— Статистика выше у арконов, — напомнил Шепард.
— Статистика, да, но поведенческую психологию станций, если можно так сказать, лучше знают бойцы Тардиона.
Шепард погрозил Ферлину пальцем и покачал головой.
— Хорошо, я с тобой согласен и уже принял решение — мы идем к тардионам…
— Когда?
— Прямо сейчас. Ты же не торопишься к девкам?
— А остальные?
— Поставлю Рауля старшим, пусть контролирует группу, а мы с тобой смотаемся на передний край.
— Это возможно?
— Ха! — воскликнул Шепард, вскакивая, и Ферлин тоже поднялся. — Мы представляем министерство обороны, ты не забыл?
— Прошу прощения, сэр, старые привычки. А как одеваться — в гражданское?
— Даже не думай! Одевайся так, как будто идем на задание. А твои минобороновские шевроны сыграют роль генеральских лампасов.
124
Капитан Хольмер вбежал во двор техпарка, когда очередной «середняк» уже садился на территорию.
Закрыв рукавом лицо, он подождал, пока машина коснется земли, и побежал дальше, надеясь первым услышать важные новости.
Геликоптер тяжело осел на посеченные осколками шасси, сбавил обороты, и из-под его корпуса, чуть сгибаясь, вышли две посланные накануне машины — «гас-сы» Новинского и Хардина.
Уже по виду машин — с сорванными фрагментами навесной брони и торчавшими из накладок рваными осколками — было ясно, что эта миссия успехом не увенчалась.
Капитан чуть ли не бросился под опоры первого «гасса», и тот остановился. Дверца кабины приоткрылась, высунувшийся Новинский крикнул:
— Ничего не получилось, сэр! Связи там никакой, должно быть, они в этом ущелье полностью радиоизолированы! Мы попытались прорваться, но нарвались на шквальный огонь. Арконы подтянули несколько «чино» и даже пехоту из бронебойщиков. Мы на них все боекомплекты к пулеметам извели — лезут из всех щелей. Наших там крепко обложили. Извините…
— Я понимаю, — кивнул Хольмер и посторонился, пропуская машины к ангарам, где уже ждала бригада ремонтников. Командовавший ими Тильгаузен, против обыкновения, не поспешил к Хольмеру со словами утешения, потому что понимал, что все слова бессмысленны.
Капитан опустил голову и, повернувшись, поплелся со двора. Он больше не знал, что предпринять, даже теоретически.
Джек Стентон, Баркли и Папа Рико накрепко застряли в ловушке арконов, которые спровоцировали нападение на строителей форта, а затем только ждали, когда тардионы пришлют десант.
Хольмер перепробовал все — замордовал штаб батальона, коллегу Бисмарка и взводного Хирша. Но не было даже связи! Из каньона, куда арконы загнали десант, радиосигнал во внешний мир не пробивался. Они предусмотрели все, эти мерзавцы, и теперь Хольмер пребывал в страшном состоянии, когда казалось, что завтрашнего дня просто не будет. Не будет, и все!
«Уйду в запой…» — пообещал он себе, шагая по тропинке к офицерскому корпусу. «Уйду в запой, если ничего не получится», — повторил он, но не почувствовал привычного облегчения, не ощутил внутри себя радостного подрагивания, затаившегося до времени алкогольного безумия.
На крыльце ждал Хирш. Он не пошел в парк, чтобы не испытывать мучительного разочарования, предоставив комроты самому испить эту чашу. И правильно, что не пошел, хороших новостей никто не привез, а несчастный Хольмер механически вышагивал по дорожке и что-то шептал себе под нос.
— Новинский с Хардиным целы? — спросил Хирш, чтобы хоть что-то спросить и растормошить капитана.
— Целы, — кивнул тот и прошел в корпус.
Хирш последовал за ним.
— Что рассказывали?
— Я только с Новинским разговаривал…
Хольмер толкнул дверь в свой кубрик, и Хирш вошел следом, опасаясь увидеть на столе бутылку. Но ничего не было — пока капитан держался.
Они сели к столу, и Хольмер потер лицо ладонями.
— Я не знаю, что еще можно сделать, Тедди.
— В конце концов, сэр, они могут сдаться и выйти из игры.
— Или перейти на службу к арконам, согласно правилам той же игры, — горько усмехнулся Хольмер.
— Они не пойдут к арконам, они не такие…
— Да, они и не сдадутся именно по той причине, что не такие! Ты можешь представить, чтобы Папа Рико сдался?
— Нет, сэр. Но если расстреляет весь боезапас и машина будет обездвижена?
— Зная Папу Рико, могу сказать, что обездвижить ее смогут только вместе с ним… А Баркли? Ты же знаешь, что он только корчит из себя дурачка, а на самом деле кремень верхом на «фее».
— Да, Баркли шустрый, как ветер…
— Ну и, наконец, Джек… — Капитан вздохнул. — Ты не раз ходил с ним в бой и знаешь, как он бросается на «больших мальчиков» со своими гранатами…
— Значит, они решатся на прорыв, сэр.
— Решатся, — кивнул Хольмер. — Как стемнеет, так и попробуют. Вот только арконы это прекрасно знают и могут заминировать тропы, выставить периферийные засады, знаешь, такие — подальше от места схватки, где беглецы расслабляются, а их накрывают.
— Увы, сэр.
— А мы с ним… ни поговорить, ни посоветовать… Я сейчас в таком состоянии, Тед, что погрузил бы свой «гасс» в геликоптер и рванул бы в лобовую на этот заслон! И хрен с ним, с результатом, понимаешь? Главное, что можно действовать, понимаешь меня?!
— Понимаю, сэр.
— Действовать надо, не то я даже не знаю, что будет!
Хольмер бросил быстрый взгляд на шкаф, и это не ускользнуло от Хирша.
— Давайте только не будем совершать необдуманных поступков, сэр, вы сами говорили, что наши ребята тертые, и они могут выдумать такое, о чем мы сейчас не догадываемся.
— Может, ты и прав, — нехотя согласился Хольмер, снова косясь на шкаф. — Но больно, понимаешь? Вот туг внутри — больно!
И капитан похлопал себя по груди. Лицо его вдруг побледнело, черты его заострились, дыхание участилось. Это была типичная истерика профессионального пьяницы.
— Если все пойдет совсем плохо, я сам с вами выпью, сэр, но не сейчас, хорошо?
— Хорошо, приятель, — выдохнул Хольмер и усмехнулся. — Что, очень заметно?
— Очень, сэр.
— А и хрен с ним, — отмахнулся Хольмер.
Неожиданно под окном затарахтел автомобильный дизель. Он громко всхрапнул и заглох.
— Кого это там принесло? — спросил Хольмер, приподнимаясь.
— Понятия не имею, — пожал плечами Хирш. — Выйдем?
— Нет. Пусть сами придут и все скажут, я уже набегался, и все без толку…
Хольмер обхватил голову руками и простонал: