– А взамен вы обещаете молчать о том, чем занимается наша фирма? Я правильно вас понял?
– Не совсем. Еще мне срочно надо два с половиной лимона зеленых – не для себя, а общак вернуть.
– Понимаю. Но какие гарантии, что, получив необходимое, вы будете держать язык за зубами?
– Мамой клянусь, век воли не видать, падлой буду, – оскалился бывший урка.
– Не поймите меня неправильно, но полагаю, что данные обещания не вызовут уверенности у вышестоящих инстанций. Этого недостаточно. Для взаимовыгодного сотрудничества требуются более веские аргументы.
– Я вообще-то валить из страны не собираюсь, у меня тут интересы. Но на крайняк сделайте мне европейское гражданство, и, если Шура Щукин пробалаболится, найдете и кончите меня там.
«Как будто мы не сможем этого сделать здесь», – подумал я, а вслух сказал:
– Договорились, так и доложу боссу. Завтра утром встретимся и все обсудим.
– Лады, в восемь утра – крайний срок. У меня тоже время не казенное. И учти, если не добазаримся, уже в половине девятого оценишь таблом и спиной подошву ботинок спецназа ГРУ, – пригрозил Ювелир и направился к выходу. – И не вздумай меня брать на понт или заказать – не проканает это дело. Поверь, Анус, такая подлянка самому дороже обойдется.
– Меня зовут, Янис, милейший, – улыбнулся я, заметив, как бандита передернуло от последнего слова.
Устраивать слежку за Щукиным смысла не было, я и так прекрасно знал, где его найти, а вот оставленные аккумуляторы внимания заслуживали.
Ювелир
Утром эстонский гаденыш, прикормленный американскими кукловодами, удивил меня. Ровно в восемь я зашел в его кабинет, а через пятнадцать минут покинул его с чистым паспортом гражданина Германии в кармане и чемоданом в руке, наполненным стодолларовыми купюрами.
– Мое руководство согласилось сотрудничать, – кивнул он на раскрытый дипломат, как только я перешагнул порог. – Здесь ровно один миллион девятьсот тысяч долларов США. Да-да, не удивляйтесь, мне известна величина, как вы там его называете, общака? Могу даже назвать долю в процентах каждого из участников малины. То, что неизвестно российской полиции, достаточно легко выяснила наша организация. Мы даже при желании можем поделиться с ними информацией. И не сомневайтесь, на свет всплывут с доказательствами некоторые делишки из прошлого, по которым вас так и не удалось засудить. Именно на этом основывается моя уверенность в том, что вы не проболтаетесь. И даже будете помогать нам, если понадобятся кое-какие из услуг по вашему профилю.
– Шустро! – хмыкнул я.
Янис продолжил:
– А в этом конверте увеличенные фотографии Тарасова Сергея Алексеевича, тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года рождения, уроженца хутора Веселый. Тут адреса прописки и временного проживания. Личность его спутницы выяснить не удалось по причине сильного грима. Однако с точностью до сантиметра указан ее рост и до килограмма вес. Также камеры наблюдения засняли и сам момент убийства. Девица сделала это двумя сувенирными саблями, числящимися в вашем магазине за инвентарным номером восемьсот четырнадцать.
– Знаешь, теперь я зауважал тебя, Янис. Ну а где же сами шашки? Менты ведь их не нашли?
– Убийца унесла их с собой так же, как и гражданина Тарасова. По той причине, что самостоятельно тот передвигаться не мог из-за тяжелого ножевого ранения, нанесенного одним из охранников Добровольского Леонида Семеновича, неким Николаем Степановичем…
– Хватит, эстонец, впечатлил. Передай спасибо шефу. И обращайся, коли нужда заставит. Особенно ежели потребуется мусора какого завалить. У меня с ними особые счеты.
– Еще один вопрос, господин Щукин. Откуда вам стало известно о содержимом источников питания? Надеюсь, вы понимаете, что утечка такой информации ставит под угрозу проводимую мной операцию?
– Не ссы, никто тебя не сдал. Просто масть так легла, что чалился в камере я с дедком одним, бывшим энкавэдэшником. Он мне разоткровенничался как-то про то, как чекисты в радиоприемники «Интуриста» жучки ставили, а разговоры записывали на пленку, упрятанную в батарейках. И как те взрывались при попытке вскрытия. Однажды мой хлопец уронил вашу камеру – та вдребезги, а аккумулятор превратился в пластмассовую лужу. Да так шустро расплавился, что даже я, не имеющий химического образования, начал догонять – дело нечистое. Боталом не стал мести, а поприглядывался, деда того вспомнил и вычислил тебя. Так что можешь передать своим, что идеи ваши новаторские коммунисты еще при Сталине применяли.
Как ни тренировали шпиона янки, однако тому все же не удалось совладать с собой, и на его харе четко читалось изумление и даже некоторое разочарование.
Да, это удар ниже пояса. Я хлопнул дверью. Последнее слово все-таки осталось за мной, это несколько польстило моему самолюбию, ну и немного патриотизму, что ли (хотя откуда ему взяться?).
До девахи мне дела особенного нет. Если не найду ее, так притащу любую другую. Так ей почки отобью и рожу изуродую, признается даже в убийстве Кеннеди. Пацан, скорее всего, кони двинул. В лучшем случае лежит сейчас под капельницами, из ложечки ест и под себя ходит.
А вот шашки меня заинтересовали. Ленька-то забашлял мне, конечно, после отсидки. Но я же помню, сколько мы гоп-стопом с инкассаторов напотрошили. А брюллики? Не зря меня Ювелиром называют: пока сидел, научился и знаю их цену. Доля моя должна быть гораздо больше.
Подельник, падла, не признавался, толкал порожняк. На выборы, мол, потратил, на развитие бизнеса. Однако я умею ждать. И дождался: однажды, набухавшись в сауне, Ленька прогнал сосок и проболтался про сабли. Что рукоятки в них особенные, с тайником, и что часть прозрачных камней хранится именно там. Что швейцарским банкам сейчас доверяться нельзя, не говоря уже про наши. Как известно, лучшее место для схрона – на самом виду. Проговорился, что приценялся и выяснил, что алмазы те шлифованные тянут на четвертак с шестью нулями. Причем не заокеанских денег, а более дорогих европейских.
Проспавшись, Сувенирщик, конечно, не помнил, что сам рассказал, как кинул меня. Раз так, то и меня совесть не будет мучить (да никогда не замечал за собой такого чувства). И вот, когда я уже созрел к мести, эти беспредельщики устроили такой облом. Нет, все-таки найду именно ту суку. И накажу тварь. Жестоко.
Агент Янис
Мастерство владения мечами вызвало удивление не только у меня, но и у получившего запись шефа. Кем бы ни была эта девушка, она профессионал. Убийство господина Добровольского явно подстроили спецслужбы. Анализ приемов показал, что ни японские самураи, ни школа французского фехтования, ни остальные доселе известные способы владения холодным оружием не могут сравниться с тем, который продемонстрировала дама, замаскированная под синекожую эльфийку. ЦРУ всегда интересовали методы подготовки элитных подразделений ФСБ. Раскрытие истинной ценности сувениров Леонида Семеновича только положительно повлияло на наделение меня дополнительными полномочиями. Еще одну загадку подкинул агент, посланный по известному адресу и выяснивший, что гражданин Тарасов Сергей находится в добром здравии, вчера вышел на работу и даже задержал двух воров. В одиночку? С таким-то ранением? Значит, либо кто-то выдает себя за него, либо русским известен метод феноминального исцеления.