— Знаю, — сердито ответила айн. — Тебе-то что от меня нужно? Карту?
— Например. Населённые пункты, обиталища местных шишек, да и знание языка не помешает.
— Всё разом и в доступной форме? Это тебе надо помедитировать, иначе как я смогу сообщить нужную информацию в готовом виде? А медитировать здесь опасно. В ходе медитации ты беззащитен.
— Заботишься?
— О себе, конечно. Кто тут бывает? Разная мелкота. Неразумная. Как-то неохота к ним в руки попадать.
— Очень интересно. Так, а какой областью в прежние времена правила ты?
— Зачем тебе это знать?
— Хочешь честный ответ? Собираюсь направиться ко двору того из местных шишек, к которому ты не захочешь попасть в руки. К твоему прежнему врагу. — Я усмехнулся. Быть откровенным мне доставляло удовольствие, в том числе и потому, что знал — откровенность мне ничем не грозит. На прямой вопрос она не может, не ответить.
Айн зашипела, неприятно и пронзительно. Впрочем, я и раньше не подозревал в ней друга, знал, что дай ей волю и возможность — она живо со мной расправится. Так что ни к чему пытаться вести себя корректно. Смысла в этом ни малейшего.
Привыкать быть жёстким оказалось трудной задачей — вся предшествующая жизнь учила меня стараться не причинять окружающим боли. Но, общаясь с айн и воспринимая многое из того, что она не рассказывала мне прямо, я прозревал: иного пути у меня нет. Всё-таки я теперь в демоническом мире, един с местной уроженкой.
Шагая по пустоши, я пытался прислушиваться к окружающему меня миру, но это оказалось не так просто. Что-то угнетало слух и зрение, словно постоянно звучащий гул и то и дело смазывающееся изображение. Это действовал насыщенный магический фон, невольная спутница просветила меня, и с ним предстояло как-то сживаться. Проблему зрения я решил просто — не так уж сложно оказалось ввести себя в состояние, когда физическое видение дополнялось магическим, довольно специфическим, «формулу» которого я ни за что не составил бы без помощи демоницы.
А вот со слухом получалось хуже.
— Сделай то же самое, что уже сделал со зрением, — неохотно ответила айн на мой прямой вопрос.
— Как именно? Ведь восприятие информации об окружающем мире происходит отличным от зрения образом.
— И что? Делай.
— Если б всё было так просто, я бы тебя не спрашивал.
— Если у тебя всё так сложно, то не слышь вообще. Между прочим, вполне нормальный вариант.
— Шутишь так?
— Нет, не шучу. Если собираешься жить здесь, в демоническом мире, учись по-другому воспринимать мир. И учись сам. Тем, чем могла, я тебе помогла. Если б ты пустил меня в свою душу, я могла бы…
— Опять старые песни? Смени пластинку.
Раздражённое и высокомерное фырканье в ответ.
— Я-то сменю. А ты останешься без информации.
— Отвечай мне, я сказал!
Она не могла не дать мне прямой ответ, и потому я, поднажав и набравшись терпения, всё же узнал, какой областью этого мира правит её давний враг, а вернее всего — наследник этого врага. Тут предстояло быть очень осторожным, я догадывался, что принципиальность и щепетильность существам, подобным ей, не свойственна. Если сочтёт это для себя полезным, запросто передастся и в руки ненавидимого ею существа.
Здесь демоны лишь чуть более предсказуемы, чем их человеческие прототипы.
Через некоторое время «дожимания» я сумел добиться от неё примерного обозначения, где какая область расположена и где именно нахожусь я. Не карта — но тоже сойдёт. Спустившись со скального наплыва, где «общался» со своей пленницей, я зашагал по пыльной долине, с двух сторон очерченной скальными грядами, справа пропадавшей в дымчатой дали, а впереди открывавшейся череде плотно сгрудившихся построек. Посёлок, видимо. Теперь, зная, что он здесь, я его отчётливо видел.
И прекрасно понимал, насколько важна для меня первая встреча. Как себя поставишь, так и проживёшь.
Мне было страшно, очень страшно, а этого ни в коем случае нельзя было допускать. Если животные и люди могут чувствовать страх, демоны способны на это тем более. И если срочно не возьму себя в руки, проживу недолго. Пусть я обладаю какой-то силой, но большая группа местных обитателей, навалившись скопом, от меня и клочка не оставит. А они навалятся, если дам слабину. Того, кто в ужасе, сметёт даже стайка мышей. Тот, кто твёрд духом и уверен в себе, остановит взглядом табун взбесившихся лошадей.
Впрочем, последнее скорее из области запредельного.
— Ты сделаешь так, чтоб я понимал язык местных обитателей, и они понимали меня.
— Это утверждение или вопрос?
— Приказ.
— Хоть исприказывайся, но для этого нужна медитация.
— Да мне по барабану, что тебе нужно! Осуществи вариант, не требующий медитации.
Она сердито посопела.
— А завтра ты потребуешь у меня божественной власти, и тоже так, чтоб сразу и без усилий?
— И ты лопнешь в попытке осуществить мой каприз. Думаешь, мне тебя будет жалко?
— Размечтался. Не лопну. Невыполнимый приказ я вправе не выполнять. И ты пойдёшь лесом.
— Проверим?
— Подавись своим знанием языка, урод! Сам мог бы состряпать что-нибудь подобное!
— Зачем лишний раз напрягаться? — Я импульсом воли заставил её умолкнуть.
Мне навстречу двигалась троица антропоморфных существ с копьями. Они были снабжены какими-то своеобразными наростами на голове наподобие гибких гребней, и лица их представляли собой нечто среднее между лицом и мордой. Ах да, ещё роговые полосы на руках от запястий к локтям — и с острыми выступами, всё как полагается. На меня уставились вроде и без выражения, но пристально. Понятное дело, я б на их месте тоже заинтересовался.
— Классифицируй, — приказал я демонице.
— Местная боевая мелочь.
— Ты их сильнее?
— Я?! Они — пыль!
— Понял.
— Если сейчас изготовишься к бою, дашь понять, что вы примерно равны, и у них есть шанс.
— Ясно.
— И окончательно меня опозоришь.
— Заткнись!
Существа всё-таки не напали, даже не попытались. Может, почуяли силу, может, я с достаточно выраженным равнодушием проигнорировал их. А может, у демонов-стражников просто была другая задача? Переломить себя, чтоб действительно поплёвывать с высоты своих неосвоенных возможностей на реальных, не придуманных демонов, было трудно до боли. Может быть, я потому и налился настоящим, вполне искренним высокомерием, что мне это удалось — вполне себе повод для надменности.
Строения, между которыми был оставлен очень узкий проезд, он же проход, были сложены из дикого камня с вкраплениями чего-то аспидно-чёрного в местах стыков. Наружу не смотрело ни одного окошка (а может, окошки отсутствовали вообще — кто их, демонов, знает). Как они живут и как строят, мне предстояло узнать только теперь.