжал упорно возиться с ремешками, вынимая манекен из креплений. Марго подошла, отбросила его пальцы (ах, какими ледяными были ее ладони!) и, закончив освобождать пластмассовую куклу, швырнула ее на песок.
– Давай! – приказала она свистящим шепотом.
Трибуны стремительно пустели. Люди с опаской, не совсем доверяя глазам, косились на происходящее на манеже, перешептывались и пожимали плечами. После того как директор цирка лично появился на арене (так же быстро покинув ее под угрозами метательницы), в то, что перед ними всего лишь шоу, продолжало верить совсем немного спасгородцев. Те же, кто не хотел превратиться из зрителей в свидетелей, тихонечко покидали шапито.
Витя и Настя, одновременно перемахнув барьер, бросились к дальнему краю манежа, где Марго неторопливо пристегивала их брата к мишени. Ленуська, ринувшаяся на перехват парочки, почти поймала их за шкирки, но Витька резко обернулся, оскалившись и погрозив пальцем.
– Еще раз за ухо схватишь, палец откушу! – совершенно невежливо, но очень убедительно предупредил он кассиршу, от чего та покраснела и отшатнулась. – Ты что, до сих пор думаешь, что мы здесь ради бесплатного представления?
В темном проеме кулис мелькнули Эрнест, Георгий и Жужу. Они молча наблюдали за ареной, и только гуттаперчевая гимнастка обреченно качала головой, что-то шепча себе под нос.
– Готов ощутить настоящий страх? – зловеще прошептала Марго, застегивая на шее жертвы последнюю пряжку. – Думаешь, беседа со мной стоит седины в волосах?
Тот не ответил.
Беспомощно зафиксированный в ремнях (вблизи стало заметно, что часть оков носит следы порезов), он старался победить панику, не позволяя себе ни жмуриться, ни моргать. Мальчик смотрел куда-то вверх и вперед и даже не заметил брата с сестрой, остановившихся неподалеку.
– Отпустите его! – крикнул Витька. – Он пошутил!
– Пошутил?! – яростно прошипела Марго. – О нет, вряд ли. Игры кончились, глупые дети. А ведь вас предупреждали…
– Вы не имеете права!
Настя отважно шагнула в пространство между Марго и щитом, но в руках циркачки ледяным блеском сверкнули два кинжала.
– Только попробуй вмешаться, девочка, – негромко предупредила она, – и у него станет на несколько пальцев меньше… А ну, всем быстро отойти! Теперь вы можете только смотреть. И постарайтесь вести себя так, чтобы я не потеряла концентрацию, – метательница недобро улыбнулась, отмеряя десять шагов. – Помните, к чему моя рассеянность привела на репетиции?
Теперь в шатре почти не осталось зрителей. Кое-кто еще сидел на верхних рядах, прикованный к месту фантастической нереальностью происходящего, но большая часть аудитории покинула цирк, не слушая отчаянных уговоров Ленуськи. Опустив руки, билетерша уселась на бортик возле выхода, с обидой и гневом глядя на виновников сорванного представления.
Жужу, силач и Эрнест подошли чуть ближе, но вмешаться по-прежнему не решались. Степана все еще не было видно, багровый имаджировщик нервно курил возле операторского навеса.
– Значит, хотите поговорить о сердце моего мужа? – насмешливо спросила Марго.
И сразу, без подготовки или примерки, швырнула кинжал. Так неожиданно и быстро, что Настя даже не успела закричать. Холодная сверкающая сталь вонзилась в каком-то сантиметре от левого бедра Димки. Тот не удержался – зажмурился, жалобно вскрикнув. Эхо удара железа о толстую фанеру еще висело в воздухе, когда метательница сделала шаг назад и пустила в полет второй нож.
– Прекратите, пожалуйста!..
По лицу Насти покатились слезы. Витька схватил ее за плечи, обнял, прижал к себе, как успокаивая, так и контролируя, чтобы она не кинулась под клинки сумасшедшей. Ему было невыносимо смотреть на пристегнутого к мишени брата, но наблюдать за безумной циркачкой казалось еще страшнее.
– Значит, задумали опозорить меня перед публикой?
Еще шаг назад, шелест покидающего ножны лезвия, взмах, гул вибрирующей стали, Димкин крик. На этот раз клинок вонзился возле его правого плеча, причем заметно ближе, чем предыдущие.
– Или ты настолько наивен, что веришь, будто выслушав про бедненькие-несчастненькие Лифты, я отрекусь от супруга и отдам вам его сердце?
Шаг назад, бросок, острие едва не разрезает штанину на правой ноге Дмитрия.
– Он уже давно не ваш муж! – сквозь стиснутые от напряжения и страха зубы, вдруг выдавил тот. – Он Мглистый Механик – чудовище, переставшее быть человеком! И он убивает Лифты, главное сокровище города!