И Лифт опять рассмеялся, беззаботно и легко.
Димка снова расплылся в улыбке, намеренно не замечая братского укора. Уж кто-кто, а Витька точно считал, что после пережитого страха – не до смеха и шуток.
– Привет, старина. Все бы тебе балагурить, – дружески пожурил приятеля Облачко, жужжа перед входом. – Видел Мглистого?
– Видел. Чудовище снова проснулось. Так чем я могу помочь?
– Добросишь наших гостей до Заботинска? – поинтересовался летающий мяч. – Без протокола, так сказать.
– До Заботинска? Высоковато, мне туда доступа нет… – Лифт-шутник задумался. – Но я знаю, кто может помочь. Загружайтесь.
– Вот так просто? – Витька даже опешил. – И вы правда-правда никому не скажете?
– Ну, – протянул Озорник, – что-то вы не похожи на преступников, о которых стоит сразу сообщать Стражникам Гильдии. Так что, будете вечно разглядывать шахту или взойдете на борт?
– Конечно. Прошу меня извинить… – Бросив на Настю и Диму многозначительный взгляд (который как бы говорил – я оказался прав, тут все немного не в себе), Виктор первым вошел в кабину. – А что значит «особый образчик»?
– У… – залихватски присвистнул Озорник, чем вызвал у Димки еще одну улыбку. – Это моя уникальная способность, которой обычные Лифты не обладают. Я самый быстрый и могу даже перемещаться из шахты в шахту. Это умение, скажу вам честно, дано отнюдь не всем Лифтам! Если захотите – покажу.
Теперь в кабину вошли и остальные путешественники, неуверенно столпившись на пороге.
– Спасибо тебе, Облачко, – с теплотой сказала Настя, оборачиваясь к автоматической поляне. – Ты нам очень помог.
– Чего уж там… – Сфера покачалась на месте (так человек мог бы без особого задора помахать рукой). – А теперь вы должны отдать мне команду об окончании чрезвычайной ситуации. После этого я отправлюсь на место парковки, где буду ждать, когда на поляне произойдет еще что-то недоброе…
В голосе бота слышалась неподдельная тоска, и даже огоньки его сканеров потускнели.
Дети переглянулись. В это мгновение между ними вновь проскочила та самая невидимая искра, что позволяет настоящим друзьям понимать друг друга без слов. Озвучить общее мнение решил Виктор.
– Мы не хотим отсылать тебя в спячку, – сказал он, от волнения глядя на пыльные носки своих ботинок. – Поэтому не будем отдавать такой команды. Можешь делать, что захочешь. Если нужна протокольная команда, то мы оставляем чрезвычайную ситуацию открытой…
– Добросердечная аргонная сварка! Это правда?! – Облачко разом засветился, словно внутри сферы зажгли десять ярких зеленых ламп. – Вот это да! Ты слышал, Озорник?
– А они милые и добрые, – согласился тот, чем вызвал на детских щеках краску смущения.
– Спасибо, ребята! – Сфера опустилась на уровень лиц, и от ее пропеллера ударила упругая струя взвинченного воздуха. – Ух, как я счастлив! Если бы мог, расцеловал!
Щеки наших героев загорелись еще сильнее (особенно у Насти), а Димка неловко пожал плечами.
– Да ладно… Раз уж ты к нам с пониманием, то и мы…
– Тогда до свиданья, дети! – Шар взмыл вверх, исчезая из виду. – Я никогда этого не забуду! Озорник, позаботься о них…
Его слова растворились в грохоте фабрик, а Лифт осторожно сдвинул створки, наполнив кабину мягким зеленоватым светом.
– Ну что? – спросил он, пощелкивая реле двигателя. – Поехали, друзья?
Дети, с надеждой переглянувшись, взялись за руки. Однако, к их общему удивлению, путешествие не было долгим. Кабину вдруг повело в сторону, подбросило вверх, за бортом раздался шелестящий звук, затем лязг, и створки распахнулись.
– Мы что, уже прибыли? – с недоверием поинтересовался Виктор, осторожно выглядывая наружу.
К его неприятному изумлению, за дверями Озорника снова шумела поляна-фабрика. Громоздкая, подвижная, безумная Штамповальня, похожая на внутренности гигантского хронометра с гирьками.
– Неужели мы вернулись обратно? – пропищала Настя, обнимая себя руками за плечи, словно ей стало холодно.
И только Димка молчал, внимательно глядя на внутренний планшет управления Озорником. По блеску в глазах мальчишки было видно, что он разгадал очередную шутку Лифта. И тот подтвердил это, рассмеявшись негромко и задорно.
– Нет, девочка Настя. Мы и не уезжали. Я лишь хотел похвастать возможностями конструкции, доказав, что способен с легкостью менять не только поляны, но и шахты!
Действительно – и в этом тут же убедились все, – место, куда их доставил Озорник, было непохожим на то, где они познакомились с Лифтом и попрощались с Облачком. Прямо перед шахтой разместилась фабрика по производству пустых банок для продуктов питания, а на пыльном пятаке перед ней не виднелось ни одного человеческого следа.
Настя и Витя переглянулись, молчаливо вопрошая друг друга – ну разве можно доверять Лифту с таким многозначительным именем? Димка же, наоборот, приник к микрофонам планшета.
– Здорово! – восхищенно осматривая Лифт, похвалил он. – Вот, значит, для чего эти конструкции под потолком?
– Именно так, мальчик Дима! – В словах Озорника слышалась гордость. – Спасибо, что оценил по заслугам. Множество шахт города устроено с возможностью моего уникального внедрения. А перемещаться между ними мне позволяют специальные манипуляторы, потолочные рельсы и личные бортовые двигатели.
– Мы вроде бы не просили вас демонстрировать свое мастерство, – стараясь говорить вежливо и учтиво, привлек его внимание Виктор.
– А, вот про это я и говорил… – недовольно заморгал лампами Лифт. – И ведь что обидно? Люди так привыкли к моим особенностям, что даже перестали обращать на них внимание… Пойди туда, принеси то, отвези это. Знаете, дети, как называется Лифт, постоянно несущийся по поручениям? Банка пневмопочты.
И он опять рассмеялся, намеренно не замечая, как недовольно хмурится Витя.
– А, может быть, дяденька Озорник… – попробовал тот снова обратиться к микрофонам. – Мы все же…
– Да-да, вне всяких сомнений! – Лифт плавно сдвинул изогнутые двери. – Уже стартую, нетерпеливый мальчик. Не все понимают безобидные проделки, что уж поделать.
И он подмигнул улыбающемуся Диме одним из ярко-зеленых диодов.
– Вот вам еще хохма, чтобы не скучать: поднимается Лифт в ресторан на верхних полянах. Чистота кругом, все сверкает, официанты снуют. Ну, его шеф-повар и спрашивает – чего изволите? А Лифт ему в ответ – понятия не имею. Это же вы меня вызывали! Согласитесь, забавно?
И когда кабина рванулась вверх, Димка наклонился к сестре, негромко и с улыбкой спрашивая ее на ушко:
– Правда, он клевый?
На этот раз Озорник нес «путешественников поневоле» именно вверх – об этом детям сообщали их особенные вестибулярные аппараты жителей Спасгорода. Кабина мягко покачивалась, навевая дремоту, ускорения Лифт почти не задавал.