— Добрый день, — произнес приветливый женский голос. — Это Ребекка из похоронного бюро. Мы выбрали две возможные даты для церемонии.
— Какой церемонии?
— Для похорон. — В голосе прозвучало удивление. — Для похорон Герхарда Мернера. Либо во вторник двенадцатого мая, либо в четверг четырнадцатого. В обоих случаях время одинаковое — два часа дня. Что вам больше подходит?
— Не знаю… — Пер заставил себя собраться. — Наверное, четверг…
— Очень хорошо. Я заказываю четырнадцатое. Хороших вам выходных!
Итак, она изменила мужу. И физически, и духовно. Вендела вернулась домой и сразу пошла в сад поработать.
Она никак не могла внятно определить — что же произошло между ней и Пером? Она осталась у него ночевать. Они лежали рядом и полночи шептались.
Она повела себе именно так, как и подозревал Макс.
Но ведь это не она начала ссору, не она уехала, не сказав ни слова. Она всегда помогала ему с книгами, да и со всем остальным. Впервые она сделала что-то для себя, можно называть это эгоизмом, но она ничего не планировала, до самой ночной встречи она и предположить не могла, что так повернется. Все ее попытки представить продолжение этой истории ни к чему не привели. Она не знала, чем все кончится, но вины за собой не чувствовала.
Она не помнила, как они заснули… помнила только, что посреди ночи открыла глаза и увидела в темноте поблескивающие глаза Пера. Совсем рядом. Он смотрел на нее, пока она спала… Нет, она ни в чем не раскаивается.
Ни малейшей тревоги, ни малейшего волнения не испытала она и когда осталась с ним позавтракать. Он тихо рассказывал ей про болезнь дочери, про операцию, что все будет хорошо, он знал это — и Вендела серьезно кивала: да, да, все будет хорошо.
— Мне надо в Кальмар, — сказал он под конец. — В больницу.
Венделе не хотелось идти домой.
— А могу я побыть у тебя?
— Ты не хочешь идти домой?
— Я не хочу встречаться с Максом. Сейчас, по крайней мере.
— Ничего же не было, — напомнил Пер.
— Мы спали в одной постели.
— Мы просто грели друг друга…
Но Вендела знала, что это не имеет значения. Было, не было… Было.
Она проследила, как «сааб» скрылся на дороге и прошла в гостиную. Рядом с телевизором стоял большой, богато украшенный резьбой сундук. Она долго рассматривала резьбу: ехидно ухмыляющийся тролль, убегающий в свою нору, рыцарь на коне и плачущая девушка-эльф.
Потом подошла к окну и долго смотрела на свою виллу. Время уже приближалось к ланчу. Внезапно в дверях появился Макс, сел в машину и уехал. С такого расстояния было трудно определить, в каком он настроении, но одно было ясно: инфаркт его пока миновал.
Сердце Макса по-прежнему бьется.
Но она все равно не пошла домой. Она вышла на веранду и долго сидела в шезлонге, глядя на искрящуюся рябь моря и наслаждаясь весенним солнцем.
Примерно через час она услышала звук мотора. Похоже, Макс вернулся — машина остановилась у ее виллы, но отсюда видно не было. Мешал плетеный щит от ветра, а вставать и смотреть не хотелось.
Посидев еще с полчаса, она встала, пошла в кухню, приготовила себе салат и съела. Только поев, она подошла к окну и посмотрела — машины у виллы не было. Если Макс и возвращался, то теперь он уехал опять. Или то был не Макс.
Внезапно зазвонил телефон. Она вздрогнула. Скорее всего, это Пер, но трубку взять она не решилась. После шести сигналов телефон умолк.
Что надумал Макс? Куда он уезжал? Почему приехал и опять исчез?
Ее немного удивляло, что он совершенно здоров. Но наверное, обручальное кольцо так и лежит на камне. Эльфы просто не успели его забрать.
Только в эту секунду она осознала, что пожелала смерти своему мужу. Ночью она стояла у камня и от всего сердца просила эльфов лишить его жизни.
Вендела посмотрела на часы. Два часа. Надо идти домой и поговорить с Максом.
Вилла встретила ее гробовым молчанием. Она вспомнила радостное тявканье Алли, и ей стало очень холодно. В доме стоял какой-то странный запах, она даже не сразу поняла, что это, потом сообразила: цветы. Везде стояли букеты — розы, тюльпаны, белые лилии, даже местные полевые цветы — фиалки и дикие анемоны. Макс, похоже, собрал все вазы, которые только были в доме. Светло-серая гостиная буквально кипела красками — красными всех оттенков, желтыми, зелеными.
Она медленно обошла комнату. Через несколько минут у нее защекотало в горле, потом потекло из носа. Опять приступ аллергии, и все из-за Макса — что он, не знал, что у нее аллергия на цветы? Конечно, он хотел по-своему загладить вину, попросить прощения за Алли, а в результате она почувствовала себя еще хуже — и физически, и душевно.
Вилла была похожа на церемониальный зал в похоронном бюро. Не хватало только маленького, не больше метра, гроба. И еще эти лилии с их покойницким запахом…
Макс, подумала Вендела, почему все и всегда с таким перебором?..
На столе в кухне лежала корректура поваренной книги, но у Венделы не было ни сил, ни настроения ее читать.
Она достала свой блокнот.
У эльфов нет будущего. И у нас тоже нет. Дом, вещи, которые делают нас одержимыми, дела и обязанности… Я не понимаю…
Она задумалась. На стене громко тикали часы.
Она думала о Максе, потом о Пере Мернере… ни тому, ни другому позвонить она не могла, но вдруг вспомнила человека, с которым бы охотно поговорила.
Она не сразу нашла номер. Прошло пять или шесть сигналов, и наконец уверенный голос представился:
— Адам Люфт.
— Добрый день. Это Вендела.
— Кто?
— Вендела Ларссон… я была у вас на курсах «Общение с эльфами».
— А… да, помню. Давно это было.
— Пять лет назад. Я просто хотела вас спросить…
— Этих курсов больше не существует, — прервал он. — Слишком мало желающих. Я сейчас занимаюсь вопросами передвижения душ в астральном пространстве.
— Астральными… что?
— Вам стоит попробовать, это страшно интересно, — голос его приобрел какие-то новые, волнующие обертоны, — мы стараемся заставить душу покинуть тело… временно, конечно… и пуститься в путешествие во времени и пространстве. У меня остались места на летние курсы, записать вас?
— Нет, спасибо. — Вендела повесила трубку.
Больше звонить было некому, но она по-прежнему не находила себе места. Оставаться в доме она была не в силах. В шесть часов Вендела оделась — теплые брюки, шерстяной свитер, пуховая куртка. Пошла в ванную и открыла аптечный шкафчик…
Она уже выбежала на проселок, как услышала шорох автомобильных шин за спиной. Должно быть, вернулся Макс.