Поразмыслив, братья бросили жребий «на морского». «Жертвой» оказался Вова, который сразу оговорил условия отступления. Саша согласился с оговорками брата, в конце концов, отказавшись от сближения с неизвестной дамой, они ничего не теряют. В качестве подарка, который желательно сделать при знакомстве, юноши выбрали венецианские стеклянные цветочки, которые пришпилили к синим бантикам из шелковых ленточек. Первую встречу и знакомство назначили перед обедом во дворце Марии-Луисы, где герцогиня жила на правах родственницы. Шикарный дворец, построенный еще в мавританские времена, принадлежал брату покойного мужа. Карета проехала по цветущему парку с неизменными фонтанчиками с золотыми рыбками и остановилась перед центральной лестницей. Дон Бобо еще раз проинструктировал юношу, и они вошли в вестибюль.
Слуга-мавр провел гостей через анфиладу комнат и залов и осторожно открыл дверь в маленькую гостиную. За столом черного дерева с богатой инкрустацией из золотых виньеток сидела миленькая девушка лет двадцати, несколько полноватая на вкус Вовы. Увидев гостей, она улыбнулась и сделала приглашающий жест рукой. Дон Бобо Карио подбежал к ней на цыпочках:
— О прекрасная Элеонора, герцогиня моего сердца, я безумно рад видеть вас!
— Ах, Бобо, вы по-прежнему сама галантность!
— Ваше светлейшее очарование, позвольте представить доблестного кавалера и русского герцога Владимира Скопина.
Молодая женщина с прищуром посмотрела на Вову, который выполнил сольный балет из четырех шагов с размахиванием руками и снятием с головы шляпы. Выполнив установленный этикетом поклон, юноша решил проявить максимум учтивости, встал перед герцогиней на колено и протянул шкатулку из слоновой кости:
— Позвольте мне…
Герцогиня Элеонора густо покраснела, по каменным плитам дворца застучали подошвы убегающего дона Бобо Карио.
— Мне нравятся решительные мужчины! — с этими словами Элеонора встала и задрала подол.
Вова вернулся только на другой день. Дон Бобо лежал смертельно бледный в окружении дюжины врачей, Саша с любопытством смотрел на брата.
— Ну как?
— Что как?
— Дон Бобо утверждает, что тебя вчера бросили на съедение львам.
— Была только одна львица и весьма оригинальная.
— Можно поподробнее?
— Ты представляешь, я ей преподношу венецианские цветочки, а она в ответ задирает юбку.
— И?
— Помог раздеться, ну и все такое, сам понимаешь.
Саша с безудержным хохотом упал на диван, Вова недоуменно смотрел на брата.
— Хватит ржать, скажи, что здесь случилось и почему у дона Бобо врачи?
— Прости, братик, это нервное. Тебе хоть объяснили смысл подарка?
— Какой может быть смысл у двух дорогих безделиц?
— Мы по незнанию подарили подвязки для чулок. Она подняла подол, разрешив тебе сменить подвязки.
— Никогда бы не догадался, я и не смотрел на подвязки. — Вова сел. — И какие будут последствия?
— Подобный подарок является предложением стать фавориткой. Его делают после, а не до.
— Теперь она поедет с нами в Америку?
— Если позовешь, — продолжая смеяться, ответил Саша.
Как выяснилось впоследствии, Саша зря улыбался. Герцогиня Элеонора Изабелла Пави из рода Габсбургов основательно взялась за братьев. Если Вова на правах любовника получал множество поблажек, то по Саше ежедневно проезжал каток из проблем и интриг мадридского двора.
Для начала герцогиня принялась разбирать с братьями основные, самые важные для них вопросы испанской действительности. Повелевая в Америке обширными территориями, конкистадоры ставили себя на один уровень с монархом. Подобное поведение вызывало негодование церкви, тем более что далеко не все конкистадоры относились лояльно к присланным из метрополии священнослужителям. Как раз эта проблема и послужила причиной, по которой для Новой Гранады искали решительного губернатора. В Сан-Хосе, Изабелле и Флориде конкистадоры посмели убить священников. Такого святотатства им не простит ни церковь, ни король. Посягнувших на церковь требовалось не просто приструнить, их следовало жестоко покарать. Только вот о продаже Новой Гранады не было и речи. Кто в здравом рассудке продаст земли, дающие ежегодно полторы тонны великолепных изумрудов, не говоря о других драгоценных камнях.
Саши и Вова постепенно разобрались во внешнеполитических отношениях Испании. Если с Португалией соблюдался традиционный недружелюбный нейтралитет, то отношения с Англией, ранее столь же враждебные, начали улучшаться. Англичан порицали за демарш против католицизма и разрыв отношений с Ватиканом. Практически все испанцы приветствовали проклятие Англии римским папой. Потеряв в результате урагана почти сотню кораблей Великой армады, испанцы блокировали Ла-Манш десятком патрульных. Французы немедленно воспользовались удобным случаем и начали захватывать английские города на континенте. Крепости Нормандии и Бретани посыпались к подножию французского трона, как перезрелые груши. Оказавшись в безвыходной ситуации, король Эдуард VI Тюдор вынужден был пойти на попятную и объявил о помолвке своей дочери и наследной принцессы Марии Тюдор с сыном короля Испании Филиппом. Будущая королева без промедлений вернулась в лоно католической церкви.
Между монархами Испании и Франции была личная вражда, периодически перераставшая в открытую войну. Воевали за Восточные Пиренеи, изобилующие свинцом, серебром и золотом. Воевали за Альпы, точнее за итальянские серебряные рудники. Оба монарха считали Италию своими землями, Карл V и Франциск I Валуа искали любой повод для сведения личных счетов, в том числе и ценой жизни собственных подданных. Правитель Священной Римской империи желал присоединить итальянские княжества к Австрии. В свою очередь король Франции считал эти княжества исконно французской территорией. Одним словом, Испания находилась в политической изоляции. Венеция поддерживала Карла V в войне против Турции. Дожи мечтали прибрать к рукам земли Восточной Римской империи. Кроме этого, они опасались гегемонии зарождающегося турецкого флота, которая положит конец торговле с Левантом. [3] Вместе с тем венецианцы продолжали дружить с Сулейманом Великолепным. В Стамбуле кроме посла Дожа находилось множество представительств торговых домов.
Известие о том, что братья нашли египетский клад, вызвало повышенный интерес к древним сокровищам. Корабль посетило много досужих дворян, представителей церкви и даже профессоров-монахов из местного университета. Подобная популярность сыграла близнецам на руку. Они в свою очередь получили доступ в университет, где смогли ознакомиться с важными для себя открытиями алхимиков. Купили несколько фолиантов научных трактатов из области познания недр земли и чудес алхимии. Кроме этого, в результате собеседования с настоятелем, вернее ректором университета, Саша и Вова получили дипломы бакалавров в области математики, физики и астрономии. Побочным эффектом ажиотажа вокруг древних сокровищ стала находка исчезнувшего раба. Близнецы давно забыли о пропавшем в Танжере арабе, который на поверку оказался египтянином. Причем грамотным, знающим письменность и историю своей родины. К сожалению, реальной пользы от Менфрена не могло быть по причине языкового барьера. Он знал только свой родной язык да десяток арабских слов.