Установили первый ряд. Оставляю одного бойца рыть лунки под противопехотки (они в грузовике все нажимного действия), а все остальные бойцы смещаются на полсотню метров дальше. Жалко, что нет у меня никаких других взрывных прибамбасов, – уж я бы вам здесь устроил! Но, впрочем, и мин более чем достаточно. Устанавливаем второй ряд.
Ага, загрохотало и там, куда должна была выйти бронетехника. Стало быть, пропавшие танки наконец нашлись, их развернули в нужном направлении, и сейчас они дружно прут в нашу сторону. Надо думать, немцы рассчитывают проделать этот отрезок пути достаточно быстро. И именно поэтому уже начали артподготовку. Давайте, ребятки, вам еще первую подлянку как-то объехать надо.
Взрыв бабахает как-то совсем неожиданно и приглушенно. Надо понимать, на наши первые сюрпризы кто-то уже нарвался. Все, теперь время пошло на минуты. Сейчас немцы начнут оттаскивать в сторону поврежденную машину, расчищать проход, а ходу им до нас, даже с учетом скорости танков, – всего ничего.
– Ребята, шевелимся! Рогов, со всеми гранатами наверх. Поможешь Крапивину.
Еще четыре мины установлены. Бегаю, как заяц, между лунками. Торопливо ставлю в ямки противопехотки. Очень высока вероятность того, что фрицы после первого подрыва пустят вперед пехоту. Не могут же танки идти в одиночку! Хотя черт его знает. Показываю Огородникову, как приводить в готовность противопехотные мины, и отправляю его наверх. Пусть просто разбросает их в густой траве. Как можно чаще и ближе одна к другой. Закапывать их нам некогда, а если немцы попрутся верхом, авось кто-нибудь и подорвется. В траве мины не так хорошо видны. Кстати говоря, можно и по кюветам подобных подарочков накидать. Глядишь, и наступит какой-нибудь растяпа.
Еще четыре мины. Отправляю ребят за поворот. Пусть готовят лунки там. Выкладываю на дорогу снаряженные мины. Бойцы уже нагляделись на то, как я их ставлю, так что с грехом пополам смогут воткнуть и эти. Да, маскировка будет слабая, собственно говоря, вообще почти никакой. Но после того как взорвется хотя бы один танк, танководы будут на каждую кочку оглядываться. И пока им всю дорогу вперед на полметра вглубь не вскопают, никто никуда не поедет. А нам того и надо.
Мои размышления прерывает гулкая пулеметная очередь. Еще одна. Что-то бабахает на дороге. Точно не мина: звук взрыва там другой.
– Чего зависли?! – кричу я бойцам. – Ставьте мины! А я наверх, посмотрю, что там стряслось.
Дергаю с плеча СВТ и бегом несусь вверх по склону. Еще раз бьет пулемет. Несколько раз хлопает винтовка. В ответ с дороги раздаются торопливые выстрелы.
Вломившись в лес, забираю левее, с тем чтобы выйти стреляющему в тыл. По моим прикидкам, он заныкался прямо у въезда в дефиле. Вот и край овражка. Ложусь на землю и аккуратно продвигаюсь вперед.
Так и есть: недалеко от въезда на боку лежит опрокинутый мотоцикл. На нем обвисший водитель, еще один неподвижный немец валяется метрах в восьми от коляски. Надо понимать, Вячеслав начал стрелять по мотоциклу, опасаясь, что тот наедет на мины и подорвется. И это, само собой разумеется, даст немцам понять, что здесь им следует ожидать аналогичных сюрпризов. Первыми же выстрелами он скосил водителя, а брошенная Роговым граната положила одного из пассажиров. Но где же еще один? Да вот же он! Из придорожного кювета торчит винтовочный ствол. Надо полагать, это третий мотоциклист. На моих глазах вокруг него начинают плясать фонтанчики пуль. Это Крапивин пытается достать уцелевшего. Фриц прячет винтовку и сворачивается комочком на дне кювета. Позиция у него фиговая, стрелять снизу вверх – задача вообще неблагодарная, а в данном случае – так и вовсе бесполезная.
Вскидываю винтовку и ставлю свинцовую точку в данном споре. Высунувшись из кустов, машу рукой:
– Крапивин, не стреляй! Это я, Красовский.
– Слышу, товарищ сержант!
– Рогов там у тебя?
– Здесь я!
– Ты с моей стороны мин не набросал?
– Не! Они дальше, ближе к въезду.
– Ну и здорово. Я тогда в темпе к мотоциклу пробегусь, сниму у немца пулемет.
Бегом-бегом-бегом вперед, трава так и летит мне навстречу. Вот и опрокинутый мотоцикл. Налегаю на него и с трудом ставлю на колеса. Из коляски вытаскиваю коробку и два кругляша с пулеметными лентами. Сам МГ лежит чуть в стороне, откатился при падении. Быстро обшариваю дохлых фрицев и разживаюсь тремя гранатами. Это здорово, потому что все свои я отдал Рогову.
– Крапивин! Открываешь огонь после того, как немцы полезут наружу. До этого сиди как мышь под веником. Понял?
– Понял, товарищ сержант!
Все, теперь ждать. Пока что, с точки зрения немцев, все происшедшее объясняется достаточно легко. Мотопатруль догнал тех самых диверсантов, которые установили на дороге мины. После перестрелки, которая окончилась для патруля трагически, диверсанты смотались в лес. В подтверждение этого бросаю на траву недалеко от мотоцикла вещмешок, из которого вываливаются несколько неснаряженных мин. Пусть фрицы думают, что мотоциклисты своим появлением спугнули диверсантов, и те, не успев установить мины, смотали удочки. Весь вопрос в том, купится ли на эту ловушку командир танкистов.
А между тем в районе нашего первого заграждения бабахает еще один взрыв. Представляю себе, как исходят сейчас на вишни обозленные танководы. Им вперед спешить надо, а тут взрыв за взрывом.
Проходит еще минут двадцать. Взрывов больше не слышно. Но ведь и мотоциклисты к колонне не вернулись. Хотя черт его знает, какой приказ им был отдан. Вполне возможно, их возвращение не предусматривалось вовсе. Да и кто сказал, что это мотоцикл именно из состава танковой колонны? Они и сами по себе тут раскатывать могли.
Еще десять минут. А в стороне продолжает бабахать. Немцы ломят нашу оборону. Артиллерии с нашей стороны не слышно почти совсем. А ружейно-пулеметный огонь на таком расстоянии до нас и не донесется.
Зато доносится кое-что другое. А именно – лязг танковых гусениц и приглушенный рев моторов: колонна прорвалась через наш заслон.
Ну вот теперь и пободаемся…
Еще несколько минут ожидания – и из-за поворота показываются головные машины. Первым едет какой-то несуразный танк с шестигранной конической башней. Господи, это-то что за хрень? Не было у немцев таких танков. Хотя кто мне сказал, что они обязаны использовать в бою только свои машины? Всю Европу захапали, там подобного добра хватало. А вот следом за уродцем идут уже вполне понятные и привычные панцеры. Т-3 и какие-то другие машины, отсюда мне их просто не видно. Но на первый же взгляд, в колонне не менее полутора десятков единиц бронетехники. Есть и бронетранспортеры, но их немного. А вот мотоциклистов нет. Нет и грузовиков с пехотой. Стало быть, нам предстоит воевать исключительно с броней. Ну и в бронетранспортерах могут сидеть фрицы. Этих надо вышибать в первую очередь. Откос здесь крутой, танку не влезть. А вот пехотинец забежит сюда в несколько прыжков. Если ему дадут это сделать…