— А имеет ли право нелегальный работник подать в суд на нечестную компанию?
— Это вопрос. Я выясню это завтра.
После обеда Оскар не вернулся в офис. Это было бы бесполезно. Его занимало слишком много мыслей, чтобы терять время на суету за рабочим столом. Он был основательно под мухой и хотел протрезветь. Залив бак на бензоколонке, Оскар купил большой стакан черного кофе, направился на юг по трассе Ай-57 и вскоре помчался по фермерским землям, оставив Чикаго позади.
Сколько раз он советовал клиентам подать на развод? Тысячи! Это было так легко при их обстоятельствах.
— Послушайте, бывает, что в браке наступает период, когда одному из супругов нужно бежать. Для вас это время пришло.
Оскар чувствовал себя мудрецом и был весьма доволен собой, давая такие советы. Теперь он чувствовал себя обманщиком. Как мог человек давать такие рекомендации, если не прошел через это сам?
Они с Полой провели вместе тридцать несчастливых лет. Их единственная двадцатишестилетняя дочь Кили развелась с мужем и все больше походила на мать. Развод Кили переживала до сих пор, главным образом потому, что ей нравилось упиваться своими страданиями. Работа Кили приносила маленький доход, множество эмоциональных проблем требовали приема медикаментов, а лечилась она непрерывным шопингом в обществе матери и за счет Оскара.
— Меня тошнит от них обеих, — громко и вызывающе произнес Оскар, минуя знак на границе Канкаки. — Мне шестьдесят два года, у меня хорошее здоровье, я могу прожить еще года двадцать три и имею право бороться за счастье. Верно?
Конечно, он имел право.
Но как преподнести ей новость? Вот в чем вопрос. Что он скажет, прежде чем сбросить на нее эту бомбу? Оскар подумал о старых клиентах и разводах, которые вел все эти годы. В самых крайних случаях бомба падала, когда жена заставала мужа в постели с другой. Оскар вспомнил о трех, а возможно, и четырех, случаях, когда это случалось. Отличный способ сообщить новость. «Наш брак развалился, дорогая, я встретил другую». Однажды он занимался разводом людей, которые никогда не ссорились, не говорили о расставании и, отметив тридцатую годовщину свадьбы, купили дом на озере, где собирались жить после выхода на пенсию. Как-то раз муж вернулся домой из командировки и обнаружил, что дом совершенно пуст. Вся одежда жены и половина мебели исчезли. Она выехала, заявив, что никогда не любила его. Вскоре она вновь вышла замуж, а он покончил с собой.
С Полой всегда было легко затеять перепалку: эта женщина любила спорить и скандалить. Вероятно, ему следовало выпить больше, явиться домой пьяным, спровоцировать ругань по поводу его пьянства, возмутиться ее постоянным шопингом и продолжать лить масло в огонь, пока они оба не раскричатся. Потом он мог бы поспешно собрать вещи и вылететь вон.
Оскару никогда не хватало смелости уйти. Ему следовало сделать это уже десяток раз, но он всегда крался по коридору, шел в гостевую спальню, запирал дверь и спал один.
Приближаясь к Шампейну, он разработал план. Зачем исхитряться и затевать ссору, если можно во всем обвинить ее? Он хочет уйти, значит, надо повести себя как мужчина и признать это.
— Я несчастен, Пола, несчастен уже много лет. Не сомневаюсь, что ты тоже несчастна. Иначе ты не ругалась бы, и мы не ссорились бы все это время. Я ухожу. Можешь забрать дом и все, что в нем есть. Я возьму только свою одежду. До свидания. — Он повернул и направился на север.
В сущности, все оказалось довольно просто, Пола вполне терпимо приняла новость. Она немного поплакала, несколько раз обозвала Оскара, но, увидев, что он держится стойко, заперлась на цокольном этаже и отказалась выходить. Он же, загрузив в машину одежду и пару личных вещей, умчался. Оскар улыбался и испытывал облегчение, чувствуя себя все более счастливым, по мере того как удалялся от дома.
В шестьдесят два года он впервые за целую вечность ощутил себя свободным. К тому же он скоро разбогатеет, если верить Уолли, а сейчас он был склонен к этому. На самом деле, он почти безоговорочно верил в своего младшего партнера.
Оскар точно не знал, куда направляется, но не собирался заезжать к Уолли и ночевать у него. Он и так насмотрелся на этого парня в офисе, к тому же его девица наверняка явилась бы тоже, а Оскар не выносил ее. Поездив с час по окрестностям, он зарегистрировался в отеле близ аэропорта О'Хэйр, придвинул стул к окну и начал наблюдать, как взлетают и садятся самолеты в отдалении. Скоро он тоже будет летать туда-сюда, на острова, в Париж, в Новую Зеландию с какой-нибудь милой дамой.
Оскар уже почувствовал себя на двадцать лет моложе. Он собирался много путешествовать.
Следующим утром в 7.30 Рошель приехала в хорошем настроении, надеясь с удовольствием поесть йогурт и почитать газету в одиночестве, нарушаемом только Эй-Си, но он уже с кем-то играл. Мистер Финли пришел и выглядел весьма бодро. Рошель не помнила, когда в последний раз он появлялся в офисе раньше ее.
— Доброе утро, миз Гибсон, — сердечно сказал он, и его грубое морщинистое лицо выразило радость.
— Что вы здесь делаете? — удивилась она.
— Так получилось, что это здание принадлежит мне, — пояснил Оскар.
— Чем это вы так довольны? — спросила Рошель, опустив сумку на стол.
— Тем, что вчерашнюю ночь я провел в отеле один.
— Возможно, вам следует делать это чаще.
— Не хотите узнать почему?
— Хочу, конечно. Почему же?
— Потому что вчера вечером я ушел от Полы, миз Гибсон. Собрал вещи, попрощался, ушел и не собираюсь возвращаться.
— Слава Богу! — воскликнула она, раскрыв глаза от изумления. — Вы не…
— Я сделал это. После тридцати ужасных лет я стал свободным человеком. Вот почему я так счастлив, миз Гибсон.
— Рада за вас. Поздравляю.
За восемь с половиной лет, проведенных в «Финли энд Фигг», Рошель ни разу не встречалась с Полой Финли, и ее это вполне устраивало. По словам Уолли, Пола отказывалась переступать порог этого здания, потому что считала это ниже своего достоинства. Она охотно рассказывала всем и каждому, что ее муж — юрист, а это предполагало, что он имеет деньги и власть, но втайне испытывала унижение из-за низкого статуса его фирмы. Пола транжирила каждый заработанный им цент, и если бы не загадочные деньги, доставшиеся ей от собственной семьи, они давно разорились бы. По крайней мере три раза она требовала, чтобы Оскар уволил Рошель, и он дважды пытался это сделать. Дважды он сбегал к себе кабинет, запирал дверь и зализывал раны. Как-то днем миз Финли позвонила и пожелала поговорить с мужем. Рошель вежливо сообщила ей, что у него клиент.
— Меня это не волнует, — заявила та. — Соедините меня.
Рошель снова отказала Поле и перевела ее в режим ожидания. Когда Рошель снова взяла трубку. Пола осыпала ее такими проклятиями, как будто находилась на грани нервного срыва, и пригрозила, что придет в офис сама и во всем разберется. На что Рошель ответила: