— Когда вы едете? — Я старалась показать, что ничего не имею против.
— Я никуда не еду.
— Тебе нужно восстановить силы. В следующий раз Конгрегация одного бойца не пошлет. — Думая, сколько еще иных из прошлого Мэтью может откликнуться на призыв, я попыталась сесть.
— Ты теперь такой опытный воин, ma lionne, что разгадала всю их стратегию? — По лицу невозможно было понять, что он чувствует, но в голосе слышался легкий юмор.
— Мы доказали, что нас не так-то легко побить.
— Не так-то легко? — Он сел на подушки рядом со мной. — Ты чуть не погибла.
— Ты тоже.
— Ты спасла меня своей магией, я это чувствовал. Луговая манжетка и серая амбра.
— Пустяки. — Я не хотела говорить Мэтью, что обещала в обмен на его жизнь.
— Врешь. — Он вздернул кверху мой подбородок. — Не хочешь говорить — не говори, только не лги мне.
— Не у меня одной в нашей семье есть секреты. Расскажи мне о Жюльет Дюран.
Он отошел к окну.
— Ты уже знаешь, что познакомил нас Герберт. Он украл ее из каирского борделя и долго держал на грани жизни и смерти, прежде чем обратить, а после сделал из нее привлекательную для меня женщину. До сих пор не знаю, была она изначально безумна, или это он ее свел с ума своими манипуляциями.
— Зачем ему это было нужно? — спросила я недоверчиво.
— Чтобы она прокралась в мое сердце, а там и в семью. Герберт мечтал поступить в наш орден, но отец ему отказывал раз за разом. Проникнув в тайны братства и де Клермонов, она получала право убить меня. Герберт растил из нее и любовницу, и убийцу. — Мэтью ковырнул отставшую краску на раме. — Когда мы впервые встретились, она лучше скрывала свою болезнь — я заметил признаки лишь долгое время спустя. Изабо и Болдуин никогда ей не доверяли, Маркус ее на дух не выносил. Что до меня, то Герберт хорошо ее выдрессировал: она мне напоминала Луизу, и все ее странности я объяснял эмоциональной неустойчивостью.
«Ему всегда нравились хрупкие создания», — говорила мне Изабо. Мэтью с Жюльет связывало нечто поглубже секса.
— Ты все же любил ее. — Я вспомнила поцелуй Жюльет, и меня передернуло.
— Когда-то. Давным-давно. Не зная, что я обманут. Потом я еще долго следил за ней издали — проверял, хорошо ли о ней заботятся, ведь сама о себе позаботиться она не могла. Началась Первая мировая война, и Жюльет исчезла. Я считал ее погибшей и больше не вспоминал о ней.
— Ты следил за ней, а она за тобой. — Я помнила, как зорко подмечала Жюльет каждый мой шаг.
— Знай я об этом, она бы к тебе и близко не подошла. — Мэтью смотрел, как занимается за окном бледное утро. — И вот еще что: обещай никогда больше не спасать меня с помощью своей магии. Не хочу жить дольше, чем мне суждено. Пусть жизнь и смерть решают это между собой. Изабо когда-то вмешалась в их спор — не повторяй этого и не проси Мириам или кого-то еще сделать тебя вампиром. — Высказав это невообразимо холодным голосом, он подошел ко мне. — Никто, даже я, не обратит тебя в то, что противно твоей природе.
— Тогда пообещай мне что-то взамен.
— Что именно? — недовольно прищурился он.
— Не проси меня уйти, когда ты в опасности. Я все равно не уйду.
Пока Мэтью раздумывал, сможет ли он сдержать подобное обещание, я прикидывала, как в следующий раз распорядиться своей неосознанной силой, чтобы его не спалить и самой не утонуть. После нескольких секунд настороженного молчания я погладила его по щеке.
— Поезжай с Маркусом на охоту: за несколько часов с нами ничего не случится. — Его бледность все еще была нездоровой — он тоже потерял много крови, не только я.
— Тебя нельзя оставлять одну.
— Со мной будут тетушки, не говоря уж о Мириам. В Бодли она сообщила мне, что ее зубы не менее остры, чем твои. Я ей верю. — Мои знания по части вампирских зубов стали значительно шире.
— К ночи мы будем дома, — проворчал он, приласкав меня в свою очередь. — Хочешь чего-нибудь прямо сейчас?
— Поговорить с Изабо. — При виде отчужденной Сары я испытывала острую нужду в материнской заботе.
— Хорошо. — Скрывая удивление, он достал свой мобильник, найденный кем-то в кустах, и набрал Семь Башен одним нажатием.
— Maman? — Из телефона полилась французская речь. — Она в полном порядке, — заверил Мэтью, — и хочет поговорить с тобой.
После паузы мы услышали всего одно слово:
— Oui.
— Изабо? — Мой голос дрогнул, на глаза навернулись слезы.
— Слушаю тебя, Диана, — мелодично пропела трубка.
— Я чуть не потеряла его.
— Тебе следовало послушаться и бежать от Жюльет сломя голову, — упрекнула она и тут же смягчилась. — Но я рада, что ты не послушалась.
Тут я разревелась в полную силу. Мэтью пригладил мне волосы, заправив за ухо всегдашнюю прядь, и вышел.
Только Изабо я могла излить свое горе и повиниться, что не убила Жюльет сразу, при первой возможности. Я рассказала ей все — о внезапном появлении Жюльет, о ее поцелуе, об ужасе, испытанном мной, когда Мэтью начал пить мою кровь, о том, что чувствуешь, когда тебя возвращают к жизни. Я знала, что она поймет, и она поняла. Изабо прервала меня лишь однажды, когда речь зашла о деве и старице.
— Итак, моего сына спасла богиня… В справедливости и чувстве юмора ей не откажешь, но это не телефонный разговор. Расскажу, когда снова приедешь в Семь Башен.
Упоминание о замке вызвало у меня острую ностальгию.
— Мне бы очень хотелось там оказаться. Не уверена, что в Мэдисоне меня научат всему, что мне нужно.
— Значит, надо подыскать другого учителя. Среди иных непременно найдется кто-то, способный тебе помочь.
За этим последовали директивы слушаться Мэтью, беречь себя и как можно скорее вернуться в замок. Согласившись на все с несвойственной мне готовностью, я закончила разговор.
Мэтью, тактично выждав время, снова вошел в гостиную.
— Спасибо. — Шмыгая носом, я протянула ему телефон.
— Оставь себе. Звони Маркусу и Изабо, как только потребуется: цифры два и три соответственно. Тебе нужен новый телефон и часы тоже — твой слишком быстро разряжается. — Мэтью поудобнее устроил меня в подушках, поцеловал в лоб. — Мириам работает в столовой, но сразу услышит тебя, если что.
— А Сара? Эм?
— Ждут свидания, — улыбнулся он.
Повидавшись с тетушками, я уснула на довольно долгое время и проснулась, тоскуя по Мэтью.
Эм, сидевшая в новообретенной бабушкиной качалке, принесла мне воды. На лбу у нее пролегли морщины, которых пару дней назад еще не было. Бабушка сидела на диване и смотрела на стенку рядом с камином, явно дожидаясь от дома новых посланий.