Ей хотелось носиться из стороны в сторону, но только не сидеть спокойно на одном месте. Обычно Рейна находила этот вечерний ритуал весьма приятным, ибо прикосновения рук Тео просто магически снимали всю ее усталость и напряженность. Однако в этот вечер возбуждение, вместо того чтобы спадать, увеличивалось с каждой секундой, приближавшей возвращение Ранульфа.
— Ты была с ним в постели после того, как вернулась из деревни?
— Не будь пошлым, Тео.
— Ладно, ну так что?
— Нет, — прошипела она.
Он потянул ее за волосы и не отпускал до тех пор, пока не смог заглянуть в ее лицо.
— На кого ты в таком случае злишься, если не на великана?
— Тео…
— Говори, а то я спущусь вниз и шепну ему на ушко, что ты дождаться не можешь его возвращения, нетерпеливо лежа в его постели.
— Сделай так, и я не дам за твою жизнь и ломаного гроша, — прошипела Рейна сквозь стиснутые зубы и дернула голову, чтобы подняться.
Подобный намек был более чем красноречив, и Тео, решив не испытывать судьбу, замолчал. Однако воцарившаяся тишина просто разрывала невероятно напряженные нервы Рейны. И тогда она решила, что он мог бы знать хотя бы часть всего того, что так мучило ее.
— Ты верно вычислил виновника моего раздражения, но ошибся с причиной. Я предполагала, что получу согласие Ранульфа на брак Луизы де Бирг с сэром Арнульфом, но за ужином он приказал не только Серлу и Эрику, но и самому Уолтеру отправиться в ее имение, чтобы поближе познакомиться с вдовой.
— Ну и что?
— А то, что я прекрасно знаю, что он собирается отдать ее за одного из них, тогда как еще только сегодня за обедом пообещал мне, что именно Арнульф женится на ней.
— Мне он совсем не кажется человеком, который так запросто отказывается от своих обещаний, Рейна.
— Он не дал конкретного обещания, — ворчливо сказала она. — Он только узнал, что я бы хотела устроить свадьбу, и сказал, что подумает по поводу Арнульфа.
— Пообещать обдумать ни в коем случае не значит пообещать сделать так, как ты хочешь. Мне кажется, что он просто хочет подготовиться на тот случай, если все же не одобрит Арнульфа.
— Ты не понимаешь, Тео. Он был просто обязан сделать в этом случае так, как хочу я.
— Это еще почему?
— Не важно, он просто должен был, — нетерпеливо сказала Рейна. — К тому же Арнульф лучше, чем кто бы то ни было, подходит для этого. Он так преданно служит нам. Он неоднократно доказывал, что на него можно возложить подобную ответственность, и он не подведет. Он просто заслуживает награды. А ко всему этому он не только знает вдову, но и испытывает к ней симпатию. Они очень хорошо подходят друг другу.
— О! А сама-то она тоже неравнодушна к нему? Возможно, ей хотелось бы иметь более богатый выбор.
— С каких это пор учитываются симпатии невесты в подобном деле, особенно когда леди настолько юна?
— Стоит ли мне напоминать тебе, что ты была ненамного старше леди де Бирг, когда сама вполне здравомысляще выбрала из всех претендентов себе в мужья Джона де Ласкеля и Ричарда де Аркорта? А в самый последний момент успела изменить свое решение…
— Это доказывает лишь то, что в семнадцать лет женщина еще полная идиотка, если думает, что сделала наилучший выбор, — раздраженно сказала Рейна.
— Постой-ка, ты ведь прекрасно знаешь, что великан действительно как никто другой подходит тебе, несмотря на то что между вами и возникли первые разногласия. Ты не можешь ожидать, что он всегда и во всем будет соглашаться с тобой, Рейна, так же… как твой… отец…
Рейна подняла голову, удивленная воцарившейся тишиной, и увидела, что Ранульф, неслышно вошедший в комнату, стоял и слушал их разговор. С каждым мгновением лицо его темнело все больше и больше. Ланзо, спрятавшийся за его спиной, смущенно уставился в потолок, вытягивая шею.
Тео кашлянул, чтобы привлечь внимание Рейны, а когда и это не помогло, толкнул ее в плечо. И только тогда осознала она, что было причиной столбняка этих двоих стоявших в дверях рыцарей, безмолвно смотрящих на нее: ночная рубашка ее соскользнула, обнажив одну грудь и часть живота так, что виднелся даже пупок. Вскрикнув, натянула она на себя рубашку, гневно взглянув на супруга. Однажды подобное уже произошло, и это было ужасно.
Но второй раз — это уж слишком.
— Маленькое предупреждение о вашем возвращении было бы весьма кстати, милорд, — едко прошипела она. — Это называется постучать.
— В мою собственную дверь?! Не думаю.
— Конечно, если вы один, но когда нет…
— Как, впрочем, и вы, леди. И я сейчас же узнаю причину этого!
Слишком поздно поняла она, что он был рассержен и хмур как никогда. Он просто горел от ярости: жилы на его шее вздулись, а фиолетовые глаза метали молнии. И эти самые глаза были прикованы не к ней, а к Теодорику. Однако сама Рейна также была зла, и не только из-за пережитого замешательства.
Она вскочила на ноги и вызывающе спросила:
— На что это вы намекаете? Вы прекрасно осведомлены о том, что Теодорик мой личный слуга. Зачем еще, кроме того, чтобы помочь мне приготовиться ко сну, мог бы он находиться в нашей спальне?
— А какие это, интересно, у него могут быть обязанности, раз вы сидите перед ним полуобнаженная?!
— Не будьте идиотом! — прошипела Рейна. — Он смотрит на меня так, как смотрел бы и на вас… О! Нет, это неверно. Он скорее взглянул бы на вас, чем… на меня. Он замечает меня не больше, чем Ланзо вас, когда купает или одевает!
— Это и есть его обязанности?!
— Разумеется.
— Клянусь Богом, этого больше не повторится! — прорычал Ранульф и сверкнул глазами в сторону Теодорика. — Вон!!!
Рейна съежилась и протянула руку, чтобы остановить юношу.
— Ты не должен уходить, Тео.
— Господи, Рейна! — пролепетал Тео, прячась за ее спиной. — Ты что, хочешь, чтобы я умер?!
— Он не посмеет дотронуться до тебя!
— Я бы не стал спорить на вашем месте, жена, — сказал Ранульф еще более угрожающе. — Если вы хорошенько подумаете об этом, то наверняка вспомните, что я задолжал ему хорошую порку, за которую с радостью сейчас и возьмусь, если он немедленно не уберется!..
Ему не пришлось продолжать, ибо Тео выскочил из-за своего укрытия, мигом пронесся мимо Ранульфа и выскочил из комнаты. Ланзо схватился за живот, не в силах сдержать смеха, настолько комичен был побег Тео, однако прежде чем повернуться к мужу, Рейна одарила оруженосца таким испепеляющим взглядом, что юноша подавился. Она не могла вымолвить и слова, еще не владея своим голосом. О! От переполнявшей ее злости Рейне хотелось орать как полоумной.
— Ты можешь идти, Ланзо, — сказал Ранульф спокойным голосом, свидетельствующим о том, что он снова контролирует свои эмоции. — Миледи поможет мне раздеться.