— Нормально, товарищ адмирал. — Анатолий, в голове которого к этому моменту творился настоящий вихрь, даже не пытался понять, зачем он понадобился начальнику армейской разведки, всесильному Алексею Воропаеву.
— Ну и славно. — Адмирал оглянулся. — Красиво здесь. Может, устроить себе недельку отпуска? — Он улыбнулся. — Слушай, там такая деваха в регистратуре сидит. Веришь, даже у меня что-то в душе екнуло. Откуда они таких понабрали?
— Она непременно замуж захочет, товарищ адмирал, — усмехнулся Барков. — Боюсь, ваша жена будет против.
— Против — это еще мягко сказано. — Разведчик громко и со вкусом рассмеялся. — Веришь, до сих пор не может простить мне, что на награждении пять лет назад девчонка-журналистка подскочила и прямо при всех расцеловала. — Он покачал головой, видимо вспоминая этот эпизод. — А у тебя-то самого какие планы?
— Да какие тут планы. — Старлей чуть скривился. — Подлечусь и, видимо, пойду переучиваться на штабную работу. Хоть так буду к небу поближе. Матчасть я знаю, так что лишним-то не буду.
— А жить хочешь? — тихо спросил адмирал, придвинувшись так, что между ними осталось сантиметров двадцать. — Не как инвалид, а на полную катушку?
— Это серьезно? — голос Баркова, несмотря на хороший самоконтроль, дал сбой, и последнюю фразу он почти прохрипел.
Несмотря на уверения врачей, он сам прекрасно понимал, что его травмы неизлечимы. И ходить-то он будет, но только медленно и не торопясь. Глаза, несмотря на то что были выращены из его собственных клеток, работали плохо, печень постоянно болела, так что Анатолий сам себе напоминал автомобиль после крупной аварии и неудачного ремонта.
— Еще как. — Воропаев откинулся на спинку скамейки и, словно впервые, оценивающе смотрел на молодого офицера. — Все, в общем, от тебя зависит.
— Кровью расписаться? — Старлей хотел рассмеяться, но вместо этого лишь закашлялся.
— И кровью тоже, но это не главное. — Адмирал достал из папки, лежащей на коленях, бумагу. — У тебя ведь допуск-1? — И, не дожидаясь ответа, развернул документ. — А если подпишешь, будет два ноля и разговор. Нет — тогда я со всеми реверансами удаляюсь, оставляя тебя на растерзание нашей малолетней гвардии.
Недрогнувшей рукой Барков взял протянутую ручку и, подождав, пока кольнувшая в палец игла введет в чернила его ДНК, расписался внизу документа.
— Добро. — Адмирал еще раз пробежал глазами бумагу и спрятал обратно в папку.
— Мне сказали, что ты в игре «Драконы Эронды» был одним из лидеров? — спросил, словно невпопад, Воропаев, глядя куда-то за горизонт.
Барков уже хотел спросить, какое это имеет отношение к их разговору, но вдруг остановился. Один из тех, кого «демократическая» пресса называла «цепным псом России», не будет задавать пустых вопросов. Каждое слово, каждый жест и движение лица тщательно взвешены и срежиссированы. А значит, нужно просто честно ответить на вопрос.
— Да у меня как-то вообще не получается филонить. — Старший лейтенант задумался. — Когда пришло приглашение поучаствовать в тестировании игры, я сначала подумал, что это очередная война магов сто восьмидесятого левела с лучниками сто тридцатого. Убиение боссов, ну и так далее. А оказалось… Понимаете, товарищ адмирал. Мир этот реален, словно настоящий. Звуки, даже самые незначительные… каждый предмет можно взять и что-то сделать. Стену, например, разобрать, если, конечно, сумеешь. Если ты что-то умеешь, то значит умеешь. А если меча в руках не держал, то и зарубят, как цыпленка. Иногда кажется, что запах пробивается. А уж боль при ранениях такая, что временами сознание терял. Даже язык пришлось выучить, представляете? Я уж не знаю, кто там программисты, но они в своем деле просто боги.
