Мысли стали ватными – я снова застрял на клонах. Похоже, стоит на время забыть о них. В голове мог случиться сбой, о котором предупреждали в Агентстве, что-то там наслоилось в моих мозгах, заблокировало отдельные участки памяти. Возможно, связной способен прояснить ситуацию, но не при нынешних обстоятельствах. Придется действовать без него.
Китаец спустился на один лестничный пролет, голоса внизу стихли, раздались шорохи, клацанье затворов.
– Вонг, – окликнул я, – назад.
Тот будто не услышал, щурясь, смотрел перед собой, стоя на лестнице. Его указательный палец медленно потянул спусковой крючок.
– Отставить, – скомандовал я. – Сюда, живо!
Глаза китайца блеснули, и он боком шагнул на ступеньку выше, поднялся на еще одну. Затем еще, и наконец опустил оружие.
– Ждите здесь. – Я скинул с плеча дробовик, отдал китайцу, направляясь вниз.
В глаза ударил свет утреннего солнца, висящего над крышами с противоположной стороны улицы. От дверей по коридору протянулись четыре длинные тени. Противостояния нужно избежать любой ценой, иначе завалю задание. Я не знаю, сколько людей окружает гостиницу, сколько уже внутри, чем они вооружены.
– Не стреляйте, у меня есть предложение для мистера Маклейна! – Я развел руки в стороны. – Кто у вас старший?
Вперед выдвинулся огромный, как горилла, рейдер и заслонил собой свет. В коридоре за ним замерли трое вооруженных людей, испуганная Рита прижалась к стене. Один из рейдеров крепко сжимал ее плечо.
– Отпустите женщину. Мы выходим. Вонг, Владас, спускайтесь!
Горилла подошел вплотную, бесцеремонно вытащил у меня из кобуры пистолет, развернул лицом к стене и отобрал второй «кольт», торчавший за поясом.
– Так-так… – долетело от входных дверей. – Что я вижу? Нет, скажу иначе: кого я вижу?
В коридоре появился еще один мужчина, ростом он был чуть выше гориллы, крепок в плечах и носил коричневую ковбойскую шляпу с широкими полями. Вытянутое морщинистое лицо от виска до скулы пересекал глубокий шрам, левый глаз скрывался под черной повязкой. Правый, серый и холодный, дернулся и переместился на моих спутников, сошедших по лестнице на этаж.
– У вас хороший русский, Маклейн, – заметил я и получил тычок между лопаток.
Горилла буркнул ругательство на английском, еще раз пихнул меня в плечо и направился к Вонгу с Владасом. Маклейн дождался, пока их обыщут и отберут оружие, затем приблизился ко мне, сдвинул указательным пальцем шляпу на затылок и шепнул на ухо:
– А я вас ждал вчера, э…
– Марк, – назвался я, повернулся к Техасцу.
– У вас бледная кожа, – он отвлекся на секунду, вновь глянув на моих спутников, и продолжил шепотом: – Совсем нет загара. На что надеялись, когда…
– Меня зовут Марк Познер, – заговорил я твердо. – Прикажите своим людям отпустить женщину и выйти из гостиницы. Лишнее внимание нам ни к чему.
Маклейн резко отступил в коридор, гаркнул по-английски, чтобы все выметались, поправил шляпу и произнес:
– Прошу вас, мистер Познер. – Он сделал плавный приглашающий жест. – После вас.
Интересно, Техасец по жизни такой позер или просто нервничает, поэтому совершает столько лишних движений? Я прошел мимо Риты, повернул голову. В гостиничном баре за ближним столиком сидели Клава и сгорбленный бородатый мужик. Видимо, Иваныч, о котором вечером упоминала курносая. Рядом с нею стоял небритый крепыш. Я почему-то решил, что он француз – нос с горбинкой, черные волосы и черные, словно угольки, глаза, квадратный подбородок. Кого-то он напоминал. Кого именно?.. Маклейн скомандовал, и француз направился к дверям.
Я бросил взгляд через плечо. Техасец двигался следом, за ним шагали мои спутники, за их спинами возвышался горилла-рейдер, обвешанный оружием, к нему присоединился француз. Вот дурни, и Маклейн кретин, мы с Вонгом сейчас можем всех разоружить, и тогда разговор пойдет по-другому. Те, кто покинул гостиницу, даже не поймут, что случилось, жаль, момент неподходящий, а то бы я устроил Техасцу допрос с пристрастием.
Мы вышли на улицу. Там было много людей, все с оружием – взгляды тяжелые, недобрые. Дорогу по сторонам от здания перегораживали грузовики. В кузовах тоже находились люди, по двое они стояли за пулеметами, направленными в нашу сторону. Урчали двигатели, над капотами струился разогретый воздух. Машину, отобранную вчера у рейдеров Фамбы, развернули и отогнали в тень к дому напротив.
Я остановился в двух шагах от входа, щурясь на солнце – такое оно было яркое и непривычно белое.
– Это все мои парни, мистер Познер, – раздалось за спиной. – И они хотят знать, что случилось с Фамбой, Кати, Моллером, Куртом, Бакстером и рыжим Джонни.
– Все живы, – громко ответил я и обернулся к Маклейну. – Даже не ранены. Думаю, к полудню доберутся в Нью-Панг.
– Хорошо, – Техасец поправил шляпу, нацепил солнцезащитные очки с большими круглыми стеклами. – Подождем до полудня. А пока приглашаю ко мне, обсудим ваше предложение, мистер Познер.
Мне наконец удалось нормально рассмотреть его. Смуглокожий, в темно-коричневом сюртуке, светлая рубашка и штаны из плотной ткани, на ногах запыленные остроносые сапоги-казаки – не хватает шпор. Маклейн положил руку на широкий кожаный пояс с серебристой пряжкой, пола сюртука сдвинулась, открыв взгляду узкую кобуру, откуда торчала рукоять дорогого и редкого не только по местным меркам пистолета.
Как сюда попал такой экземпляр?
– Вижу, знаете толк в оружии. – От Маклейна не укрылся мой заинтересованный взгляд. Он достал пистолет, сдвинул от себя средним пальцем спусковую скобу, переломил длинный никелированный ствол и вытряхнул на ладонь винтовочный патрон. – Держите.
Защелкнул ствол, протянул разряженный пистолет рукоятью вперед.
– Ну же, смелее.
Я взял оружие, осмотрел. Очень похож на спортивно-охотничий «контендер», но… Видна все-таки кустарная работа, взвод слишком тугой и с развесовкой проблемы. Надо над рукоятью поработать, плохо ложится в ладонь, хотя для широкой руки Техасца вполне сгодится.
– Хм, здесь изготовили? – я поднял взгляд.
Маклейн кивнул, забрал пистолет и направился к одному из грузовиков. Меня толкнули в плечо, велели шевелить копытами, лезть в кузов. Я оглянулся. Вонг улыбался и будто не замечал окружающих, шел себе к машине, мирно сложив руки на поясе. Владас был бледный, его глаза бегали по сторонам, голова и безрукавка взмокли от пота.
Когда мы забрались в кузов, Маклейн привалился боком к задней стенке кабины, ожидая, пока все рассядутся на лавках вдоль бортов. Мои спутники заняли места напротив, по бокам от них расположились горилла и француз. Один из пулеметчиков поднял и закрыл борт, другой развернул оружие вперед, встав ко всем спиной. Маклейн дважды хлопнул по крыше кабины, крикнул: «Поехали!» Вытянул руку в сторону бухты, видневшейся вдали.