Тот пожал плечами и глянул в планшетку компьютера.
– На Ледовую Базу! – объявил он.
Вертолёт забирал всё выше и выше. Пояс хвойных лесов, стелившихся понизу, постепенно заместился древесно-кустарниковым редколесьем, а после и вовсе сошёл в луга. Разнотравье долго карабкалось в высоту, но поредело, разлезлось на клочки и пропало – начались каменные осыпи и первые снежники, груды мутного льда, вековечно скатывавшиеся со склонов горы. На белоснежном фоне обозначилась Ледовая База – десяток коробчатых ярко-красных зданий, поднятых на сваях и соединённых трубами туннелей-переходников. Снег рядом со зданиями был изъезжен и запакощен, снегоходы и ратраки стояли, сбившись в стадо.
«Суперкоптер» покачнулся, пошёл вниз, подбираясь к площадке на сваях, с громадной белой буквой «Н», намалёванной по зелёному.
Осторожно коснувшись площадки, вертолёт опустился на все шасси, но двигатели глушить не стал.
– Пошли, ребята! – крикнул лейтенант-десантник. – Будем убеждать местное население!
– А если оно не послушается? – спросил бородатый спасатель с интересом.
– Кто?
– Население!
– Вязать и тащить! – отрезал лейтенант.
– Есть! – осклабился спасатель.
«Местного населения» насчитывалось не много – человек двести любителей лазать по горам и кататься по долам. Все в пухлых куртках с электроподогревом, в огромных очках, они долго не могли понять, что от них требуется, а когда дошло, Ледовую Базу сотряс порыв гомерического смеха.
– Эльбрус! – хохотали отдыхающие.
– Извержение! – ревели экстремалы.
– К-катаклизм! – мычали скалолазы.
Тогда лейтенант подал знак, и спасатели изменили тактику – стали хватать ударников досуга и волочить их к вертолёту. Ударники упирались и громко выражали своё неудовольствие, причём в такой форме, что Даша мило краснела.
Тимофею попался особо упёртый мужик, плюгавый наружностью, но неукротимый. Он орал, плевался, лягался и довёл Кнурова до белого каления. Инженер-программист зарычал и согнул неукротимого в три погибели, мордой сунув в шершавый фирн. Случайно глянув на Эльбрус, Тимофей углядел султан серого дыма, величественно воздымавшийся над восточной вершиной. Этот жутковатый вид доставил Кнурову минутку злой радости. Вывернув голову брыкавшегося неукротимого, он ухватил его за уши и показал гору.
– Видишь?! – гаркнул Тимофей.
Неукротимый моментально прекратил брыканья. Он выпучил глаза и закричал:
– Ребя! Извержение! Это взаправду!
Тут лёгкий гром прикатился с вершины, и фирн под ногами ощутимо качнуло.
– В машину все! – заорал лейтенант. – Живо!
Никого больше уговаривать не пришлось – местное население понеслось само, и впрыпрыжку.
– Там ещё на сто пятом осталась семья одна! – завопил неукротимый.
Лейтенант оглянулся на ратраки, опиравшиеся на широченные эластичные гусеницы.
Неукротимый перехватил направление его взгляда и сказал:
– Полчаса в гору! И минут десять с горы!
– Я съезжу! – вызвался Тимофей.
– Я с тобой! – тут же подняла руку Даша, словно хотела отвечать у доски.
– А успеешь? – спросил с сомнением лейтенант.
– Ещё час! Только чтоб вертолёт был здесь!
– Будет! – пообещал десантник.
– Всё тогда!
Кнуров побежал к стоянке и выбрал ратрак с большой кабиной на восьмерых. Бак был полон. Тимофей вскочил на водительское сиденье и завёл двигатель. Ратрак заурчал, задрожал и покатился вверх. Огромные гусеницы не вязли в снегу, если бы ещё не крутизна… Зачем он вообще вызвался? Погеройствовать захотелось? Да нет… Жило в Кнурове некое чувство вины – он тоже принимал участие в выпускании джинна из бутылки, джинна по имени Гоша…
Тима обернулся. Ледовая База лежала как торт на блюде, видимая до мельчайших деталей – горный воздух был сух и чист. «Суперкоптер» уже раскручивал все свои шесть винтов, от него во все стороны мела позёмка из снежной крупки. Тяжело поднявшись, летучий великан развернулся и полетел на юг и вниз, его сизая тень скакала по земле, резко выгибаясь на всхолмлениях.
– А если бы не было предиктора? – тихо сказала Даша. – Представляешь, какой ужас?!
– Да уж… – проворчал Кнуров.
Он себя странно чувствовал. Будто и не он вёл машину навстречу вулкану. Веками дремавшее чудовище пробудилось и заворчало, пыхая огнем из пасти. А что будет, когда оно рассвирепеет?..
Тимофей поёжился. Было так неуютно переть вверх… Слишком мелок человек рядом с вулканом. Микроб.
Тряхнуло так, что ратрак подпрыгнул. Дым из открывшегося кратера повалил гуще, стал чернее. Появились признаки огня – они подсвечивали тёмно-фиолетовые клубы.
– Вижу приют! – закричала Даша. – Вон!
Кнуров пригляделся – на снежном уступе жались друг к другу три-четыре оранжевых купола. На их фоне прыгали чёрные фигурки.
– Чего вот ждать? – раздражённо проговорил Тимофей. – Бежали бы навстречу, идиоты!
И обитатели 105-го словно услышали его слова – сорвались с места и побежали. Кнуров развернул ратрак и открыл двери.
– Быстрее! – закричала Даша.
Семейка, занимавшая купола, домчалась и молча полезла в кабину. Их было шесть человек, от шестнадцати до шестидесяти.
– Может, обошлось бы? – тоскливо вздохнул седой, но бодрый старикан в альпинистском комбинезоне и в смешной лыжной шапочке с помпоном. – Вроде не дымит уже…
Тимофей глянул – султан уже не курился над Восточной вершиной. Над ней медленно расплывалась серая туча, опадая редким пеплом.
– Вниз! – рявкнул Кнуров. – Это хуже всего!
– Почему? – проблеял старик.
– Взрыв будет!
Семеечка заохала, забираясь на свободные сиденья. Тима погнал ратрак вниз. Рвануло, когда они прошли половину дороги. Ратрак подпрыгнул на обеих гусеницах и едва не перевернулся, а потом накатил чудовищный грохот. Тимофей резко обернулся.
Восточной вершины более не существовало. Огромная туча пепла поднималась за облака, а из рваного кратера били потоки жидкой магмы. Дымящиеся обломки горы разлетались медленно и опадали на девственно белые вечные снега, разрывая их до скального грунта, пачкая сажей, пеплом, рассыпая каменное крошево.
«Успею, не успею?!» – гадал Кнуров. От нетерпения он рулил ратраком, привстав с сиденья.
Ледовая База показалась одновременно с первыми языками лавы, повалившими из кратера вулкана Эльбрус в седловину между двумя вершинами. На площадку базы уже садились два вертолёта.
– Быстрее, быстрее! – пищала Даша, подпрыгивая и часто оборачиваясь.