— Может быть, не знали. Наверное, никто из тех, кто его слышал, не выжил, чтобы рассказать об этом, — предположил Лиф.
— Я буду виноват в твоей смерти! Мальчик облизал пересохшие губы.
— Ты ни в чем не виноват. Мы вместе выбрали этот путь. И потом, мы пока еще живы. Интересно, где мы?
Барда долго молчал.
— Они долго несли нас, — слабо вымолвил он. — Мне кажется, мы в лесу Безмолвия.
Лиф закрыл глаза и попытался бороться с нахлынувшей волной отчаяния. Вдруг ему в голову пришла одна мысль.
— Зачем? — спросил он. — Зачем они отнесли нас так далеко от своего дома?
— Потому что вы слишком лакомый кусочек для уэнов, — раздался незнакомый голос. — Они притащили вас сюда, чтобы принести в жертву своему божеству. Уэнбар любит свежее мясо. Он придет после заката солнца.
Высоко в ветвях дерева послышался шорох. И вдруг на землю спрыгнула легкая, как бабочка, юная девушка с копной непослушных волос.
Лиф изумленно смотрел на девушку, которая выглядела лет на шестнадцать. У нее было красивое своевольное лицо, раскосые зеленые глаза и черные волосы. На ней болтались серые лохмотья. Лифу показалось, что он их уже где-то видел. Она нагнулась над ним, чтобы развязать его плащ.
— Кто ты? — прошептал Лиф.
— Этот плащ нам пригодится, Филли, — сказала девочка.
Лиф понял, что она говорит вовсе не с ним, а с маленьким пушистым пучеглазым зверьком, который сидел у нее на плече.
— Хорошо, что сегодня мы пошли этой дорогой, — продолжала она. — А то завтра их одежда уже ни на что не годилась бы.
Тонкими загорелыми руками девочка с легкостью перекатила Лифа на бок, чтобы вытащить из-под него плащ. Потом опять положила его на спину, встала и небрежно перекинула ткань через плечо.
Откуда-то сверху послышалось резкое карканье. На дереве, с которого спрыгнула девочка, сидел огромный черный ворон. Склонив голову, он внимательно наблюдал за ними своими желтыми глазами.
Девочка улыбнулась и показала ему плащ:
— Смотри, что я нашла, Кри! Отличное новое одеяло для гнезда. Мы уже уходим, не бойся.
Она отвернулась и собралась снова залезть на дерево.
— Нет! — в страхе крикнул Лиф. — Не оставляй нас!
— Ты не можешь бросить нас тут умирать! — прохрипел Барда.
Но та уже скрылась из виду, унося с собой плащ. И вдруг за пеленой отчаяния и страха Лиф увидел образ матери: при свете свечи она терпеливо ткала подарок сыну.
— Верни мой плащ! — яростно прокричал он. Лиф понимал, как это глупо. Очень скоро его ожидает страшная смерть, а он заботится о плаще. Но почему-то Лифу казалось это важным.
— Ты не имеешь права! Это подарок матери! Моей матери!
Тишина. И вдруг, к удивлению Лифа, девочка вернулась и недоверчиво посмотрела на него сквозь спутанные волосы.
— Как это — подарок матери? — требовательно спросила она. — У Серых Стражей нет матерей. Их выращивают в специальных домах…
— Я не Серый Страж! — завопил Лиф. — Мы с другом просто путники, идем из Тила. Разве ты не видишь сама по нашей одежде?
Девочка презрительно усмехнулась:
— Одеждой вы меня не обманете. Только Серые Стражи ходят по этой тропе, потому что она ведет в лес Безмолвия. — Она погладила маленького зверька на плече. Голос ее стал жестче, когда девочка продолжила: — Много вас таких приходило сюда, желая лишь одного — убивать. И все жестоко поплатились за это!
— Мы не Стражи! Меня зовут Барда. Моего спутника — Лиф. Мы пришли в лес с определенной целью.
— Какой еще целью? — подозрительно спросила девочка.
— Мы не можем сказать тебе… — ответил Лиф. Пожав плечами, она отвернулась.
— Постой! — быстро крикнул он. — Как тебя зовут? Где твоя семья? Приведи их сюда!
Девочка остановилась и снова пристально посмотрела на него. На ее лице появилось недоумение, как будто никто раньше не задавал ей таких вопросов.
— Меня зовут Жасмин, — наконец произнесла она. — Моя семья — это Филли и Кри. Много лет назад моих родителей увели Серые Стражи.
У Лифа упало сердце. Значит, нет никого, кто мог бы помочь ей перенести их с Бардой в безопасное место. Хотя… Кажется, она довольно сильная. Может быть, еще не поздно…
— Серые Стражи для нас такие же враги, как и для тебя, — сказал он со всей мягкостью и убедительностью, на какую был способен. — Мы пришли в лес именно для того, чтобы уничтожить их, точнее — чтобы избавить Тилоару от Повелителя Теней. Помоги нам, прошу тебя!
Девочка колебалась, задумчиво теребя плащ. Вдруг сверху вновь раздалось резкое карканье. Жасмин бросила на Лифа плащ и, не произнеся ни слова, стремглав бросилась прочь.
— Вернись! — изо всех сил крикнул Лиф. — Жасмин!
Ответом ему была тишина. Когда он посмотрел вверх, птица тоже улетела.
Лиф услышал, как Барда заскрипел зубами от злости и бессилия. Потом наступила полнейшая тишина. Тишина ожидания. Ни пения птиц, ни жужжания насекомых. Смертельная тишина.
Солнце садилось. На землю упали длинные темные тени. Скоро наступит ночь. И тогда придет Уэнбар.
Плащ, лежащий на груди, согревал Лифа. Он не мог прикоснуться к нему, но почему-то тепло немного успокаивало его. Мальчик закрыл глаза…
Он почувствовал легкое прикосновение. Лиф вскрикнул и увидел Жасмин.
— Открой рот! — приказала она. — Быстрей! Девочка держала у его губ маленький пузырек.
Лиф повиновался. На язык упали две холодные капли. Мерзкий вкус заставил его содрогнуться.
— Что за… — отплевываясь, спросил он. Но Жасмин уже отвернулась от него.
— Открой рот! — прошептала она Барде.
Через мгновение тот закашлялся от отвращения. Лиф понял, что его тоже заставили выпить эту гадость.
— Яд! — прохрипел Барда. — Ты нас…
У Лифа упало сердце. Вдруг ему стало нестерпимо жарко и его словно пронзили сотни маленьких иголочек. Необычные ощущения все нарастали: огонь во всем теле и острая боль. Как будто он опутан горящим терновником.
Высоко над головой раздалось предостерегающее карканье. Сквозь листву виднелось красное небо. Барда закричал. Но Лиф уже ничего не слышал, не видел и не чувствовал, кроме боли и страха. Он извивался всем телом и бился в конвульсиях.
Жасмин склонилась над ним. Она тянула его за руки, пытаясь поднять с земли, и безжалостно пинала босыми ногами.
— Вставай! — торопила девочка. — Ты меня слышишь? Ты что, не понимаешь, что двигаешься? Ты можешь двигаться!
«Ты можешь двигаться!» Преодолевая боль и недоверие, Лиф уперся ладонями в землю и встал на колени. Он нащупал рядом плащ — его нельзя бросать.