– Понятно… Тогда готовьте его в дорогу. И сами готовьтесь. Если вы нас не выдадите Ороду, он вас не пожалует.
– Я не привык выдавать своих пациентов, – улыбнулся Лян, – а тем более друзей.
Они разошлись. Сергий отправился собирать свое невеликое воинство. Возможно, доктор ошибся, и мнимый больной не имеет отношения к Ороду. И что с того? Задерживаться здесь в любом случае опасно, чем скорее они покинут эти места, тем целее будут.
Преторианцы с ликторами и философами выбрались на балкон, с которого открывался вид на устье долины, обращенное к востоку. Было заметно, что Чжугэ Лян не числился в наивных Айболитах – у балюстрады, на тяжелых крестовинах, ждали своего часа две маленькие катапульты. Рядом с каждой лежала горка увесистых камней, оббитых под шары.
– Эдик, – сказал Лобанов, – полезай на вышку и бди. Если что заметишь, маши красной тряпкой.
– Есть!
– Брысь отсюда… Искандер, будешь крепить оборону тут, на балконе. Лю Ху, поможешь ему.
Тиндарид с конфуцианцем серьезно кивнули.
– Гефестай и Го Шу, на вас южная стена. Берите луки, запасайтесь стрелами.
– А меня куда? – спросила Тзана.
– Будешь охранять Давашфари.
Девушка нахмурилась, зато лицо Гефестая расплылось в довольной улыбке и пропала складка меж бровей.
– Ладно… – буркнула Тзана и удалилась, дразняще покачивая бедрами.
Штурм начался неожиданно. Эдик неистово замахал красным полотнищем, и тут же из лесу повалили всадники, побежали пешие, волоча за собою длинные лестницы.
– Заряжай! – крикнули на балконе. – Пуск!
Два ядра просвистели по-над дворами. Одно сшибло ветку с дерева, а другое втесалось в грудь нападавшему, сбрасывая с коня бездыханное тело.
Заорал Гефестай, обстреливая южную стену, над которой качались концы двух лестниц. Кто-то из штурмующих полез через узкую черепичную кровлю, и стрела, посланная Лю Ху, остановила его намерение. Труп упал во двор.
Второй следовал тем же путем, но этого сын Ярная снимать не стал, позволил спрыгнуть внутрь стены, где на него набросились все три собаки, очень злые и не любящие чужаков.
Еще два ядра нашли свои цели: одно убило лошадь, другое – всадника.
Нападающие дрогнули, но тут к ним подоспела подмога – десяток лучников выстроились в ряд и стали обстреливать постройки усадьбы зажигательными стрелами.
Их длинные древки впивались в дерево стен, плюхая порцию смолы и серы. Бревна, может, и устояли бы, но соломенная крыша… Хватило одной стрелы, вонзившейся в почерневший сноп, чтобы потянулась сизая полоса дыма. Вспыхнул огонь, пробегая вверх, сползая вниз, охватывая все большее пространство. Пламя заревело, загудело, жадно пожирая солому и напуская жар.
– Оставляем передний двор! – заорал Сергий. – Все отходим на задний!
Пятерых штурмовиков удалось подстрелить, двоих – до смерти, но следом через восточную стену перемахнул сразу десяток. Ородовцы отворили ворота, и внутрь хлынула вся банда – разбойнички-«головорезики» неслись бок о бок с дворцовыми стражниками.
Сергий отбежал от стен дома, спасаясь от невыносимого накала, и столкнулся с Ляном, волочащим две плетеные клетки.
– Помогите перебросить через стену!
Лобанов зашвырнул одну клетку, потом другую.
– А что там? – поинтересовался он.
– Мои змейки!
Истошные вопли укушенных донеслись из-за стены, подтверждая убийственную силу «снарядов».
– Уходим! Уходим! – закричал доктор.
– Уходите вы, – сделал Лобанов контрпредложение, – а мы прикроем!
Тиндарид, стоявший рядом, кивнул, не оборачиваясь и продолжая выцеливать из лука самых неудачливых ородовцев.
– Я с вами! – сказал Лян, как отрезал.
Показавшемуся из-за угла Го Шу он прокричал:
– Главное, книги мои, книги заберите! Юнь Чен покажет! И снадобья – я там уложил два тюка! Хорошо?
Го Шу прокричал ответ, и Сергий по губам догадался: «Обязательно!»
Момент для отступления был выбран подходящий – практически вся банда Орода собралась во внешнем дворе, с криками и воплями штурмуя стену двора внутреннего, и никого вовне стен опасаться не приходилось.
Выхода в долину из усадьбы, такого, чтобы могли проехать квадратные кареты, не существовало. В западной стене имелся лишь узкий проход, через который можно было провести лошадь.
Отряд, увеличившийся в численности за счет сыновей Чжугэ Ляна, вывел за стену оседланных, подсменных и навьюченных лошадей – табун в сорок голов.
Едва успев махнуть на прощанье Тзане, Лобанов вернулся к своим.
– На всякий случай запомните, – сказал доктор, накладывая стрелу на лук, – выше по долине есть утес красного камня, слева по ходу. За ним – ущелье. Оно выведет вас в лес у подножия гор…
– Вот вы и выведете, – оборвал Ляна Сергий. – Ребятки, стреляем навесом!
Шесть стрел, еще шесть стрел, и еще ушли по косой вверх, там опрокинулись и понеслись вниз. Три пронзительных крика взвились, перебарывая даже слитный рев десятков глоток.
Искандер молча хлопнул ладонью о ладонь Сергия. Лян сбегал в садик и притащил два короба со скорпионами.
– Осторожно, – прокряхтел он, – клетки старые, сухие, трещат уже…
Искандер с Лобановым закинули оба «террариума» во двор. Поднявшийся вой свидетельствовал о попадании…
– Отходим, – решил Лобанов. – Эти сволочи скоро вышибут ворота…
– Пожалуй, – кивнул Лю Ху, выпуская стрелу. Зазевавшийся разбойничек схлопотал подарок…
«Наши» отступили, обходя пылающий дом стороной. Кони стояли оседланными и дожидались хозяев, нервно переступая копытами, фыркая, задирая головы.
Сергий успокоил своего и взлетел в седло.
Именно в этот момент стены дома сложились внутрь, здание с грохотом схлопнулось, подняв тучу искр. Гул пламени перешел в грохочущий рев.
– Всё, уходим!
Сергий пропустил впереди себя Искандера с доктором, философов и покинул горящую усадьбу последним. Сомнения в безопасности отхода его посещали, но оказалось, что зря – над долиной стелилась плотная пелена дыма. Искандер с Ляном быстро растворились в ней, скользя серыми тенями.
Сергию навстречу шевельнулась еще одна тень, четвертая, и обрисовалась Тзаной.
– Ты почему здесь?
– Тебя ждала!
– Рысью отсюда!
Выше долина сужалась, дым сюда не доставал. Вскоре слева вздыбился утес, похожий сбоку на секиру. Он был красный, словно выкрашенный киноварью.
– Сворачиваем!
Кони развернулись, выбрасывая комья земли из-под копыт, и понеслись по узкой расщелине. Сырые каменные стены уходили вверх как по отвесу, ужимая синюю полоску неба. После полоса разошлась пошире, расщелина перешла в ущелье, дно которого было усеяно глыбами камня, покрытыми мхом.