– Я очень горжусь тобой, – прошептала она ему во время их последнего свидания, когда они на песчаном пляже предавались любовным утехам. – Ты проявил истинное мужество, вступив в схватку с таким страшным варваром. Мой отец уверяет, что менее чем через год тебе предложат стать ариои.
– Я не хочу быть ариои, – последовал ответ. – Я хочу, чтобы Мити Матаи научил меня делу великого навигатора.
– Мити Матаи уедет и, возможно, никогда больше не вернется, – нежно возразила девушка. – И чтобы стать великим навигатором, нужно знать и уметь очень и очень много… Слишком много!
– А ты выйдешь за меня, если я стану великим навигатором?
– К тому времени я превращусь в бесплодную старуху, – шутливо ответила она, не прекращая нежно целовать его в губы. – Но если Мити Матаи возьмет тебя в ученики, я соглашусь.
– Обещаешь?
– Конечно, – твердо заверила Майана. – Пусть по воле бога Таароа я растолстею как свинья, если не выполню своего обещания.
– И ты станешь хранить мне верность, пока я по нескольку месяцев буду плавать в океане?
– Ты знаешь, как наказывает бог Тане ту женщину, которая решится обмануть моряка? Он будет вечно водить ее по океанским глубинам, там, где всегда холод и темнота, где обитают самые страшные чудовища, которых можно только представить. – Она потрясла головой, словно избавляясь от ужасных видений. – То же самое он делает и с мужчиной, который осмелится лечь в постель с женою моряка. Нет! – добавила она убежденно. – Если когда-нибудь мой отец отдаст меня за тебя, я буду верна тебе всю жизнь.
Тапу Тетуануи какое-то время сидел молча, и чувство абсолютного счастья охватывало его при одной только мысли, что такое чудо могло свершиться. Затем он поднял руку и, указывая на группу звезд, находящихся как раз над их головами, сказал:
– Видишь те звезды? Это Семь Безумных Вдов. В эту пору года они появляются из-за горизонта точно там, где находятся острова Фау Хива, что в Маркизском архипелаге, и заходят над большим священным островом Раротонга… – Потом, немного помолчав, он добавил: – Кода я стану великим навигатором, я возьму тебя на большой праздник, который отмечается там раз в восемь лет. Хиро Таваеарии был там однажды и говорит, что на празднике этом собираются люди со всех концов света.
– Ты слишком размечтался, – перебила она его.
– Мне звезды помогают мечтать, – последовал ответ. – А ты знаешь, что островов столько же, сколько звезд на небе? И каждый остров отмечен звездой, которая оказывается над ним ровно в полночь в первый день года. Остается только узнать, какая из них оказывается в это время над каждым островом. Мити Матаи – он знает.
– И орипо тоже это знает, – заметила девушка.
– Нет, – возразил Тапу Тетуануи убежденно. – Человек-память лишь помнит, но не знает. Он знает название звезд, но он не может отличить их друг от друга. Только Мити Матаи может указать их на небе и показать их путь.
– Ты так восхищаешься Мити Матаи, смотри, не пожалей потом об этом, – с горечью возразила ему Майана, усаживаясь на песок и заглядывая ему в глаза. – У самых высоких пальм кокосы обычно бывают горькими.
– Сок горьких кокосов лучше всего утоляет жажду, – напомнил он ей. – Меня не привлекают ни сладкие кокосы, ни легкие дела. Я хочу стать великим навигатором и открыть земли, которые находятся там, за Четвертым Кругом.
– Я выйду замуж за тебя, – прошептала нежно девушка, усаживаясь к нему на колени.
Но на следующую ночь, несмотря на вырвавшееся признание, она уже развлекалась с Ветеа Пито. Тапу Тетуануи понял, что, пока не настанет день, когда великий Мити Матаи пригласит его в ученики, а отец Майаны не отдаст свою дочь ему в жены, взбалмошная девчонка не прекратит щедро раздавать свои ласки всем добивающимся ее руки претендентам.
Мити Матаи безгранично доверял Теве Сальмону и не считал нужным появляться в бухте Фарепити, подчеркивая тем самым, что его настоящее дело начнется только тогда, когда великий мастер-строитель решит спустить корабль на воду и передать пирогу ему в руки.
Сам же он полностью окунулся в изучение татуировки, покрывавшей тело неизвестного. Только благодаря ей можно было понять, откуда мог появиться этот дикарь.
Хиро Таваеарии, так же как и Мити Матаи, Роонуи-Роонуи и самые мудрые старики острова, большую часть дня проводил, изучая до мельчайших деталей каждый из омерзительных рисунков татуировки. Пленник был помещен в центре полуразрушенного марае. Подвесив чужака за руки к сохранившейся балке, а к ногам привязав пару увесистых камней, жители деревни могли ходить вокруг великана и поворачивать его так, как им было удобно, не боясь, что тот набросится на них.
Он же мог лишь рычать и плеваться, высовывая наполовину откушенный язык. Дикарь отказывался пить и принимать пищу, и они вынуждены были кормить его силком кашицей из фруктов.
В редкие минуты отдыха ребятня острова сбивалась в стайки, дабы посмотреть на чудовищного великана. Они почтительно стояли на расстоянии и старались лишний раз не шуметь, чтобы не отвлекать тех, кто пытался расшифровать не ведомые никому на острове иероглифы, покрывавшие тело распятого дикаря.
Чужак в основном спокойно относился к окружавшим его людям, но стоило только появиться Тапу Тетуануи, как он начинал отчаянно дергаться, устремляя на него убийственные взгляды.
– Он ненавидит тебя до смерти, – заметил Ветеа Пито. – Если ему однажды удастся вырваться, тебе будет лучше укрыться в земных недрах.
– Я его не боюсь, – возразил юноша, явно лицемеря. – Я его не испугался даже тогда, когда с ним встретился впервые.
– Но ведь тогда, на горе, мы чуть было в штаны не наложили, – честно признался Ветеа Пито. – Мне до сих пор иногда страшно становится.
Тапу Тетуануи хотел было признаться, что и ему тоже было страшно, но побоялся, что Ветеа Пито расскажет об этом Майане.
Поэтому он ограничился тем, что стал наблюдать за дикарем, держась на безопасном расстоянии и время от времени показывая ему язык, чтобы сильнее разозлить чужака.
– Он не моряк, так как на татуировке нет ни одной звезды, ни одного известного людям созвездия, – в конце концов уверенно заявил Мити Матаи. – Он также не является и человеком возвращения, потому что большинство татуировок очень старые, и я подозреваю, они скорее указывают на боевые заслуги дикаря, чем на совершенные им путешествия. Вот эта, например, без всяких сомнений говорит о победоносном нападении на один из островов, поселение на котором было сожжено подобному нашему.
– Я тоже думал об острове, объятом огнем, – заметил Хиро Таваеарии. – Но только об острове, на котором есть действующий вулкан, потому что пламя здесь начинается не с побережья, где есть жилища, а с центра горы.
Все присутствующие приблизились и стали внимательно рассматривать рисунок, нанесенный под левым соском пленника. Мити-Матаи, показав пальцем на другой расплывчатый рисунок вокруг пупка, предположил: