Что ж, пусть так.
Может, оно и к лучшему. Теперь, если Мастер вздумает упираться и отлынивать от визита к Вере, будет отличный повод рыкнуть для острастки. Рычать можно и без повода, но когда страх накладывается на чувство вины, эффект получается куда более убедительный.
– Покупайте свежие «Хроники Ура»! – Пронзительно вопя, меня обогнал мальчишка с сумкой через плечо, набитой газетами.
Несколько бульварных листков он держал наготове под мышкой, а одним размахивал над головой. Тонкий фальцет резал воздух, будто нож.
– Покупайте! Новые подробности ужасной бойни в борделе на бульваре Двух Соборов! Кровавый след Ублюдка Слотера!
Я чуть не поперхнулся остатками пирога.
Чертов Иоганн Ренодо! Чертовы его писаки-щелкоперы! Чертов Вельзевул, научивший смертных печатному делу!
Небось про любого другого носителя Древней крови в «Хрониках» поостереглись бы такие заголовки давать. А как разнюхали, что это именно я в заведении у Мамаши пошумел, так уж расстарались. Знают, что редактор пару раз оказывал мне услугу и мы на короткой ноге. «Кровавый след», мать их…
Нет, все-таки смертные – редкостные мерзавцы. Стоит им перебороть свой страх, переступить через осторожность, и они ничуть не уступят любому Выродку. А тому, как совершенно беззастенчиво эксплуатировать дружеские отношения, мы еще можем у них поучиться.
– Покупайте свежие «Хроники Ура»! Лора Картер, известная как Мамаша Ло, отпущена из суда под залог в полтысячи золотых марок! Покупайте свежие «Хроники Ура»! Палата пэров вновь отказалась рассматривать билль о запрете на частное использование магиматов!
Выйдя на Пэй-Тизис, я влился в плотный поток снующих туда-сюда клерков и служащих, спешащих по известным только им делам.
Меня всегда удивляло, почему в любое время дня их так много на этой улице. Поневоле складывается впечатление, будто никто не сидит у себя в конторе и не работает – все только и делают, что носятся с бесчисленными депешами, пакетами, свертками и списками. А если не носятся, то торопятся обосноваться в одной из многочисленных кофеен, дабы всласть потрепать языком на темы, заунывные, скучные и непонятные для уха большинства горожан.
– Вы слышали, третьего числа Магистрат решил урезать ассигнования сиротским домам на десять процентов…
– Говорят, лорд Ву, командующий городской стражей, подал прошение об увеличении штатной численности личного состава…
– Мануфактура братьев Лондайков намерена создать консорциум с другими заведениями и цехами для оптовой закупки кож у скотоводов из Мятежных Княжеств ввиду категорического несогласия с ценами Гильдии кожевенных дел мастеров. Я считаю, что…
На Пэй-Тизис не бегали туда-сюда только безработные маклеры и юристы, наперебой выкрикивающие заманчивые предложения со своими услугами.
– Опытный адвокат гарантирует успешный исход любого дела, связанного с обвинениями в подделке служебных документов! – орал один, норовя всучить визитную карточку каждому встречному-поперечному.
– Оказываем услуги по поиску подходящих по случаю свидетельских показаний! – кричал другой, забравшись, чтобы быть более заметным, на подошву уличного фонаря. – Солидная контора! Семь лет на рынке правосудия!
– Имущественные споры! Сопровождение судебных эдиктов! Недорого! Качественно! – подпрыгивал на месте третий. – Составляем циррографы и иные договоры для кровоподписания.
Я определенно не вписывался в общий колорит бульвара Скрипучих Перьев – здоровый, обвешанный оружием, в солдатском нагруднике поверх колета. Большинство тружеников Пэй-Тизис обтекали меня стороной, справедливо принимая за наемного головореза и испуганно косясь на пистолеты и клинки. А те, кто признавал в моей персоне Выродка, и вовсе норовили перебежать на другую сторону улицы.
Только раз попался человек, и не подумавший уступить дорогу.
Это оказался приземистый мужичонка, словно бы составленный из нескольких шарообразных фрагментов: на коротких ножках с толстыми ляжками колыхалось округлое упитанное тельце, поверх которого без всякой шеи лежала круглая голова, украшенная несколькими жиденькими кудельками.
– Жалкие полфлорина за десть бумаги – дорого?! – разъяренно гнусавил он себе под нос, потрясая круглым кулачком. – Шесть медяков за десть прекрасной белой бумаги из Сантагии! Жмоты! Да что они понимают в бумаге! Ну ничего! Они еще вспомнят старину де Сузу. Эти стираные тряпки, которыми за гроши торгуют чертовы бори, впитывают чернила, как губки. Они еще поймут, чего стоит настоящая бумага… Но каков мерзавец этот Лаврин! Ишь вздумал заказы мне перебивать!
Полностью погруженный в свои переживания, торговец бумагой и не подумал убраться с дороги. Он со всего маху врезался в меня, отскочил в сторону, точно мяч, и на мгновение замер, раздраженно глядя на неожиданное препятствие, возникшее на пути. Ни мой рост, ни грозный вид, ни даже богатый арсенал ничуть его не смутили.
– Понаехало этих бори! – невпопад выкрикнул круглый человечек, обращаясь не то ко мне, не то сразу ко всей улице. – Гнать их из города! Мерзавцы эдакие!
Я усмехнулся. Как это мило: сантагийский купец, поносящий арборийцев за то, что те посмели приехать делать свои дела в уранийский город.
Искреннее негодование и гнев маленького продавца бумаги – как там его… де Сузы? – показались мне настолько забавными, что я не стал акцентировать внимание на его непочтительности и просто обошел стороной. Сантагиец этого, кажется, и не заметил – потопал по улице дальше, отдуваясь и понося на чем свет стоит «негодяйских бори, у которых честному негоцианту и стакан мочи купить зазорно».
Круглый человечек остался далеко позади, когда я наконец добрался до представительства Колдовского Ковена.
Последнее располагалось в невысоком трехэтажном здании, спрятавшемся позади серой глыбы из стекла и камня, именуемой Магистратом. Аккуратное и неприметное строение: узкие скаты крыш, небольшие стрельчатые окна, задрапированные изнутри, скромное крыльцо с коваными перилами. И никаких тебе чертей в расшитых золотом ливреях на входе, порталов, переносящих со ступенек сразу на верхний этаж, или, на худой конец, разговаривающих дверных молотков. Со стороны и не скажешь, что здесь должны обитать могущественные маги, – контора и контора.
Ковен словно задался целью не привлекать к себе внимание.
Тем не менее при приближении к представительству магов-чиновников у меня закололо в виске – верный признак присутствия сильной колдовской ауры. Стоило шагнуть на крыльцо, как дверь предупредительно открылась, но не сама – за ней обнаружился неприметный смуглый привратник в синей униформе, пошитой на полувоенный манер. Такую носят все служащие Ковена, которые не владеют даром волшбы и отвечают за хозяйственные функции. Колдуны же все больше щеголяют в длинных, до пола, робах и мантиях.
Дань традициям.
– Добро пожаловать, милорд. Чем Ковен может помочь вам? – поставленным голосом и без тени подобострастия спросил послушник, с поклоном приглашая войти.