— Ничего не случилось.
Костяшки ее вцепившихся в руль пальцев побелели.
— А папа… он там был?
— Нет. Твоя мать переезжает ко мне. Я тебе позвоню, когда все устроится. У нас с ней, — подчеркнула она.
— Бабуля, — только и смогла сказать Дженн.
— Благодарить будешь потом, дорогая, — отозвалась бабушка, гордо вздернув подбородок. — Это моя забота.
Дженн кивнула, и некоторое время они ехали молча. Заморосило. Оставалось еще полпути, когда бабушка снова раскрыла рот.
— До Нового Орлеана долететь у тебя не получится. Проклятые полностью блокировали город. Я связалась со старыми друзьями. Могу тебя подбросить только в аэропорт Билокси, это ближайший. Оттуда до Нового Орлеана миль семьдесят пять примерно. Тебе придется ехать на попутках. Напрокат машину не бери, ни в коем случае. Придется брать разрешение на въезд и выезд из Луизианы, а тебе его никто не даст, так что через границу придется перебираться тайно. Я сама не прочь отправиться с тобой.
Дженн покачала головой.
— Мне нужно знать, что вы в безопасности. Вы с мамой.
«Увидятся ли они еще когда-нибудь, — подумала она. — И с отцом тоже».
«Вампиры собирались убить меня. И он это знал. Мой отец. Мой собственный отец!»
Бабушка окинула ее твердым взглядом.
— Сейчас никто из нас не в безопасности, деточка. Уж кому, как не тебе, это знать.
Дженн закусила губу, стараясь не вспоминать лежащую на полу мертвую Брук.
— Я знаю, но…
— Не беспокойся. Я тут придумала кое-что, будет больше пользы. Здесь у нас существует движение Сопротивления, и им нужны опытные люди. Так что тебе не понадобится таскать за собой мое бренное тело, я тебе не стану мешать.
Дженн была так потрясена, что даже не протестовала.
— В Новом Орлеане у меня своих людей нет. Были когда-то, но…
Дженн чуть не спросила, что с ними сталось, разъехались или умерли, но потом поняла, что ответа на этот вопрос она услышать не хотела бы. И просто кивнула головой.
— Никому не доверяй. Будь со всеми учтива и дружелюбна. Порой прикидывайся дурочкой, очень полезно. В этой стране тихонь… да и вообще женщин, недооценивают. Используй это, получишь преимущество. Старайся всегда быть как минимум в получасе от еды, питья и медицинской помощи. Своим еще не звонила?
— Еще нет.
Она собиралась сделать это в первую очередь, но выскочило из головы.
— Ну, так давай, звони сейчас. Неизвестно, кто может тебя подслушать, когда разговариваешь на публике.
Дженн обернулась назад и порылась в вещмешке. Вынула мобильник, нашла отца Хуана. Он ответил почти сразу.
— Дженн, что там у тебя? Ты в порядке? — тревожно спросил он.
— Нет. То есть со мной все нормально, просто крупные неприятности.
— Что случилось?
Она выложила ему все.
— В общем, отец меня предал, подставил вампирам, — горько закончила Дженн.
— Ay, mi'ja, очень жаль, — сказал отец Хуан.
— Нам всем очень жаль, падре, — перебила бабушка достаточно громко, чтобы ему было слышно. — Вы приедете помочь или нет?
— Это кто там, бабушка? — спросил отец Хуан.
Дженн улыбнулась сквозь слезы.
— Как вы догадались?
— Передай, что у нее слух, как у лисицы. Конечно, приедем. Отряд сейчас на операции. Как только вернутся, сразу же отправляемся в Новый Орлеан. Встречаемся там.
— Gracias, [29] — прошептала Дженн.
— Vaya con Dios, [30] — ответил он. — Звони. Будь на связи.
— Хорошо, — пообещала она.
— Будь осторожна, Дженн. Крайне осторожна.
— Si, mi maestro. [31]
Теперь она ясно понимала, что ждет ее впереди. Рука, сжимающая трубку, задрожала.
— Передавайте всем привет.
— Vale, обязательно, сама знаешь.
Горло ее перехватило, и она кивнула, хотя он ее сейчас не видел. Выключив телефон, она повернулась к бабушке.
— Мы встречаемся в Новом Орлеане.
Бабушка удовлетворенно кивнула.
— Поцелуй за меня своего парня и передай, что я переломаю ему ноги, если он хоть раз обидит тебя.
У нее было такое лицо, что Дженн поняла: бабушка не шутит.
Они свернули с дороги к автозаправке и увидели над головой дорожный знак, указывающий, сколько осталось до аэропорта. Бабушка достала из-под сиденья поясную сумочку с деньгами, передала ее Дженн, ни на секунду не прекращая наблюдать, что происходит вокруг. Отец вот так прожил всю жизнь. В бегах. Вечно озираясь. Вечно от кого-то прячась.
«Нет, ни за что не прощу ему предательства. Ни за что и никогда».
— Что это? — спросила Дженн.
— Деньги. Хватит, чтобы добраться куда тебе нужно, и еще останется, — твердо заявила бабушка. — Когда неприятности, наличных всегда не хватает.
— Спасибо, — сказала Дженн.
— Не надо благодарить. Иди и спасай сестру.
— Конечно, — сказала Дженн, застегивая сумочку на поясе под рубашкой; и это слово прозвучало, как клятва.
Бабушка уже выруливала на шоссе, ведущее в аэропорт.
Через две минуты они остановились перед терминалом.
— Вот билет, заказала по Интернету. А вот фальшивое удостоверение личности.
Бабушка вручила ей распечатанное подтверждение заказа на билет и калифорнийское водительское удостоверение на имя Жаклин Симмонс. Фотографию, видимо, выбрала из старых школьных снимков. Билет был тоже на имя Жаклин Симмонс. Такие дела.
— Но как…
— На всякий случай я заготовила документы на всю семью, вот такой случай и пришел. Обновляла каждый год со дня начала войны.
Тут лицо ее словно окаменело.
— Конечно, не думала, что твой отец… — Тут голос ее пресекся, и она стиснула челюсти. — По зрачкам вижу, у тебя небольшая контузия. Если не пойдешь к врачу, по крайней мере, постарайся не спать как минимум часов двенадцать.
Дженн потянулась к ней и поцеловала в щеку, потом схватила вещмешок и вышла из машины. Очень не хотелось, но его пришлось сдать в багаж, чтобы не выгружать колья. Дай бог, чтобы все бутылочки со святой водой во время полета не полопались. Не спать в самолете… легче сказать, чем сделать. Она стала смотреть фильм, какую-то жалкую любовную историю, делая невероятные усилия, чтобы не заснуть. Несколько раз она ловила себя на том, что дремлет, и с замирающим от страха сердцем вскидывала голову.