Таких гольцов не бывает!
Неужели таймень!
Холодная вода озера вздыбилась лаковым блестящим бугром справа от лодки. Идеально сферическая пленка пробилась туго натянутой лесой. Внутри этого громадного колеблющегося пузыря, зажав драгоценную блесну в желтых прокуренных зубах, сидел гарантированно утопленный в Аяне… Гамзат!
Бандит был опутан неоново-оранжевыми ремнями акваланга, в правой руке утопленника покачивался американский многозарядный пистолет Барра для подводной стрельбы — из снаряжения американских подразделений «тюленей».
Ошалевший Сержант, почему-то начисто игнорируя это редкостное оружие диверсантов-подрывников, упрямо крутил катушку верного спиннинга. Гамзат пускал крупные пузыри, но дорогую блесну не отдавал… Похожий на мясорубку ствол пистолета медленно поднимался на линию огня…
«Леску рвать жалко!» — мелькнула идиотская мысль и тогда Сержант не выдержал напряжения этой «рыбалки» и… вынырнул из сна…
— Сладко спалось? — участливо спросил товарища уже проснувшийся Донцов.
Сержант буркнул что-то неразборчиво, вытер рукавом вспотевший лоб, поворочался в кресле, устраиваясь поудобнее и одновременно успокаивая недовольного сонного Барсика. Бессмысленным несфокусированным взглядом посмотрел в окно. Микроавтобус «Фольксваген» все так же плавно летел по блестящему от вечернего дождя асфальту пригородного шоссе, торопясь к манящим огням вечернего Норильска. Мягкая подвеска добросовестно сглаживала неровности дороги, так и толкала Сергея Майера ненавязчиво назад, в сон.
— Молодец, Сержант! Спишь себе спокойно, по-ангельски. Нипочем тебе вся эта история, аж завидно. Я вот всю дорогу обдумываю, а поделиться не с кем… Лапин дрыхнет, Квест дрыхнет.
— Да пошел ты, честное слово… — теперь уже вполне ясно продавил сквозь пересохшие губы приятель.
Впереди показался пост дорожной полиции. Игорь встрепенулся и срочно растолкал сладко спящего Квеста.
— Ди-ма, пост… Ты просил разбудить.
Тот очнулся и, еще не совсем проснувшись, хрипло крикнул вздрогнувшему водителю:
— Прижмись вправо, я выйду!
Двое полицейских на обочине дороги собрали под плохое настроение штук десять машин различных марок и поочередно, не торопясь подходили вразвалку, проверяли неизвестно что. Водитель неохотно стал выруливать в хвост обреченной очереди.
Удивленный Сержант спросил:
— Димка, а рюкзак? Ты куда собрался-то!
— Закинь к себе, я потом зайду. Тут знакомец хороший дежурит, а я на причале у ребят узнал номер машины, что хозяев этого «пластика» увезла. Сейчас через компьютер пробьем…
Неожиданно Фарида остановила Квеста нелепым вопросом:
— Квест, быстро ответь, что тебе снилось?
Димка широко улыбнулся и ответил сразу, не удивившись:
— Да чушь всякая… Будто наехала ни с того ни с сего налоговая полиция и закрыла мне оба магазина. Точнее, наехала на один, который на Ленинском, ну, новый мой… А тут мне приснилось, что я уже в продовольственном дела на полную катушку запустил. Магазин купил в самом центре, оборудовал, как положено. Уйму денег вложил в проект! Персонал набрал, менеджеров толковых… Размечтался… Да… Вот стою я во сне у прилавка, сам почему-то в пижаме, а продавчиха новенькая, молоденькая такая блондиночка лет двадцати, нарезает мне колбаску — тоненькими колечками. Вы представляете! Я ведь колбасу вареную ем два раза в год, а тут оторваться не могу. И, помню, во сне это называлось аттестацией рабочих мест…
Квест ткал путаную нить своего сна, стоя в крайне неудобной позе, согнувшись возле двери микроавтобуса, готовый открыть дверь и выпрыгнуть на улицу как только «Фольксваген» сможет приткнуться в очередь. Десантник, да и только! Но неэстетичная поза его не смущала, как и слушателей:
— Так вот, тут уже и публика начинает появляться, первые покупатели. Менеджеры в черных костюмах на меня показывают и типа рекламу делают, орут хором: «Видите, какая у нас продукция знатная, полезная — сам шеф всю ночь оторваться не может!» В общем, идиотизм полный… И вдруг все стекла на окнах взрываются и в зал впрыгивает спецназ! «Всем мордами вниз!!!» Но странный какой-то, весь в белых одеждах и масках, а за спиной на длинных шестах узкие знамена лилового цвета, как в фильмах про самураев… На груди красные надписи: «Налоговая полиция», а на спине — «Колбасный подотдел»…
Димка прервался, посмотрел на улицу, затараторил быстрее:
— Автоматы настоящие, правда стреляют какими-то хлопушками. Все кричат страшно. Продавцы-менеджеры на пол попадали со страху, а я стою и продолжаю эту дурацкую колбасу жрать… Тут главный налоговик подходит и говорит мне с кавказским акцентом: «Покажи документ на колбаса, брат, по какому праву жрешь!» Я говорю: «Моя, вот и кушаю…» Он не отступает, говорит, что колбаса эта уже государственная, а магазин опечатан будет навечно, как и аппаратурный! Я в полном шоке, а он маску с себя снимает. И вижу, что начальником у них тот самый кавказец, которого Сержант из своей базуки проткнул! Сильно я тогда опечалился — не видать мне патента и лицензии! А потом плюнул и проснулся… А если честно, то и рассказывать не хочется… Гадостный сон был.
Машина остановилась.
Квест на секунду призадумался, как бы стряхивая воспоминания, а затем плюнул в приоткрытую дверь и растворился в косом мелком дожде. «Фольксваген» выкатился из ряда, показывая полиции, что намерен опять двинуться к городу. Димка уже здоровался с капралом и тот милостиво махнул светящимся жезлом.
Лапин поправил спальник под головой жены. Спит малышка… Он перевел взгляд на Фариду, поняв, что она уже сочиняет свой очередной, выстроенный в уме рассказ. Или репортаж. Это подтверждало и то, что журналистка быстрым размашистым почерком черкала что-то в своем крошечном блокнотике. Игорю тоже захотелось определить для себя несомненно существующий момент общности впечатлений, закономерность событий, и еще — какую-то точку окончания первого этапа еще только назревающего приключения.
Какой-то символ.
И он вдруг решил, что последний мазок на безрадостную картину последнего дня этой экспедиции нанес невзрачный пьяненький мужичок, болтавшийся на причале. Пока они разгружались, мужичок вертелся вокруг, все хотел что-то спросить. Наконец, решился и обратился к Игорю — самому с виду мирному человеку в группе. Спросил с какой-то тоской и надеждой:
— Ну как там, на озерах?
Игорь посмотрел на него внимательно и понял, что это никакой не рыбак, а просто неудавшийся романтик, в хмельном порыве пришедший на причал прикоснуться душой к чужому приключению.
Игорь не хотел отвечать, но грустноглазый мужичок угадал и Лапин все-таки буркнул, милосердно приобщив неудачника на секунду к миру непосед:
— Да как всегда в пятницу вечером — двухстороннее течение…
* * *
Не успел Андрей вставить ключ в замочную скважину, как дверь открылась изнутри. На пороге стояла Арина. Такая домашняя, родная…