– А что для этого надо? Так-то я тебя слышу, значит, и ты меня должна слышать? Может, это как раз тебе надо научиться меня слышать?
– Дело в том, что, пока ты не будешь выстраивать слова и образы в стройные структуры, до тех пор я буду получать вместо слов мешанину из образов и понятий. Наведи порядок в своей голове и научись говорить без слов. Когда произносишь слова, ты волей-неволей выстраиваешь их в стройную структуру, и тогда я тебя слышу и ушами, и в мыслеречи. Понял? Начни с того, что вроде как произносишь слова вслух, шепчешь тихо-тихо и обращаешь речь ко мне. А потом, как привыкнешь, и это перестанешь делать, будешь говорить, не открывая рта.
– Хм… понял. Буду тренироваться. Скажи, а почему другие не слышат твоих слов?
– Во-первых, я ставлю блок, чтобы они не слышали. А во-вторых, ты что думаешь, все люди способны к мыслеречи? Кроме того, ты не совсем человек или даже совсем не человек. От человека у тебя только глупое, человеческое понимание некоторых вещей, а тело у тебя нечеловеческое. Не забывай об этом. Кстати, ты когда займешься моими крыльями?
– Скоро. Выберу момент и займусь. Инструменты есть, все, что нужно для операции, есть – теперь только найти помещение и время. Не хочется на глазах той же Олры что-то с тобой делать. Не хочу раскрывать твою тайну. Ведь и драконам не нужно, чтобы информация распространилась? То-то же. Вот что, мне нужно зайти в платяную лавку и спустить последние деньги, так что потерпи немного. Ну, не в этой же одежде к Олре идти – эдак она тебя вкусной печенки лишит, а меня довольствия. Странно так – не я угощаю женщину, а она меня!
– А что странного? У нас драконица самцу подарок приносит, быка, – он поест как следует и ее хорошенько потопчет. А без еды какая сила? Что же тут такого? Хочет, чтобы ты ее потоптал как следует, пусть корм хороший дает.
– Хм… что-то в этом есть, – хохотнул Андрей. – Ты всегда отличалась практичным подходом к делу. Вот и лавка – по виду приличная. Все, разговариваем только мыслеречью.
– Попробуем, – хмыкнула Шанти. – Ты думаешь, это так просто?
Через час одетый с иголочки и даже вполне прилично, Андрей вышел из лавки, помахивая чемоданчиком. Денег оставалось только на хороший ужин да два раза проехать на извозчике. Сегодня он ухнул столько, сколько не зарабатывает крестьянин, наверное, за всю свою жизнь.
«Да, столица и вправду любит деньги», – подумал он и подозвал извозчика, с шиком подскочившего к богатому клиенту, сияя улыбкой на широком усатом лице. Сияние его быстро потускнело, когда он, заломив за извоз шесть серебреников, услышал от клиента безапелляционное: «Два, и не больше». Но это была справедливая плата, и, пожав плечами, он повез Андрея к гостинице. Она, кстати, называлась «Синяя кровать». Почему так назвали, кто назвал – никто не знал, даже Олра. Гостиницу купил ее отец, и очень давно. И вывеска была та же, только подновлялась каждый год после зимы. Клиенты сюда всегда шли, так зачем что-то менять? Ну синяя и синяя… какая разница, в самом деле?
– Привет, дорогой! – Олра чмокнула его в щеку, потом отстранилась и восхищенно сказала: – О-о-о! Красавец! А куда прежнюю одежду дел? Бросил? Нашел все-таки своих друзей? Молодец. Не остался у них? Еще больше молодец.
– Я же обещал тебе прийти, – улыбнулся Андрей. – Только я без денег теперь, все потратил. Завтра возьму – мои деньги у друзей остались. Как, не прогонишь?