— Все правильно. — Воропаев кивнул. — Боги и есть. Или просто один бог. Мы-то ведь не знаем, кто тот мир создал.
— В смысле? — Барков почувствовал, как его глаза помимо воли округляются. — Он это что? В смысле он есть? Ну, настоящий, что ли?
— Самый реальный, можешь мне поверить. — Адмирал вздохнул. — Обнаружили совершенно случайно. Один молодой оболтус экспериментировал с нейроинтерфейсом опытной установки связи и вошел с тем миром в контакт. Длилось это, правда, недолго, буквально минуту, но ему хватило ума не зажать информацию, а честно доложиться по команде. Потом уже начали планомерно исследовать тот мир, но все так же с помощью проникновения в чужие тела. Заодно выяснилось, что войти в контакт может далеко не каждый. Примерно один на сто тысяч, и у этого одного должен быть устойчивый навык работы с виртуалом нового поколения, причем широкополосным. А пока это только интерфейсы боевых машин. Так что среди тех, кто шляется в том мире, в основном пилоты, ну и есть еще несколько программистов. Кроме того, есть еще проблема совместимости тел с матрицей реципиента. Например, тебе подошло только одно тело из нескольких сотен, а наш программист как-то ухитряется контачить, пусть и не очень хорошо, со всеми телами. Ты вот Гирасса такого помнишь? Так он, после того как его аватар погиб на перевале Тинор, так и не смог больше войти в игру. А самая главная проблема, как сам понимаешь, с соблюдением режима секретности. Объявление о наборе желающих не вывесишь в Сеть.
— А куда в реале девался аватар, от которого игрок отключался надолго?
— Его принимал наш оператор, доводил до безопасного места или конспиративной квартиры и погружал в глубокий сон. Именно поэтому территория, где вы могли резвиться, была довольно жестко ограничена, а количество часов в игре не должно было быть ниже определенного минимума.
— Так, значит, гостиница Ледо Гатрана…
— Одна из таких точек, — кивком подтвердил адмирал.
— А как же люди, в которых мы вселяемся, мы что, забираем их души? — Баркова от этой мысли передернуло.
— Нет, конечно. — Адмирал с улыбкой покачал головой. — Ты где очнулся в первый раз? В некрополисе? Там лежат тела воинов давно ушедшей расы. Тысяча двести саркофагов. Технологиями, которыми они сохраняются в полуживом состоянии, мы, естественно, не владеем, но вот используем. Стоит состояться контакту, как тело довольно быстро переходит в активное состояние и готово к подвигам.
Мы уверены, что души их уже далеко от тех мест. Собственно, потому и стало возможным вселение. Носителя так просто не подменишь. Пробные эксперименты всегда заканчивались наступлением шизофрении и полным распадом личности. Так что не переживай. Эти тела уже давно бесхозны, и никого ты не ограбил.
— Так что от меня требуется? — Барков твердо посмотрел в глаза адмиралу.
— Всего ничего. — Воропаев усмехнулся. — Несмотря на то что тела, которые вы занимаете, — это довольно совершенные конструкции, идеально приспособленные для войны, как ты сам понимаешь, даже они смертны. Тебе после внедрения в тело нужно будет добраться до одной точки на северном материке. Разобраться там, что к чему, и передать информацию одному из наших людей.
— А потом?
— А потом ты проживешь долгую и, надеюсь, интересную жизнь в не очень дружелюбном мире, что, на мой взгляд, тоже неплохо. Ты будешь здоров, полон сил и вообще готов ко всяческим подвигам. Можешь, например, захватить какое-нибудь государство и стать его королем или еще кем. В случае согласия мы тебя прямо сейчас забираем отсюда и перевозим в наш центр. Оттуда законтачишь с телом, и дальше все по плану. Мир ты знаешь, репутация у тебя там, гм… нормальная, так что не вижу препятствий. Будешь, так сказать, нашим постоянным резидентом в Эронде. Старое тело мы тебе на всякий случай заморозим, но, полагаю, оно тебе уже не пригодится.