— И у тебя так и не было видений? — спрашивает Энн.
— Нет. Ни одного с тех пор, как я расколотила руны.
Фелисити окидывает меня холодным взглядом.
— Вообще ничего?
— Ни-че-го! — отвечаю я.
Энн сует ладони под мышки, чтобы согреть.
— А тебе не кажется, что руны и были источником всего, и когда ты их разрушила, то и видения прекратились, и это лишь к лучшему?
Я об этом не задумывалась. И от предположения Энн меня охватила неуверенность. Сначала я пугалась своих видений, но теперь мне их не хватало…
— Я не знаю.
Фелисити берет в обе ладони мою руку, изливая на меня все свое обаяние.
— Джемма, подумай об этом… о той изумительной, чудесной магии, которая пропадает понапрасну. Мы ведь могли бы испробовать многое, очень многое!
— Мне хочется снова стать прекрасной, — говорит Энн, подхватывая идею Фелисити. — Или, может быть, найти себе рыцаря, как Пиппа. Рыцаря, который по-настоящему любил бы меня.
Нельзя сказать, чтобы я и сама не думала о чем-то подобном, стараясь убедить себя. Мне отчаянно хотелось увидеть вечный золотой закат над безмятежной рекой, вновь получить ту силу, которой я была лишена в этом мире. И Фелисити словно бы ощутила, как слабеет моя решимость. Она ласково поцеловала меня в щеку. Губы у нее были холодными.
— Джемма, милая, совсем ненадолго! Туда и обратно, и без всех этих мудрых особ из Ордена!
Энн, конечно же, поддержала ее:
— Картик ушел, никто за нами не подсматривает!
— А как насчет Цирцеи? — напоминаю я им. — Она-то по-прежнему где-то неподалеку, она выжидает, когда я совершу какую-нибудь ошибку!
— Мы будем вести себя очень осторожно! — обещает Фелисити.
Я понимаю, к чему это ведет. Они будут надоедать мне до тех пор, пока я не соглашусь отвести их в сферы.
— По правде говоря, дело в том, что я не могу войти туда, — говорю я, глядя на лес. — Я уже пыталась.
Фелисити отступает на шаг.
— Пыталась… без нас?
— Всего один раз, — возражаю я, избегая ее взгляда. — Но я не сумела вызвать дверь света.
— Какая жалость… — бормочет Фелисити. Но в ее тоне отчетливо слышится иное: «Ой, не верю я тебе!»
— Придется найти других членов Ордена, иначе нам не удастся вернуться в сферы. Боюсь, другого способа не существует.
Это чистая ложь. Насколько я понимаю, я могла бы снова войти в сферы в любое время. Но не сейчас. Я не отправлюсь туда до тех пор, пока не пойму ту странную силу, которой одарена, пока не разберусь в сути этого дара-проклятия. Пока не научусь управлять магией сфер — ведь матушка предупреждала меня, что я обязательно должна это сделать. Иначе последствия могут быть нешуточными. Мне достаточно и того, что приходится жить, имея на совести смерть Пиппы — до конца моих дней. Я не хочу снова совершать ту же самую ошибку. И прямо сейчас будет куда лучше, если мои подруги поверят: особый дар покинул меня, у меня нет силы, чтобы отвести их в волшебный мир сфер. Прямо сейчас будет лучше, если я им солгу. По крайней мере, так я говорю самой себе.
Вдали ударил церковный колокол, возвещая о том, что пришло время вечерней молитвы.
— Мы опоздаем, — говорит Фелисити, направляясь к церкви.
Ее тон внезапно становится таким же леденящим, как ветер. Энн покорно шагает за ней, предоставив мне вернуть на место тяжелый камень, прикрывающий алтарь Пиппы.
— Большое спасибо за помощь, — бормочу я, всем весом наваливаясь на камень.
Мне снова бросается в глаза листок плотной пергаментной бумаги. Странно. Я не помню, чтобы кто-то из нас клал его туда, если хорошенько подумать. И его здесь не было на прошлой неделе. И никто, кроме нас, не знает об этом местечке. Я вытаскиваю из-под камня обрывок и разворачиваю его.
«Мне необходимо немедленно повидаться с тобой».
Здесь есть и подпись, но мне незачем ее читать. Я узнала почерк.
Это почерк Картика.
Картик здесь, где-то неподалеку, он снова наблюдает за мной…
Эта мысль полностью захватывает меня и не отпускает все время вечерней службы в церкви. Он здесь, ему необходимо поговорить со мной. Немедленно, так сказано в записке. Но почему? Что могло случиться такого серьезного? У меня внутри холодеет от страха и предвкушения. Картик вернулся.
— Джемма, — шепчет Энн, — твой молитвенник!
Я настолько ушла в себя, что забыла открыть молитвенник и сделать вид, что читаю нужный текст вместе со всеми. Миссис Найтуинг, сидящая в переднем ряду, оборачивается и смотрит на меня так, как умеет только она одна. Я тут же принимаюсь читать — немножко громче, чем нужно, — чтобы изобразить энтузиазм. Директриса, удовлетворенная моим усердием, снова смотрит вперед, а я вскоре опять теряюсь в новых тревожащих мыслях. Что, если Ракшана наконец прислали за мной? Что, если Картик здесь для того, чтобы отвести меня к ним?
По телу пробегает дрожь. Я не позволю ему сделать это. Ему придется встретиться со мной, да, но я не намерена сдаваться без серьезной борьбы. Картик. Да кем он вообще себя возомнил? Картик. Может, он надеется захватить меня врасплох? Подкрасться сзади, обхватить талию сильными руками?.. Конечно, за этим последует схватка. И я вполне могу одолеть его, хотя он силен, насколько я помню. Картик. Может быть, мы упадем на землю, и ему придется навалиться на меня всем телом, и прижать мои руки к земле, и его ноги окажутся на моих ногах… Я тогда превращусь в его пленницу, я не смогу двигаться, и его лицо очутится так близко от моего, что я почувствую его сладкое дыхание на своих губах, его горячее дыхание…
— Джемма! — резко шепчет Фелисити, сидящая справа от меня.
Покраснев и засуетившись, я возвращаюсь к реальности и вслух читаю первый попавшийся стих из Библии. Слишком поздно я осознаю, что мой голос — единственный звучащий в тишине. И это ошеломляет всех, как будто я внезапно стала инаковерующей. Девушки изумленно хихикают. Мои щеки пылают. Преподобный Уэйт, прищурившись, смотрит на меня. Я не смею глянуть в сторону миссис Найтуинг из страха, что ее иссушающий взгляд превратит меня в пепел. Вместо того я делаю то же, что остальные, — склоняю голову для молитвы. И через секунду пронзительный голос преподобного Уэйта уже плывет над нами, навевая на меня сон.
— О чем ты вообще думаешь? — шепчет Фелисити. — У тебя такое странное выражение лица!
— Я просто слишком ушла в молитву, — виновато отвечаю я.
Фелисити пытается что-то сказать на это, но я наклоняюсь и внимательно смотрю на преподобного Уэйта, так что Фелисити не может дотянуться до меня без того, чтобы не возбудить новой вспышки гнева у миссис Найтуинг.
Картик. Я понимаю, что скучала по нему. И еще мне понятно, что если он снова пришел сюда, то уж точно не с хорошими новостями.