– Ну что ты ерунду говоришь? И вообще, я приказала перенести твои вещи ко мне в комнату. Ты уж прости, но как-то глупо комнату держать занятой, когда ты там не живешь. Пусть лучше там клиенты спят. Кстати, какая безобразница там обои подрала? А кого веником? Ладно, не шипи – хрен с ними, с обоями. Шкафом задвинем. Ужинать будете? Да чего я спрашиваю-то… Мадра, быстренько нам сооруди чего-нибудь дельное! Супу давай – мужчине без супа нельзя, желудок болеть будет. И пирожков с мясом к супу – у нас сегодня знатные удались, мясо хорошее привезли. Я тоже с вами поем – весь день сегодня бегаю. А чего это у тебя за ящик такой? Или это секрет? – Олра скосила любопытные глаза на ящик с медицинскими инструментами.
Андрей задумался в поисках ответа, потом нашелся:
– Ты же говорила, что лекарем выгодно работать, вот я и прикупил инструменты. Вдруг пригодятся.
– Ох, темнишь что-то, – усмехнулась Олра. – Ты на лекаря похож, как я на призового бойца.
– Не веришь? – покачал головой Андрей. – Вот, гляди.
Он положил ящик на стол и открыл крышку. Олра с любопытством взглянула на содержимое и удивленно раскрыла глаза.
– И вправду инструменты. Ты что, на самом деле решил лекарем заделаться? Хм… а что, – оценивающе прикинула она, – ты бы имел успех у знатных дам. Такой красавчик ощупывает, вставляет инструмент…
– Тьфу, перестань! – рассмеялся Андрей. – Не хочу я ощупывать знатных дам и вставлять в них инструмент. Ешь давай, вы с моей кошкой обе злостные вредины.
Они еще минут сорок ели, болтали ни о чем, смеялись, и Андрей поймал себя на том, что испытывает огромное удовольствие – как будто находился дома, некуда было спешить, нечего бояться и он сидит со старым другом, с которым не надо выбирать выражения и думать, обидят его сказанные слова или нет.
Андрей не сразу заметил, как глаза Олры внезапно расширились. Он с досадой подумал о том, что стал расслабляться, а это неверно. Вот, кстати, сейчас он вопреки своим правилам сидит спиной к входу. Так можно и жизнь потерять.
Оглянувшись, Андрей увидел крепкого мужчину с саблей на поясе, в сопровождении трех товарищей, шумно приветствующих бармена и подавальщиц. Человек передвигался ловко и стремительно, как танцор, и было видно, что его тело великолепно тренировано и подчиняется своему хозяину до последней клеточки сильного организма. Это был настоящий боец – как и Андрей. Бойцы сразу видят, кто есть кто, им не надо выспрашивать, какие дипломы и регалии имеет противник. Регалии – тлен. Настоящий бой – вот что показывает, стоит ли боец своих регалий.
Мужчине было лет тридцать, довольно хорош собой, худощавый, высокий – выше Андрея, тонкая талия и длинные руки. Его спутники были похожи на него как братья – а может, это и были братья? Но скорее всего, нет. Андрей определил для себя род занятий этого человека как бретер, телохранитель или… наемный убийца. Впрочем, частенько эти профессии сливались в одну, уж это-то он знал великолепно.
Андрей снова сел прямо и спокойно продолжал есть и пить, как будто ничего не заметил. Олра, сделав над собой заметное усилие и искусственно улыбаясь, вернулась к прерванному разговору, расспрашивая Андрея, в каких лавках он сегодня был и как нашел друзей. Послышались легкие, упругие шаги, и к их столику подошел тот самый мужчина. Он с улыбкой посмотрел на Олру, не обращая внимания на Андрея, и только собрался что-то сказать, как она порывисто встала и резко, напряженным голосом произнесла:
– Халид, пойдем поговорим. Извини, Андрей, я сейчас.
Она отошла в дальний угол комнаты и присела на край свободного стола, опираясь на него обеими руками и повернувшись лицом к залу. Мужчина лениво последовал за ней. Осклабившись и криво усмехаясь, снисходительно поглядывая на женщину, встал рядом, выставив левую ногу чуть вперед. Андрей хорошо слышал даже шорохи мыши, копошащейся под половицей, а уж разговор, который вели всего в десяти метрах от него, тайной и вовсе не являлся.