– А взломать не пробовали?
– Даже не пытались. Уж если пламя дракона не повредило дверь.
– И что же делать?
– Маги рассчитали, что без подзарядки маной запирающие вход чары рассеются через сто шестьдесят два с половиной года.
– Не очень-то и долго, – съязвил я.
Но ушастый воспринял мою иронию всерьез:
– Да. В принципе тогда и сможешь выполнить этот пункт своей миссии. Хотя, уверен, после выполнения секретного задания ее величество даст распоряжение лидеру вашего клана о твоем освобождении от испытательного задания. Как Даалену и его компании.
– Ага, а потом вот так, по воле начальства, и просачиваются враги, – хмыкнул я.
– Кстати, уже должны изучить останки предателя. Поспешим, узнаем, что удалось выяснить?
– Отпечатки ауры утверждают, что погибший эльф был очень молод, – доложил старший «эксперт-криминалист». – Точно не установили, но не более ста лет.
– Совсем еще юнец, – согласился Лаэллесс.
– Тогда как тот, за кого он себя выдавал, имел пятивековой возраст.
– В смысле, выдавал? – непонимающе сдвинул я брови.
– Он имеет в виду амулет, изменяющий внешность, – пояснил телохранитель.
– Но ведь после смерти предмет перестает работать и носитель обретает истинный облик, – блеснул я знаниями, вспомнив недавний разговор с Базирогом, когда тот объяснял мне принцип работы подобных штуковин.
– Возможно, так и произошло, но заклинания и стрелы так изуродовали этого дроу, что в нем вообще с трудом угадаешь кого-либо, – ответил Лаэллесс.
– А вот то, что убитый – темный эльф, тоже вопрос спорный, – удивил нас маг.
– То есть как это? – в один голос пропели мы.
– Первые энергетические слои совпадают с сочетанием цветов нашей расы, но если копнуть глубже, то ситуация кардинально меняется.
– Светлый? – предположил я.
– Человек? – выдвинул свою версию изгнанный из клана.
Маг-эксперт отрицательно покачал головой:
– И даже не гном, не орк, не гоблин и не тролль.
– А кто?! – снова в унисон раздались два голоса.
– Не знаю, – пожал плечами «криминалист». – Такой расы нет.
Вот так загадка.
– А можно взглянуть на амулет? – попросил Лаэллесс.
– Побрякушек при трупе много, но какая из них отвечала за маскировку, неясно. Видно, магический предмет вывела из строя молния.
– Эх, поторопились! – отчаянно махнул рукой бывший лидер лунных теней.
– Зато нашли голубой кристалл. Это означает, что кто-то вел с погибшим переговоры на расстоянии.
– И что этот кто-то снова может выйти на связь, – додумал я.
– Мы заберем кристалл в столицу, пусть архимаги вычислят координаты этого некто, если он снова попытается заговорить, – решил Лаэллесс.
Вдруг в животе у меня протяжно заурчало.
– Ой, что-то я ужасно проголодалась, – перевел я жалобные сигналы желудка.
– Тогда возвращаемся в зал, думаю, столы уже накрыли и праздничный ужин вот-вот начнется, – взял меня под локоть Лаэллесс.
– С удовольствием! Но сначала мне бы хотелось одним глазком взглянуть на запертую комнату Теоларинэ…
В выжженном коридоре оплавились даже камни, а вот массивная деревянная дверь стояла как новенькая. Действительно, серьезно Теона подошла к защите своей «квартиры». Настолько, что даже мне ни разу не заикнулась о коде доступа в ее личные покои. Теперь придется ждать, пока снова приснюсь солнышку и спрошу пароль. Надеюсь, это произойдет до того, как королева пришлет за нами «самолет».
– Ну что, посмотрела? Теперь пойдем? – потянул меня темный.
Но я приложил ладонь к отполированной доске.
«Ну же, сим-сим, откройся!» – только подумал, и… рука провалилась внутрь комнаты.
«Ах ты, сказочница моя дорогая», – улыбнулся я, переступая порог жилища невесты.
Остроухий, сунувшийся было за мной, стукнулся лбом о уже не голографическую, а вполне осязаемую дверь.
– Что же ты молчала, что знаешь отпирающие слова? – обиженно пробормотал Лаэллесс с той стороны.
– Ты и не спрашивал, – ответил я, потом отодвинул засов и впустил эльфа.
– Я говорю, что же ты молчала, что подруга сказала тебе отпирающие слова? – повторил темный.
Так, мне достался либо глухой, несмотря на длинные уши, телохранитель, либо это такая односторонняя звукоизоляция: мне слышно, а меня нет. Ну-ка еще разок проверим. Я выпихнул растерянного дроу обратно в коридор.
– Теона, в чем дело? – возмутился Лаэллесс.
– Ты меня слышишь?
– Теоларинэ, открой!
– Не впущу, пока не скажешь «пожалуйста».
– Почему ты молчишь?
Ага, что и требовалось доказать.
Отворил дверь.
– Что происходит? – заладил, как попугай, темный.
– Извини, кое-что проверяла.
– Что?
– Хозяйка не велела никому рассказывать.
Ушастый, кажется, надулся:
– Да мы с Легендой тысячу лет знакомы, и у нас не было никаких секретов.
Ошибаешься, дружок.
– Не обижайся, но я дала слово.
– Понимаю, – вздохнул Лаэллесс. – Ну что, пойдем пировать?
– Слушай, что-то я устала.
– Ты же говорила, что ужасно проголодалась.
– А спать хочу еще больше. Можно тут прилягу?
– Хорошо, отдыхай. Распоряжусь, чтобы еду тебе доставили сюда. Нет, лучше сам принесу.
– Спасибо.
Только темный ушел, как за спиной кто-то зашебуршал. От неожиданности я высоко подпрыгнул и уцепился за крохотный, свисающий с потолка сталактит. И если человек-паук проделывал подобные трюки с помощью липкой паутины, то у эльфийки-паучихи связующим звеном служили вонзившиеся в камень когти и сильные пальцы.
Никого нет. Но я же четко слышал шум.
Вот звук повторился, и из-под кровати выкатился мешок. Судя по чавканью, урчанию и хрусту, внутри сидит какой-то мелкий зверек и что-то с аппетитом жрет.
Каменная сосулька не выдержала нагрузки и предательски устремилась вниз вместе со мной. Грохот падения вкупе с отборным русским матом испугал животное, и оно сперва фыркнуло, потом резко поскакало наутек, затем стукнулось о стену и в конце жалобно мяукнуло.
«Это что еще за кот в мешке?» – подумал я и осторожно ослабил стягивающий шнурок.
Наглая рыжая моська, высунувшаяся на свободу и от испуга норовившая меня поцарапать, принадлежала вовсе не Ешкиному питомцу, а Полинкиному Барсику. Уж его-то белые «носочки» на передних лапах и большое пятно вокруг правого глаза я узнал.