— Наверное, в комнате слишком тепло, мисс Уортингтон? — спрашивает мисс Мур, когда Фелисити откашливается в четвертый раз.
Фелисити качает головой. И под столом пинает меня ботинком.
— Ох!..
— Мисс Дойл? С вами все в порядке? — спрашивает мисс Мур.
— Да, спасибо, все прекрасно, — говорю я, отодвигая ноги подальше от Фелисити.
— Расскажите мне, леди, как обстоят дела в школе Спенс? — спрашивает мисс Мур, спасая меня.
— У нас новая учительница, — брякает Энн.
— Вот как? — произносит мисс Мур, намазывая маслом тонкий ломтик подсушенного хлеба.
Ее лицо ничегошеньки не выражает. Не понять, что она чувствует при известии о том, что ее место уже занято.
— Да, — продолжает Энн. — Это некая мисс Мак-Клити. Она приехала к нам из Уэльса, из школы Святой Виктории.
Нож странно дергается в руке мисс Мур, и на ее большом пальце остается жирный мазок масла.
— Ну, вряд ли я от этого стану вкуснее. — Мисс Мур улыбается, и мы смеемся над ее шуткой. — Святая Виктория? Не могу сказать, что слышала о такой школе. И ваша мисс Мак-Клити хорошая учительница?
— Она учит нас стрелять из лука, — сообщает Фелисити.
Мисс Мур вскидывает брови.
— Весьма необычно!
— Фелисити отлично стреляет, — говорит Энн.
— Я и не сомневаюсь в этом, — кивает мисс Мур. — Мисс Дойл, а что вы думаете об этой мисс Мак-Клити?
— Я пока не знаю точно.
Мы с Фелисити обмениваемся взглядом, и это не ускользает от внимания мисс Мур.
— Не показалось ли мне некоторое недовольство?
— Джемма уверена, что она ведьма! — признается Фелисити.
— В самом деле? Вы видели, как она летала на метле, мисс Дойл?
— Я никогда не говорила, что она — ведьма! — протестую я.
Энн подпрыгивает на месте, охваченная волнением. Она обожает колдовские интриги.
— Джемма говорила, что эта мисс явилась в школу Спенс посреди ночи — и как раз тогда, когда бушевала ужасная буря!
Глаза мисс Мур широко распахиваются.
— Святые небеса! Сильный дождь? В декабре? В Англии? Ну, это уж точно признак чего-то сверхъестественного.
Все хохочут, ведь зимний дождь у нас — обычное явление.
— Но прошу, продолжайте. Мне хочется услышать дальнейшее. Мисс Мак-Клити жарила детей в печи?
Фелисити и Энн снова весело хихикают.
— Они с миссис Найтуинг ходили в восточное крыло, — говорю я. — Я случайно их подслушала, они говорили о том, что нужно спрятать нечто в Лондоне. Они строят какие-то совместные планы.
Фелисити сердито смотрит на меня.
— Ты нам об этом не говорила!
— Это случилось в ночь перед моим отъездом из школы. Я осталась одна на всем нашем этаже. Они заметили, что я стою за дверью, и очень сильно разозлились. А потом мисс Мак-Клити принесла мне теплого молока с мятой.
— С мятой? — повторяет мисс Мур, сильно хмуря брови.
— Она сказала, что это поможет мне заснуть.
— Да, эту траву используют для успокоения. Любопытно, что ей это известно.
— И она носит странное кольцо, с двумя переплетшимися змеями.
— Змеи, говорите? Странно.
— И еще она расспрашивала меня о моем амулете! — добавляю я. — И о моей матери.
— И что вы ей рассказали? — спрашивает мисс Мур.
— Ничего, — отвечаю я.
Мисс Мур делает глоток чая.
— Понимаю.
— Она — давняя подруга миссис Найтуинг, хотя и выглядит на несколько лет моложе, — задумчиво произносит Фелисити.
Энн пожимает плечами.
— Может, она совсем и не молодая. Может, она просто заключила договор с дьяволом.
— Не слишком это удачный договор, если ей приходится до сих пор преподавать в английской школе для девочек, — сухо замечает мисс Мур.
— А может быть, она — Цирцея, — говорю я наконец.
Рука мисс Мур замирает в воздухе, не донеся чашку с чаем до рта.
— Вы меня запутали.
— Цирцея. Сара Риз-Тоом. Та самая девушка из школы Спенс, которая устроила пожар и погубила Орден… ну, по крайней мере, так было написано в дневнике Мэри Доуд. Вы помните этот дневник? — едва дыша, говорит Энн.
— Помню ли? Да разве такое можно забыть? Эта маленькая тетрадка как раз и стала ведь поводом к моему увольнению.
Мы снова неловко замолкаем. Если бы мисс Мур не застала нас за чтением этого дневника, если бы она не прочла нам вслух несколько страниц из него, она, возможно, и не была бы уволена из школы Спенс. Но случилось именно так, и тут уж ничего не изменишь.
— Нам так жаль, мисс Мур, — говорит Энн, уставившись на турецкий ковер.
Фелисити добавляет:
— Видите ли, в основном это Пиппа затеяла.
— Вот как? — вопросительно произносит мисс Мур. Мы с виноватым видом пьем чай. — Поосторожнее с обвинениями. Они могут сработать как бумеранг. Ну, в любом случае все в прошлом. Вот только эта Сара Риз-Тоом, Цирцея… если она действительно существовала…
— Конечно, она существовала! — настойчиво произношу я.
Мне ведь это известно наверняка.
— …то разве она не погибла в том пожаре в школе Спенс?
— Нет, — сообщает Фелисити, широко раскрыв глаза. — Она хотела, чтобы все так думали, считали ее умершей! А сама до сих пор бродит где-то вокруг.
Мое сердце отчаянно колотится, словно собираясь выскочить из груди.
— Мисс Мур… Мы думали, то есть мы вообще-то надеялись, что вы можете рассказать нам побольше об Ордене.
Взгляд мисс Мур становится ледяным.
— Мы ведь оставили это в прошлом.
— Да, но теперь-то это никому не грозит, вы ведь уже не работаете в школе Спенс, — бесцеремонно заявляет Фелисити.
Мисс Мур фыркает:
— Мисс Уортингтон, ваша дерзость меня просто изумляет!
— Но мы думали, — запинаясь, говорю я, — что вы знаете что-то конкретное и можете нам рассказать. Об Ордене. О вас самой.
— Обо мне самой? — повторяет мисс Мур.
— Да, — киваю я, чувствуя себя глупее некуда, но возможности отступить у меня уже нет, остается только продолжать. — Мы подумали, что вы, возможно… ну… тоже состояли в их рядах…
Итак, все сказано. Чайная чашка дрожит в моей руке. Я жду, что мисс Мур выбранит нас, или прогонит прочь, или признается, что ей все известно, или еще что-нибудь… Но я оказалась не готова к ее смеху.