– Кирилл Константинович, с вами явно что-то происходит!
– Да, похоже, что я умудрился заболеть, – криво улыбнулся Кирилл. – Причем, судя по молниеносности ухудшения состояния, я подцепил какой-то вирус. Хотя вроде бы гриппа в Москве еще нет.
– Если это вирус, – Шустов недоуменно покачал головой, – то какой-то странный. Я ничего подобного еще не встречал, хотя имел дело, поверьте, с самыми разными, порой забытыми болезнями.
– Н-не понимаю, о чем вы? – сипло проклекотал Кирилл.
– Да вот ваше лицо…
– Что с ним?! – Кирилл вмиг задрожавшими руками принялся ощупывать свое лицо, но ничего не почувствовал – пальцы словно онемели.
– Оно… – Профессор поморщился, пытаясь подобрать слова. – Оно словно воск, к которому поднесли свечу. Деформируется прямо на глазах!
– Господи, нет!! – Кирилл закрыл ладонями лицо, пряча его от любопытных глаз остальных посетителей ресторана, привлеченных его воплем. – Неужели снова… Но этого не может быть… мне обещали!
– Тише, прошу вас. – Шустов успокаивающе сжал предплечье собеседника. – Пойдемте-ка отсюда, на нас уже обращают внимание.
– Да-да, конечно. Мне надо срочно позвонить своему врачу…
– Разумеется, и как можно скорее. – Профессор поманил рукой официанта: – Счет, пожалуйста! И побыстрее!
– Расплатитесь вы, я деньги позже верну. – Кирилл поднялся и, прикрыв пылающее лицо папкой меню, собрался уходить.
– Ну куда же вы? – предплечье, как оказалось, все еще было в плену крепкой ладони Шустова. – Я вас одного никуда не отпущу! В таком состоянии за руль нельзя!
– Но мне надо…
– Вам надо в первую очередь получить срочную медицинскую помощь.
– Клиника, в которой я заканчивал курс реабилитации, недалеко отсюда, я смогу туда добраться сам. Так что еще раз прошу прощения, я вам перезвоню, как только смогу.
– Но мне совсем не сложно отвезти вас туда, куда вы скажете…
– Пустите, мне надо уйти отсюда! – Кирилл сбросил-таки с предплечья руку профессора и почти бегом направился к выходу, прикрывая лицо.
– Да, конечно, уже уходим. – Шустов торопливо положил деньги в папку со счетом и устремился за собеседником, уже достигшим выхода.
Выбежав на улицу – правда, пришлось отдать спасительное меню метрдотелю, Кирилл низко наклонил голову и направился к своей машине. Холодный октябрьский воздух немного остудил пылающее лицо, и с каждой минутой нахождения вне душного пространства ресторана Кириллу становилось все лучше.
Теперь скорее заглянуть в зеркало. То, что описал профессор, очень походило на овеществление его главного страха. Означавшее конец всему: любви, бизнесу, жизни…
Потому что снова жить уродом Кирилл Витке не собирался. Если ему не смог помочь гений медицины, значит, он обречен.
Обречен навсегда остаться в шкуре чудовища.
– Кирилл Константинович, постойте! Вам нельзя за руль!
Странно, но от голоса профессора снова вернулся гул в ушах и полыхнуло лицо. На ослабевших вдруг ногах Кирилл доплелся до своего автомобиля и, пытаясь унять взбесившееся сердце, заглянул в боковое зеркало.
Откуда на него пялилась мерзкая рожа того, уже казалось навсегда забытого урода…
А потом все завертелось с бешеной скоростью, сворачивая пространство и время в гигантскую воронку.
И затягивая в эту воронку его, Кирилла…
Неумолимо. Безнадежно. Навсегда.
– Да, подруга… – Лена Осенева, высокая гибкая брюнетка с глазами оттенка весенней листвы, сочувственно покачала головой, разглядывая скуксившуюся Лану. – Что-то ты совсем расклеилась!
– Ничего подобного, – буркнула девушка, равнодушно листая красочный рекламный буклет. – Это в принципе невозможно.
– Ну да, конечно, ты же у нас суперженщина, Мисс Стальная Воля и Фрейлейн Железные Нервы!
– Осенева, я не могу расклеиться исключительно по одной причине – я не на клею! Все части тела у меня свои, лично выращенные, приклеивать до сих пор ничего, кроме вежливой улыбки, не приходилось! И металлических протезов внутри нет, так что засунь свои инсинуации в мечту многих самцов, обильно закапавших слюной твое жизненное пространство!
– Вот что значит хорошее образование! – восхитилась Лена. – Она даже гадости говорит так куртуазно, что вместо вразумляющего тычка хочется прикрыться веером и конфузливо захихикать.
– А потом все же ткнуть этим веером, – грустно усмехнулась Лана.
– Ланка, да что ж такое-то! – посерьезнела Осенева. – Я тебя не узнаю! Неужели до сих пор отойти не можешь от наших северных приключений?
– Предположим, свихнувшегося Ярика, едва не зарезавшего меня на жертвеннике, сложно назвать банальным словом «приключение»…
– Слушай, Олененок… – подруга передвинула стул поближе к Лане и обняла съежившуюся девушку за плечи. – Колись: что случилось? Да, триллер на Олешином острове основательно потрепал нам нервы и подкорректировал внешность – помнишь, как мы боялись, что придется к пластическим хирургам обращаться, но ведь все обошлось. К тому же эта жуть была вовсе не первой в твоей жизни, ты успешно справлялась с засадами и пострашнее. И меня вытягивала, помнишь? Или твоя хандра связана с чем-то другим? – Осенева нахмурилась, а оттенок весенней зелени потемнел. – Неужели Кирилл?..
– Нет, что ты! Кирюшка – мое счастье, мой самый главный якорь в этой жизни!
– Ну, слава богу! Тогда… Как там моя тезка, а твоя мама? У нее все в порядке?
– Да все у всех в порядке, Ленка, хватит докапываться! Говорю же – устала я, отдохнуть хочу! Ты лучше бы мне посоветовала самое лучшее место для полного релакса, и чтобы людей вокруг поменьше было! Особенно соотечественников!
– С этим все просто – бунгало на Мальдивах, – нетерпеливо отмахнулась Осенева. – И красота фантастическая, и спокойно, и комфортно. Я вам подберу самый классный вариант. А что касаемо «просто устала», не бреши, Красич! Если ты забыла, румынская знахарка тетка Иляна рассмотрела во мне задатки экстрасенса…
– Она в тебе, вообще-то, сначала что-то испугавшее ее рассмотрела, а только потом сказала, что ты нормальная, – улыбнулась Лана.
– Не нормальная, а светлая! – гордо напыжилась подруга. – Свет во мне, понятно? И этот свет сейчас высветил твою скрытую тревогу. Нет, даже не тревогу – страх.
– Сплошные экстрасенсы вокруг, – проворчала Лана. – Мало мне было мужа, которого не обманешь, так теперь и подружка под те же знамена стала. Ну и как прожить бедной хитрой девушке?
– Все, хитрая девушка, хватит финтить, немедленно рассказывай, чего боишься?
– Да глупости все это…
– Красич, после всего, что ты пережила за последние годы, к так называемым глупостям пора бы начать относиться серьезнее. Рассказывай.