— Да, но только учет. У него есть персональный бухгалтер, который оплачивает крупные покупки и сделки. Кроме того, я уже несколько лет рассчитываю налоги для мисс Паркер.
— Стало быть, все трое являются вашими клиентами? — спросил Джим, и Виктор кивнул. — Ну и как обстоят дела у вашей фирмы? Год был удачным?
Прежде чем ответить, Виктор вытер лысину носовым платком.
— Боюсь, что бывало и получше, — ответил он. — Впрочем, сейчас всем приходится нелегко. Даже в нашем бизнесе.
— А вы сами тратите много денег? Я имею в виды — вы лично?
Это был неожиданный вопрос, и Виктор заметно растерялся. Пот выступил у него на лбу крупными каплями, но он даже не попытался их смахнуть. Он понятия не имел, почему фэбээровца интересуют его личные расходы, но ему это очень не нравилось.
— Да, в последнее время у меня были довольно большие… расходы. — Подняв голову, он растерянно посмотрел в потолок, потом снова повернулся к Джиму. — Видите ли, у меня молодая жена, и у нее есть, гм-м… определенные потребности. Между тем на сегодняшний день экономическая ситуация заметно ухудшилась по сравнению с тем, что было три года назад, когда я женился на Брианне. Она, видите ли, мечтала стать киноактрисой, но из этого ничего… в общем, ее карьера не сложилась, и… Ну, вы понимаете… — Виктор начал путаться, мямлить, но Джим только смотрел на него, не говоря ни слова. — Недавно Брианна… В общем, она потребовала, чтобы мы подписали семейный контракт! — выпалил Виктор.
— Вот как?! — Джим слегка приподнял брови. — И сколько она хочет?
— Она потребовала пять миллионов, но я сказал, что это невозможно. У меня просто нет таких денег. Тогда она снизила сумму до трех миллионов, но и это мне не по карману. Три года назад, сразу после свадьбы, я положил ей на счет семьсот тысяч, но сейчас мне и такая сумма не по силам. Я надеялся, этого хватит, чтобы она была довольна, но Брианна хочет большего. — Он бросил на Джима взгляд, в котором ясно читались растерянность и паника.
— Как по-вашему, что она предпримет, если вы не выполните ее требования? — спросил Джим.
— Как это — что?! Разведется со мной, естественно. А она… она такая красивая! — воскликнул Виктор. Казалось, он готов был заплакать. — И ей всего двадцать девять лет. Поверьте, мужчине в моем возрасте нелегко угодить молодой жене, особенно если ее требования… превышают все разумные пределы. Я уже дважды был женат, и обеим женам я выплачивал алименты и прочее. Кроме того, у меня есть дети, которых я тоже обязан поддерживать, но она… она не понимает. Когда Брианна хотела стать актрисой, она сделала несколько пластических операций, а это очень, очень дорого! Она не понимает, что в наши дни деньги даются нелегко. У меня по нынешним временам очень неплохие доходы, но, несмотря на это, я не могу позволить себе заплатить несколько миллионов единовременно. Боюсь, что и развод я тоже не могу себе позволить, поскольку это повлечет за собой такие алименты, компенсации и отступные, что я просто разорюсь.
Слушая его, Джим невольно задумался. Ему было очевидно, что Виктор Карсон остро нуждался в деньгах, больше того — он был близок к отчаянию, однако Джим не верил, что этот человек способен обкрадывать своих клиентов. Да, у него были серьезные проблемы, но он их нисколько не скрывал, напротив, Виктор рассказывал о них Джиму со всей откровенностью, словно перед ним сидел не специальный агент ФБР, а исполненный сочувствия близкий друг или родственник. Джиму оставалось только пожалеть старого бухгалтера, который по недомыслию женился на алчной молодой «золотоискательнице», способной обобрать его до нитки. Ее требования и запросы действительно были непомерно велики: для такой, как Брианна, двадцать пять тысяч в месяц были пустячной суммой, да и сам Виктор, похоже, не был настолько безрассуден, чтобы ради жены щипать по мелочи клиентские счета, рискуя раз и навсегда погубить свою репутацию. В каких-то вопросах он, возможно, был человеком недостаточно проницательным и дальновидным, однако в нем чувствовался и некий нравственный стержень, который Джим назвал для себя «профессиональной этикой».
Это, правда, не отменяло необходимости заглянуть в персональные бухгалтерские записи Виктора Карсона, однако Джим думал, что ничего предосудительного они в них не найдут… Если, разумеется, не считать предосудительным наличие многочисленных закладных и кредитных обязательств, выданных человеком, который стремится выжать из оставшихся у него активов максимальную прибыль, дабы помешать чересчур жадной жене с ним развестись. И все же Карсон скорее объявил бы себя банкротом, чем решился на растрату доверенных ему чужих денег, что неизбежно привело бы его в тюрьму. После получасового разговора с ним Джим убедился, что бухгалтер был не просто честным, а скрупулезно честным человеком, который аккуратно платит все налоги и ведет дела свои и клиентов строго по инструкции. Возможно, впрочем, что нарушать закон Карсон попросту боялся — для этого ведь тоже нужно иметь какое-никакое мужество или кураж, а у него не было ни того, ни другого. Безвыходное положение, в котором он очутился по собственной слабохарактерности и недальновидности, могло вынудить его просто опустить руки и сдаться. На какой-то решительный, безрассудный поступок он был попросту не способен. Джиму, во всяком случае, казалось, что Виктор скорее окончил бы свои дни в приюте для бедных, чем за решеткой, поэтому он с легким сердцем вычеркнул бухгалтера из списка наиболее вероятных подозреваемых.
О том, кто мог похитить деньги Талли, Джим Кингстон размышлял довольно много и пришел к выводу, что это должен быть человек хитрый, осторожный и умный и к тому же — прекрасный лицедей. В чертах же Виктора Карсона вина проступала столь отчетливо, что даже дилетанту было видно: он, скорее всего, ни в чем не виноват.
Джим еще долго слушал его печальный рассказ и от души сочувствовал старому бухгалтеру. Ему даже захотелось посоветовать Виктору развестись с Брианной, пока она и в самом деле не довела его до банкротства, но он промолчал — в конце концов, он был при исполнении, и личные дела Карсона его не касались. Он только слушал и с каждой минутой все больше утверждался в своем первоначальном мнении, что Виктор Карсон не тот, кто ему нужен. Перед ним был не коварный злоумышленник, а несчастный пожилой мужчина, сделавшийся добычей наглой авантюристки, которая не успокоится, пока не вытрясет из него все до последнего цента, после чего она, разумеется, бросит его без особых раздумий и без всякого сожаления. И, судя по всему, ждать этого момента оставалось совсем недолго.
— Давайте все же взглянем на ваши финансовые документы, мистер Карсон, — предложил Джим, и они перешли в конференц-зал, где уже сидели эксперт, а также только что подъехавший напарник Джима Джек Спрэг.
Виктор выложил на стол несколько приходно-расходных книг и включил компьютер, где хранился его собственный общий гроссбух. Эксперту понадобилось не слишком много времени, чтобы ознакомиться с записями, после чего он заявил, что не нашел никаких нарушений. Платежный баланс Карсона не вызвал у него подозрений, что же касалось финансовых отчетов Талли, то в них обнаружилась та же проблема, что и в сводных ведомостях, которые Джим уже видел: каждый месяц она теряла по двадцать пять тысяч долларов наличными. Все остальные ее расходы и доходы были должным образом учтены и подтверждены. Эксперт даже сказал, что давно не видел столь аккуратных и подробных записей, и Виктор слегка порозовел — похвала пришлась ему по душе.